Елена Помазуева - Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ)

— И? — многозначительно спросил Гамаюн. — Чем тебе эта шпилька помочь может?

— Тем, что подскажет, кто мне на самом деле любый, — вздохнула с отчаянием.

— А что ж ты вздыхаешь так тяжко? Значит скоро честным пиром да за свадебку! — потер довольный Гамаюн крыльями.

— А понять я это смогу только поцеловав их, — остудила его пыл.

— Вот те на! — озадачился Гамаюн. — Так ни один к тебе теперь на пушечный выстрел не подойдет! Ты хоть представляешь, как их Горыныч натаскал? Они ж теперь от тебя шарахаться начнут, как от чумной, лишь только протрезвеют.

— А к пьяным? — робко спросила его.

— А к пьяным тебя Горыныч не допустит! — отрезал Гамаюн, — Он знаешь какой Змей? Горыныч! Вот! Так что ходить тебе девка в девках до самой старости, — вот тут он глупо захихикал и получил по своей опаленной в перышках голове. — Она еще и дерется! Слушай, а зачем тебе все эти мужики? Выходи за меня, смотри какой я красавец, — Гамаюн поднялся, распушил все свои перышки и стал передо мной гоголем вышагивать. То одним боком повернется, то другим.

— Это ты перед своими курочками так вышагивай, — рассмеялась над ним.

— И то верно! Что мне с тебя толков? — с осуждением посмотрел на меня Гамаюн.

— Что же мне теперь делать? — озадачилась я.

— Так что надо их как-то по одиночки поймать! И насильно зацеловать! Но смотри, чтобы никто другой не видел! А то потом выскажут они тебе все, что думают, ну или Горыныч сказал. — Предложил Гамаюн.

— Гамаюша, а ты поможешь мне? — попросила его.

— От чего же не помочь? Думаю, ставки один к пяти в самый раз будут, — прищурился на меня Гамаюн.

— ЧТООО?! — взревела на него.

— А что-что? Тебе судьбу устраивать надо, а мне малых деток кормить. Много их у меня по белу свету раскидано, — печально заголосил Гамаюн.

— Даже не думай! В пыль сотру! — пригрозила ему.

— Конечно-конечно! Ни чего такого. Все сверх секретно. Твоих десять процентов, — тут же согласился Гамаюн.

— Да я тебя! — сжала кулаки и стала наступать на него.

— Двадцать! — выкрикнул Гамаюн и стал отступать. — Сорок! Но это уже грабеж!

— Ты хоть понимаешь, что тут моя судьба решается? — сквозь зубы прошипела на него.

— Веселина, тебе судьба, а мне прибыль и я готов честно с тобой поделить награб … в смысле заработанным, — отступал Гамаюн.

— Если ты кому-нибудь хоть слово про это скажешь! — шипела на него дальше.

— Ты мне так весь маркетинг испортишь! Как я буду ставки предлагать без информации? — пытался оправдаться Гамаюн и отходил задом наперед.

— Запрещаю! Слышишь? Запрещаю делать ставки! — орала на него.

— Что ж ты так орешь? — простонал Гамаюн, хватаясь за больную голову, заставив меня замолчать.

Осуждающе смотрела на него исподлобья.

— Ну хорошо, не буду никому говорить. Но знаешь, каких ставок лишимся? Помогу я тебе, конечно. С кого начнем? — опять с азартом спросил Гамаюн.

— С Игоря! — тут же решалась.

— С князя, так с князя. Мне он тоже кажется верной кандидатурой. Правильно, нужно брать этого жеребца за эти … как их? … ага за рога. Вот! — согласно кивнул Гамаюн.

— Ты мне, пожалуйста, без намеков! — пригрозила ему.

— Какие намеки? Что ты! Я же образно, — развел крыльями в стороны и приподнял свои щуплые плечи Гамаюн.

Хотя видно было, что Гамаюн надулся и подсчитывает убытки от ставок.

