Т Габбе - По дорогам сказки

– Вы и на этот раз были правы: это стучала кирка,– сказал Пальчик и, не прибавив больше ни слова, пошел вслед за братьями.

Скоро они подошли к прозрачному и чистому ручью. Всем троим очень хотелось пить, и, низко наклонившись, они принялись черпать студеную воду полными пригоршнями.

– Какая вкусная холодная вода! – сказал Пальчик. – Хотел бы я знать, откуда вытекает этот ручей.

– Нашел о чем спрашивать! – пробурчал Поль, едва не захлебнувшись от злости. – Ручей как ручей! И вытекает он, как и все ручьи на свете, из земли.

– Может быть, – сказал Пальчик. – А все-таки я пойду посмотрю, где он начинается.

– Можешь лезть хоть на небо, к самому господу богу! – закричал Поль.

А Пьер грустно добавил:

– Какой глупый ребенок! Ума не приложу, в кого он такой.

И братья зашагали по дороге, а Пальчик бегом побежал в другую сторону, вверх по течению ручья.

Ручей становился все уже и уже и наконец превратился в тоненькую серебристую ниточку.

И что же, вы думаете, увидел Пальчик, когда добрался до самого начала ручья?

Ореховую скорлупу, из которой, играя на солнце всеми цветами радуги, выбивалась струйка прозрачной воды.

– Здравствуй, скорлупка! – сказал Пальчик. – Неужели тебе не скучно лежать в этой глуши совсем одной?

– Конечно, скучно, да что ж поделаешь, – ответила скорлупка. – Вот уж сколько лет я лежу здесь и поджидаю хозяина.

– Отлично, – сказал Пальчик. – Я тут. – И он преспокойно поднял ореховую скорлупку, заткнул ее мхом, чтобы не вытекала вода, и положил в свой кожаный мешок.

После этого он побежал догонять братьев.

– Ну, что, – закричал Поль, завидев его издали, – узнал теперь, откуда ручей течет?

– Узнал,– ответил Пальчик. – Он вытекает из ореховой скорлупки.

– Этого дурака не переделаешь! – проворчал Поль и махнул рукой.

– Видно, такой уж он уродился… – вздохнув, добавил Пьер.

Пальчик ничего не ответил и весело зашагал вслед за братьями.

«Я увидел то, что хотел увидеть, – думал он, – и узнал то, что хотел узнать. А больше мне ничего и не надо».

Наконец братья дошли до королевского дворца. На воротах они увидели большое объявление о том, что король обещает руку принцессы и полкоролевства человеку любого рода и звания – будь то дворянин, горожанин или даже простой крестьянин, – если только он исполнит два желания его величества: срубит дуб и выкопает колодец.

Но так как охотников оказалось очень много, а после каждого неудачного удара топора и взмаха кирки дуб разрастался все шире и гранит становился все тверже, то под большим объявлением король приказал повесить маленькое, написанное красными буквами.

Вот что было сказано в этом объявлении:

«Да будет известно всем, что его величество король в своей неисчерпаемой милости повелел отсекать правое ухо всякому – будь то крестьянин, горожанин или даже знатный дворянин, – кто вызовется срубить дуб и вырыть колодец, но не сделает ни того, ни другого.

Его величество надеется, что это маленькое наказание послужит к исправлению нравов и отучит дерзких браться не за свое дело».

Для большей убедительности вокруг объявления было прибито десятка два отрезанных ушей с указанием имени и звания их бывших владельцев.

Прочтя это объявление, Пьер засмеялся, закрутил усы, поглядел на свои огромные жилистые руки, потом повертел топор над головой и одним махом срубил самую толстую ветку заколдованного дерева.

И сейчас же вместо нее выросли две ветки, каждая вдвое больше и толще срубленной.

Королевская стража схватила несчастного и тут же на месте отрубила ему правое ухо.

– Эх ты, простофиля! – сказал Поль. – Разве так надо браться за дело?

Он медленно обошел вокруг дерева, высмотрел узловатый корень, вылезший из земли, несколько раз примерился, а потом с одного удара перерубил корень пополам.

И в то же мгновение два огромных новых корня вырвались из-под земли, и каждый из них дал по крепкому молодому побегу, сразу же покрывшемуся листьями.

– Схватить этого негодяя! – закричал в бешенстве король. – Он заслуживает того, чтобы ему отрубили оба уха.

Сказано – сделано. Поль не успел и за ухом почесать, как у него уже не было ушей – ни правого, ни левого.

Тут выступил вперед Пальчик и сказал, что тоже хочет попытать счастья.

– Гоните прочь этого недомерка! – закричал король. – А если ему так уж хочется избавиться от своих ушей, отрубите их сейчас же, и пусть он убирается на все четыре стороны.

– Простите, ваше величество, – сказал Пальчик, – король должен быть верен своему слову. Я тоже хочу испытать свои силы, а уши отрубить вы мне всегда успеете.

– Ладно, попробуй! – вздохнув, сказал король. – Но берегись, как бы я не приказал в придачу к ушам отрезать тебе и нос!

Однако и эта угроза не испугала Пальчика. Он достал из своего кожаного мешка топор, не без труда насадил его на топорище, которое было чуть ли не больше самого Пальчика, и звонко крикнул:

– Руби, топор!

И топор принялся за дело. Он рубил, колол, крошил, рассекал. Щепки так и летели во все стороны – направо, налево, вверх и вниз… Не прошло и четверти часа, как от дуба осталась только куча дров. Дров было там много, так много, что ими потом целый год топили дворцовые печи.

Когда дерево было срублено и расколото, Пальчик подошел к балкону, на котором сидели король и принцесса, и, низко поклонившись, сказал:

– Довольны ли вы своим покорным слугой, ваше величество?

– Не совсем, – ответил король, хотя на самом деле он не мог прийти в себя от изумления и радости. – Мне нужен еще колодец. Если у меня не будет колодца, у тебя не будет ушей.

– Соблаговолите указать место, которое вам нравится, – сказал Пальчик, – и я попытаюсь еще раз доставить удовольствие вашему величеству.

Король с принцессой и придворными спустился во двор. Королю подали бархатное кресло, а принцесса уселась на золоченой скамеечке у его ног. С тревогой и любопытством поглядывала она на этого маленького человека, который добивался высокой чести стать ее мужем.

– Ну, принимайся за дело! – сказал король и указал место, где уже многие безуспешно пытались вырыть колодец.

Нимало не смущаясь, Пальчик вытащил из кожаного мешка кирку, насадил ее на рукоятку и звонко крикнул:

– Долби, кирка!

И кирка принялась долбить и дробить камень так что осколки гранита брызгами полетели вверх.

Не прошло и четверти часа, как посреди двора, в гранитной скале, был выдолблен глубокий-преглубокий колодец.

– Ваше величество, – спросил Пальчик, кланяясь королю, – достаточно ли глубок этот колодец?

– Глубок-то он глубок, – сказал король, – но в нем нет воды.

– Потерпите еще одну минуту, ваше величество, и вода будет, – сказал Пальчик.