Светлана Лаврова - Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести

Тень у входа в портал метнулась влево и словно растворилась на фоне аппарелей. Чёрный Дик занервничал, дёрнулся к видеотому, но регулятор и так стоял на максимуме. «Нельзя паниковать, — мелькнула мысль. — Иначе конец». Но пальцы, не слушаясь, сами нащупали кнопку бластера… Выстрел!

— Тьфу!

Комочек бумаги не долетел до стены гаража и упал в лужу Иван специально выбрал для мишени стену, перед которой была лужа, чтобы не возникало соблазна подойти поближе к цели.

— Опять мимо!

Вода в луже забурлила, как газировка, и из неё к Ивановым кроссовкам вылезла лягушка. Иван в городе отвык от фауны и удивился. А лягушка — нет. Она неодобрительно посмотрела на мальчика и что-то выплюнула. Иван нагнулся и посмотрел. Перед лягушкой белел комочек жёваной бумаги.

— Это как называется? — строго спросила лягушка и сама же ответила: — Это называется свинство, молодой человек. Да-да, и не надо делать удивленное лицо, я и так знаю, что это твоё. Я порядочная лягушка, а не какой-нибудь там… санитар леса, всякий мусор подбирать не обязана. Ты должен был в меня выстрелить стрелой! А это разве стрела?

— Нет, — тупо сказал Иван, не в силах поверить в говорящую лягушку.

— Не перебивай, это риторический вопрос, — рассердилась лягушка. — Повторяю: это разве стрела? В крайнем случае, какая-то жёваная стрела… и даже частично переваренная. Стыдно, молодой человек, а ещё царевич!

— Я не царевич, — возразил Иван, ошарашенно глядя на лягушку.

— Разве? — забеспокоилась лягушка. — Неужто обозналась… Как твоя фамилия?

— Романов, — представился сбитый с толку мальчик. — Ваня Романов.

— Вот видишь, — удовлетворённо кивнула лягушка. — Всё сходится, Романов. Фамилия та самая, царская. Продолжим. Ты должен сказать: «Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу».

И она показала на белый комочек жёваной бумаги.

— Эй! — крикнул Иван в пространство. — Я сразу догадался, что это розыгрыш. Выходи, Витька, я знаю, что ты за гаражом прячешься и озвучиваешь лягушку.

— Зачем нам Витька? — удивилась лягушка. — Нет, нам Витька не нужен. Сейчас самая лирическая сцена будет, про любовь. Иван-царевич, возьми меня замуж!

— Знаешь, вот только не надо косить под Царевну-лягушку, — рявкнул Иван.

— Я не косая, я нормальная, — обиженно протянула собеседница. — Немножко пучеглазая… Так то мне по природе положено. И нечего дразниться. Сам в очках.

Иван застонал: ещё лягушки его очками не попрекали.

— Так, повторяю: возьми меня замуж, — строго сказало настырное животное.

— Отвянь, — Иван повернулся и пошёл прочь от лужи. Лягушка запрыгала рядом, как заведённая:

— Слушай, так не честно! Ты должен на мне жениться! Имей совесть! Будь порядочным человеком!

Тут Ивану с опозданием пришло в голову, что иметь говорящую лягушку — круто! Ни у кого такой нет, все будут завидовать. Главное, чтоб она не ляпнула при ребятах о свадьбе, а то задразнят лягушачьим женихом. Он нагнулся, поднял лягушку и посадил на ладонь.

— Давно бы так, — удовлетворённо вздохнула лягушка. — Завяжи меня в платок и неси домой, к отцу-матери.

Иван вынул из кармана носовой платок.

— Нет! — в ужасе заорала лягушка. — Только не в это! Ты когда-нибудь платки стираешь?

— Мама стирает, — сказал Иван и сунул забракованный платок обратно. — Просто у меня недавно был насморк, потом кровь из носа пошла, а потом я влез рукой в …

— Ради Бога, избавь от подробностей, — содрогнулась лягушка. — Мне нехорошо…

— А ты упади в обморок, — посоветовал Иван. — Может, полегчает.

— Ага, хитрый какой, я упаду, а ты меня выбросишь. И пропал мой шанс выбраться из этого болота.

— Какое же это болото? — удивился Иван.

— Моё родное болото, Симоновский торфяник, — пояснила лягушка. — Его осушили, прикрыли асфальтом, понаставили домов, но по сути болото оно и есть болото! От своей сути никуда не деться, как её ни прикрывай. Я вот по сути — царевна. Не царское это дело в болоте сидеть, даже осушенном. Пора и замуж выйти. Так что не отвертишься, царевич. Теперь ты мой суженый.

«Вот вредина, — подумал Иван, — покажу её ребятам, а потом выкину».

Лягушка хитро улыбалась у Ивана в кулаке и тоже что-то думала.

Родителей дома не наблюдалось. Впрочем, в этом не было ничего необычного. Двери открыла сестра Лада.

— Привет! — сказала она. — Тебе звонили мрачным басом и грозили зарезать три раза.

Конечно, обычные Ладочкины приколы. Когда она родилась, мама с папой думали, что будет ангелочек с русой косичкой и голубыми глазами. Поэтому назвали дочурку Ладой. Иван да Лада — красиво и сочетается хорошо. Глаза получились серые, вместо косички — нечто шваброподобное, а самый напряг вышел с ангелочком. Во дворе Ладу быстро переименовали в «Жигули». Насчёт «Жигулей» Лада не возражала, она любила машины и всё быстрое. А на Жигульку и Жульку (естественные производные от «Жигулей») иногда обижалась. Причём кулаками. Но с Иваном у неё были хорошие отношения, вопреки всем традициям и представлениям, по которым младшая сестра непременно должна портить жизнь старшему брату.

— Я поймал Царевну-лягушку, — сказал Иван. Ладке можно было говорить абсолютно всё, она нормально реагировала.

— Круто! — одобрила сестра. — А почему корона не падает?

И поскребла пальцем тоненький золотой ободок на лягушачьей голове. Иван его раньше не заметил.

— Хи-хи-хи, — поёжилась лягушка. — Щекотно же!

— Наверное, клеем «Момент» приклеила, — решила Ладка. — Чтоб не потерять. Или чтоб хулиганы не сорвали, как у тебя зимой шапку. Ты на лягухе жениться хочешь?

— Нет, — отказался Иван. — Чушь собачья.

— Не хочет, — вздохнула лягушка.

— Ерунда, уговорим, — сказала Ладка. — Я ещё ни разу на свадьбе не была. Или можно связать — и кляп в рот.

— С кляпом целоваться трудно, — потупилась лягушка.

— Девчонки, вы меня достали, — возмутился Иван, глядя, как две особы женского пола мигом объединились против него. — Целоваться с лягушкой… фу!

— Вообще-то он прав, — задумалась Лада. — Мама не разрешит целоваться с лягушкой. Скажет, что микробы.

— Я умоюсь, — торопливо предложила лягушка.

— Можно ещё спиртом протереть, — предложила Лада. — Или прокипятить… Нет, кипятить, наверное, не стоит.

— Не пейте некипячёной воды, — развеселился Иван. — Не целуйте некипячёных лягушек.

— Почему-то Ванька не любит целоваться с земноводными, — посетовала Лада и попросила лягушку: — Превратись-ка ты в Василису Премудрую.

— Рано ещё, — отказалась лягушка.

— Ага! Может, ты и не царевна вовсе! — воскликнула Лада. — Докажи. Что, слабо?