— Что там у тебя за секретное дело? — перевела разговор на более насущную информацию острый мозг Гамаюна.

— Да к Чернобогу слетать надо было, — отмахнулся крылом от меня как надоедливой осенней мухи, сказал Гамаюн.

— Зачем? На разведку? — серьезно спросила его.

— Считай на разведку, — пояснил, все еще задумчиво подсчитывающий убытки, Гамаюн.

— Объясняй толком! — потребовала от него.

— Да что там толком? Нужно слетать к Чернобогу, поговорить, предъявить требования и заодно сделать облет войска, подсчитать артиллерию, драконом, ведьм. Про тебя расспросить — это уже здание женихи твои выдали. В общем, задание не шуточное и секретное, — сообщил Гамаюн.

— Когда тебе вылетать нужно?

— Вчера, — отмахнулся Гамаюн, — но потом завертелось, закружилось с этой баней.

— Понятно. Гамаюн, я лечу с тобой! — решительно поднялась.

— Ты что же прям сейчас собралась? — ужаснулся Гамаюн.

— А когда еще? Ты тут прохлаждаешься, а там может ворог уже наступает? — грозно посмотрела на птица.

— Ну что ты, Веселинушка? Ну, какой ворог? Спят все, — пытался успокоить меня Гамаюн. — И мне бы отоспаться, а то голова еще кружится.

Задумалась. С таким провожатым неизвестно куда залетишь, может и верно, надо сначала в лагерь вернуться, вещи для полета собрать.

— Ладно, — согласилась с ним, — вернемся сейчас в лагерь, а потом, на рассвете полетим.

— Вот и ладненько, — обрадовался Гамаюн, семеня за мной.

Лагерь предстал передо мной в разгроме. Не знала бы о лечении синяков медовухой, точно бы на нападение подумала. Горыныча не было видно и слышно, как и всей компании женихов. Очень мне интересно было Игоря увидеть и хоть с ним свой личный вопрос решить, но как не выглядывала в спящих князя, опознание личности не удалось провести. Я даже порадовалась, что когда они утром оживут, меня тут не будет.

Подтолкнула к палатке отца Гамаюна, которую опознала по штандарту, смело шагнула в проем и тут же загремела на пол. Оказалось, кто-то очень уютно устроился прямо на пороге палатки, то ли преграждая выход из нее, толи наоборот, как меня, ворога не пустить до спящих.

Подо мной что-то заворочилось и заурчало.

— Мама! — тихо пискнула от неожиданности.

Меня лизнули в ответ и сграбастали огромные лапищи.

— Спать! Утром на Чернобога идем, — сообщил мне Горыныч.

Стала трепыхаться, стараясь вырваться из лап Горыныча, меня лизнули еще раз шершавым языком. Горыныч заурчал и положил одну из голов мне на плечо — не вырвешься.

— Что за! — наткнулся на нашу композицию: «Горыныч обнимает ведьму» Гамаюн.

— Меня тут Горыныч поймал, — шепотом сообщила птицу.

— Так что ж ты теряешься? — тихо прошептал Гамаюн. — Быстро его целуй и побежали, пока никто не проснулся.

— Издеваешься? Он в своем Змеином виде! — пнула наглого Гамаюна ногой.

Он раскудахтался недовольно, но попытался помочь вырваться. Пощекотал ноздри, от чего Горыныч громко вдохнул и выдал пламя прямо мне на волосы.

— Ты что творишь? — зашипела на Гамаюна.

— А что? Думал, чихнет. Откуда я знал, сколько в нем запаса этого огненного коктейля? — оправдывался Гамаюн, крыльями сбивая с волос огонь.

Вспомнила про воду, прохладный ручеек пробежался по рукам, поднялся вверх и загасил огонь. Запах паленого заполнил палатку.

— Пчхи! Пчхи! — тут же зачихал Гамаюн.

— Тише ты, сейчас всех поднимешь! — прошептала ему.