Анна Хвольсон - Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков

Малютки с наслаждением бросились на мягкую травку и стали лакомиться цветочной пылью.

Вдруг раздался пискливый голосок Чумилки:

— Друзья мои, взгляните наверх, там кто-то сидит.

Встревоженные малютки вскочили на ноги и увидели на низко свесившейся тёмно-зелёной ветке множество таких же, как и они, крошечных эльфов, но с яркими крылышками на спине. Эльфы эти со страхом и любопытством смотрели на незнакомцев.

— Не бойтесь, друзья мои! — сказал Заячья Губа, обращаясь к крылатым эльфам, — мы вам вреда не сделаем, мы сами нуждаемся в вашей помощи!

— О, в таком случае мы вам очень рады, — раздались голоса с ветки, — милости просим к нам наверх.

В один миг на ветку влезло столько эльфов, что она не выдержала и с треском свалилась на мягкий мох, где рядом сидели Мурзилка и Чи-ка-чи.

Чи-ка-чи ловко выскользнул, в один миг на ветку влезло множество эльфов, таща за собою полуживого от страха труса Мурзилку, который, хотя и не ушибся, всё же визжал и плакал во весь голос.

Оправившись от испуга, эльфы уселись вокруг старого пня и стали друг другу рассказывать о своём житьё-бытьё.

— Ах, какие вы богатыри! — восторгались крылатые эльфы, слушая рассказ гостей. — Вам, вероятно, известно, что вы теперь в Китае, в стране, где растёт чай?..

— На моей родине! — прибавил Чи-ка-чи. — Как же, как же! Я первый узнал наш Китай. Мы вот собираемся теперь в город. Я хочу показать всем товарищам, какой красивый народ живёт у нас в Китае.

— Ну, если в тебя, то порядочные уроды, — подумал Дед-Бородач, но не высказал громко своей мысли, чтобы не обидеть Чи-ка-чи.

Решено было с рассветом отправиться в близлежащий город.

Только успели выглянуть первые лучи солнца, как крошки выскочили из своих зелёных постелек и что есть духу пустились по направлению к городу. Сапожки-скороходы несли их с быстротою молнии, и они ранёхонько вошли в город.

Несмотря на ранний час, по узеньким улицам сновал народ: продавцы разных товаров, мальчишки с ласточкиными гнёздами и червячками, до которых китайцы большие охотники, и чиновники, спешившие на службу. Одно-и двухэтажные домики, украшенные резьбой и затейливыми навесами, стояли по двум сторонам улицы; все крыши соединялись между собою галлерейками и представляли верхнюю улицу, на которой происходило такое же движение, как на нижней.

Эльфы забрались наверх; отсюда им был виден весь город с его башенками и пагодами, или храмами.

Малютки что есть духу пустились по направлению к городу, в которых сидели уродливые идолы — китайские боги; с каждым часом улицы становились люднее.

Стали появляться носилки с сидящими в них знатными дамами мандаринами, т. е. китайскими сановниками. Дамы были пёстро одеты, с высокими причёсками, на которых высились клетки с птицами и букеты цветов. У мужчин сзади болталась косичка, и чем важнее был мужчина, тем коса была длиннее: у мандаринов она доходила до пят. Они, как и женщины, были богато и пёстро одеты; только вместо высокой причёски на голове сидела шапочка со множеством золотых шариков и колокольчиков. При встрече мандарины долго кланялись друг другу, нагибаясь и приседая.

Эльфы разбрелись по городу, присматриваясь к особенностям китайского народа. Когда они вечером сошлись на условленном месте, то каждый по очереди рассказывал, как он провёл день, что видел, что узнал. Рассказы были очень интересны, и беседа затянулась за полночь.

Заячья губа и Дедко-Бородач рассказывали о том, как бродили по окрестностям. Они с восторгом передавали, как трудолюбив и терпелив китаец, с какой любовью он относится к своей работе, в особенности к своему чайному садику, который имеется почти у каждого деревенского домика. Турка сообщил, что в Китае так много людей, что не всем хватает земли, и вот многие вынуждены жить на реках, устраивая себе плоты. На них трудолюбивый китаец натаскивает чернозём и устраивает таким образом пловучий дом с садом и огородом.

Чумилка-Ведун громко рассказывал, как он забрался к одному мандарину в дом и высмотрел, как китаец ртутью писал портрет жены мандарина.

Один Мурзилка-пустая голова ничего путного не мог сообщить, так как он весь день только бегал по улицам и дёргал китайцев за косы.

— Ах, как это было смешно! — заливался Мурзилка, — я дёрну одного за косичку, тот обернётся, меня, конечно, не видит, и думает, что это сделал прохожий какой-нибудь, начинает с ним ругаться, а тот думает: «верно, этот человек с ума сошёл, лучше уйти», и стремглав бросается бежать; обиженный за ним. В это время я принимаюсь за другого, происходит та же сцена. Ах это ужасно смешно! — закончил он.

Эльфы, зная, что Мурзилка любил частенько приврать, верили его рассказу, понятно, лишь наполовину. Как ни сердился на это Мурзилка, но ничего не мог сделать: насильно верить ведь не заставишь.

Эльфам понравилась жизнь в Китае, и они решили подольше остаться в этой стране.

Однажды вышли они на берег моря; было ещё очень рано. По гладкой поверхности воды скользили лёгкие китайские лодочки; в каждой из них сидел китаец с несколькими птицами. Птицы поочерёдно ныряли в воду и оттуда вытаскивали каждый раз по рыбке. Крошкам очень понравилась эта рыбная ловля; но как её устроить без дрессированных птиц?

А рыбки как на зло всё скачут и играют на поверхности.

— Товарищи, — я знаю средство, чем горю помочь! — воскликнул доктор Мазь-Перемазь, в высоком цилиндре, с узенькими фалдочками фрака и длинным носом. — Не раз видал я, как ловят этих плясунов, только надо бы смастерить удочек…

— Скорее за дело! — перебили его голоса эльфов. В одну минуту одна партия побежала в болото за тростником; другая в город за крючочками и нитками, а третья стала копать червей. Турка притащил из леса ведёрки, коробочки и лопатки, и весь отряд принялся дружно за дело. Гибкий тростник падал под острым ударом ножа, коробочки наполнялись насекомыми. Вскоре принесли нитки и крючки. Эльфы хотели уже сесть за работу, как раздался визг и вой Мурзилки. Дело в том, что он — как всегда — не помогал, а мешал братьям; он открывал коробочки и начал считать, кто больше наловил червей; вдруг из одного ящика вылетели несколько комаров и пребольно укусили Мурзилку; бедняга ударился в бегство, но это не помогло: комары, гневно жужжа, носились за ним.

Искусали бы они бедного Мурзилку, если бы братья дружно не отстояли его у разъярённых насекомых. Пока возились с Мурзилкой, солнце перешло за полдень, и рыбки попрятались. Нечего делать, — пришлось отложить ловлю до следующего утра.

Раненько утром на следующий день закинули эльфы свои удочки и — о радость! — рыба набросилась на жирные приманки.