Тамара Крюкова - Калитка счастья, или Спасайся кто может!

— Подарок должен быть интересным, чтоб у нас в лесу весело было. А то иной раз такая скука, хоть волком вой.

— А по мне, подарок должен быть полезным, — возразил Мастеря.

— Чтоб разную вкуснятину готовил, — вставил своё слово Тюхтя.

— Где ж ты такой найдёшь? — усмехнулся Колоброд.

«А скатерть-самобранка на что?» — хотел напомнить Тюхтя, но поскольку Колоброд с Мастерей говорили о своих подарках загадками, он решил тоже напустить туману и важно произнёс:

— Дед Мороз разберётся где.

В это время в печке послышался шорох. Друзья насторожились. Шум повторился. В дымоходе явно кто-то копошился.

— Тсс! Кажется, Дед Мороз, — прошептал Тюхтя.

— Что я говорил! — приосанился Колоброд.

Шорох прекратился. Лесовики в ожидании уставились на печь, но оттуда никто не появлялся.

— Неужто ушёл? — в отчаянии произнёс Тюхтя.

— Наверняка твоего мешка испугался, — в сердцах сказал Колоброд.

— Скорее, твоего рваного носка, — огрызнулся Тюхтя.

— Не ругайтесь! — оборвал их перебранку Мастеря. — Никуда он не делся. Там шебаршит.

Друзья прислушались. В печке опять явственно зашуршало.

— Застрял, бедолага. Сейчас я ему подсоблю, ухватом подпихну, — сказал Мастеря.

Шорох моментально стих. Мастеря взял ухват, заглянул в печь и окликнул:

— Эй, есть там кто?

— Нету, — донеслось из дымохода.

— А кто тогда говорит? — с подозрением спросил Колоброд.

— Эхо, — раздалось в ответ.

— Ну и ну! Сколько живу, а такого не встречал! Чего эху в печи делать? — удивился Мастеря.

— Может, оно наши подарки присвоить хочет! — высказал опасение Тюхтя. — Дайка я шугану его как следует!

Он выхватил у Мастери ухват и ткнул им в тёмный зев печи. Тотчас оттуда с громким воплем вывалилось что-то чёрное и лохматое, взметнулось вверх, стукнуло Тюхтю по макушке и с криками «карр, караул» стало метаться по мастерской.

— Ой-ой-ой, подарочек на мою голову! — завопил Тюхтя.

Лесовики бросились врассыпную. Тюхтя забился под стол, Мастеря спрятался за верстак, а Колоброд юркнул за занавеску. Лишь немного успокоившись, друзья увидели, что неожиданный гость не кто иной, как ворон. Вид у него был взъерошенный. Хвост растрёпан. Перья на загривке стояли дыбом.

— Злобырка! Ты, что ли?! — воскликнул Колоброд, приглядевшись к незваному гостю.

— Ну я. Не ждали? — сердито проворчал ворон.

После столь прохладного приёма он на всякий случай взлетел повыше и уселся на шкаф.

— Ну и ну! Как ты тут оказался? — недоумевал Мастеря.

— Это вы у меня спрашиваете? Сами меня с насиженного места согнали. Из Тридевятого царства выманили. У себя в сказке я был уважаемым вороном. Как сыр в масле катался. — А тут что? — запричитал Злобырка. — Гоняют, ухватом охаживают. Пару зёрен позаимствовал, так тут же давай верёвки на мешки вязать.

— Так это ты зерно таскаешь? Чуть не половину склевал, да ещё и мешок порвал, — рассердился Мастеря.

— Что значит «таскаю»? Я беру то, что мне причитается. Коли вы меня в свою глушь заманили, то обязаны кормить, — нагло заявил Злобырка.

— Да ты сам из Тридевятого царства сбежал. Испугался, что тебе не поздоровится, — напомнил ему Тюхтя.

— Я сбежал?! Вот ещё! Просто залетел посмотреть, как в других краях народ поживает.

— А мой тюфяк тоже ты взял? — на всякий случай решил спросить Колоброд.

— Надо же мне гнездо обустраивать, — признался Злобырка.

— Ах ты, жулик! Появился не зван не ждан и ещё на чужое заришься! — с обидой воскликнул Колоброд.

— Постыдился бы поднимать шум из-за такой ветоши, — как ни в чём не бывало отмахнулся Злобырка.

И тут Тюхтю осенило:

— Братцы, он ведь в печь за нашими подарками полез! Ах ты, воришка!

Тюхтя швырнул в Злобырку подвернувшимся под руку поленом.

— Карр! Карраул! Убивают! — Злобырка заметался по комнате, кинулся к двери, но Колоброд захлопнул её перед его носом.

— Погоди кипятиться, — сказал он. — Лучше скажи, есть в трубе подарки или нет?

— Ничего там нет. Сажа одна. Откуда там подаркам взяться?

— От Деда Мороза.

— С какой радости старик в трубу полезет? — недоумённо спросил Злобырка. — Он хоть и в летах, но из ума не выжил.

— Да я не про нашего деда говорю, а про заграничного, — пояснил Колоброд.

— Так за границей Деда Мороза вообще нет. Его Санта Клаусом зовут, — со знанием дела сказал Злобырка.

— Вот те на! — всплеснул руками Мастеря.

— А по мне, как ни назови, лишь бы подарки носил, — сказал Тюхтя.

— Ха-ха! Размечтались! Кррасивой жизни захотелось? А дыррку от бублика не желаете? Ничего вам Санта Клаус не принесёт, — злорадно усмехнулся Злобырка.

— Почему это? — хором спросили лесовики.

— Вы его видали? — спросил Злобырка.

— Нет.

— Ну вот. А я видел. Думаете, он от хорошей жизни в трубу лезет? Бедствует он. Шуба у него куцая, коленок не прикрывает. Не то что у нашего старикана. А подарки по чулкам почему рассовывает, не догадываетесь?

Тюхтя, Мастеря и Колоброд молча помотали головами.

— Причина та же — нищета. Всем подарки подавай, а откуда их взять по бедности? Вот он и придумал носки вывешивать. Много ли в носок положишь?

Лесовики задумались. Слова Злобырки походили на правду.

— Эх, не видать нам гостинцев как собственных ушей, — с горечью вздохнул Тюхтя.

Вдруг Колоброду пришла отличная мысль.

— Есть идея! — воскликнул он. — Мы сами отправимся к Деду Морозу.

— Нешто мы успеем? К нему дорога длинная, — засомневался Мастеря.

— А Калитка Счастья на что? — напомнил Колоброд.

С той поры как лесовики вернулись из Тридевятого царства, они ни разу не пользовались волшебной калиткой. Она так и валялась на поляне. Зима спрятала её под снегом, так что под сугробами калитку было не найти.

— Экая незадача. Как её теперь отыщешь? Ведь где-то здесь валялась, — досадовал Колоброд, меряя поляну шагами.

— До весны дорога за границу закррыта, — каркнул Злобырка.

— Что ж. Видно, не судьба, — сказал Мастеря.

— Может, это и к лучшему, — заметил Тюхтя.

Узнав, что разбойников в лесу нет и можно жить спокойно, он не рвался путешествовать. Как ни крути, а дома спокойнее. Пускай остались без подарков, зато всё обошлось без неприятностей, если не считать появления Злобырки.

Однако Колоброд не отступал. Он жаждал приключений.

— Неужели вы собираетесь проспать новогоднюю ночь?! — воскликнул он. — Она бывает лишь раз в году. Пропустить такое событие непростительно.