Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон находит выход

Паддингтон был медведь не робкого десятка, но и ему стало не по себе, когда, пройдя на ощупь ещё несколько шагов, он так и не увидел ничего знакомого.

А вокруг было непривычно тихо, лишь изредка появлялся силуэт стоящей у тротуара машины или грузовика, напоминая, что мир не исчез полностью. Время шло, медвежонку не встретилось ни одного прохожего, у которого можно было бы спросить дорогу, и в итоге пришлось признать, что он окончательно и бесповоротно заблудился.

Паддингтон несколько раз крикнул «Помогите!» – сначала совсем тихо, потом гораздо громче, но помощь не пришла. Можно было бы и вообще зря не тратить на это силы.

Спустив с носа платок, Паддингтон полез в шляпу, вытащил кусок булки с мармеладом, который всегда держал там на всякий пожарный случай, и собирался уже присесть и подумать, как ему быть дальше, – но тут заметил, что впереди брезжит свет.

Это неяркое сияние воскресило в нём угасшую было надежду, какую зрелище горящего маяка пробуждает в сбившемся с курса мореходе. Медвежонок тут же сорвался с места и поспешил в том направлении.

Свет, похоже, исходил от здания с многочисленными витринами; подойдя поближе, Паддингтон сообразил, что это большой универмаг, в котором он не раз бывал раньше. Медвежонок понятия не имел, как оказался в этом месте, – магазин находился в направлении строго противоположном тому, которое ему было нужно. Тем не менее теперь он узнал, где очутился, и не сомневался, что сможет вернуться домой, – нужно просто пойти по большой улице, параллельной Виндзорскому Саду. И в самом деле: совсем неподалёку слышался долгожданный гул медленно двигающихся машин.

В одной из витрин стояла тётенька и вглядывалась в темноту. Паддингтон собрался было постучать по стеклу и спросить, где ближайшая автобусная остановка, но так и замер, не донеся до рта булку с мармеладом и разом забыв о намерении вернуться домой.

Быстро натянув платок обратно на мордочку, медвежонок отступил во мрак. Со всё возрастающим изумлением он наблюдал, как через дверь, располагавшуюся со стороны магазина, в витрину вошёл какой-то бородатый дяденька и накинул на тётеньку белое покрывало. Она даже и вскрикнуть не успела, а уж отпихнуть его – и подавно: похититель подхватил её на руки, крадучись вышел и закрыл дверь. Причём по его виду можно было точно сказать: совесть этого человека нечиста.

Всё происшествие заняло несколько секунд, Паддингтон даже глазам своим не поверил. Прямо перед ним разворачивалось «Дело живых мумий», а может, даже что и похуже, потому что ведь на сей раз всё происходило по-настоящему.

В книге под таким названием Карлтон Дейл поймал отъявленного негодяя, который гипнотизировал своих несчастных жертв, похищал их, а потом оставлял в магазинных витринах под видом манекенов – чтобы забрать под покровом ночи.

Сходство двух ситуаций было неоспоримым, включая туман и человека с бородой. Собственно, в книгах про Карлтона Дейла почти все преступления совершались под покровом густого тумана – когда полиция была бессильна, а преступником в большинстве случаев оказывался человек с бородой. Надо сказать, сам Карлтон Дейл был просто одержим бородами и в финале почти каждой книги сдёргивал очередную бороду с очередного злодея, дабы его изобличить.

Мистер Дейл раскрыл «Дело живых мумий», устроившись на работу в упомянутый магазин; если поначалу Паддингтон ещё подумывал о том, чтобы пойти в полицию, мысли эти рассеялись через мгновение, когда он заметил объявление на витрине рядом с главным входом. Там говорилось:

В тот вечер Паддингтон необычайно поздно погасил свой ночник – но и после этого долго не мог уснуть от возбуждения.

Пару раз он даже зажёг его снова, чтобы дописать очередной пункт на большой лист бумаги, озаглавленный «УЛИККИ». Пришлось несколько раз взять в руки скрипку, прежде чем его наконец сморил сон.

Брауны, по счастью, так обрадовались, что он после долгого отсутствия вернулся целый и невредимый, что сделали вид, будто ничего не слышат. Впрочем, от них не укрылось, что во время двух последних «концертов» мистер Карри открывал окно спальни и выливал в сад по кувшину воды. Судя по тону его голоса, всем окрестным котам настоятельно рекомендовалось в ближайшее время не попадаться ему на глаза.

Хотя Паддингтон и лёг поздно, проснулся он на следующее утро совсем рано. Раздвинул шторы и с радостью обнаружил, что туман почти совсем рассеялся; быстренько умывшись и ещё быстрее позавтракав, медвежонок вновь собрался уходить из дома.

– Хотела бы я знать, что там задумал наш мишка, – проговорила миссис Браун, когда за ним закрылась дверь. – Судя по всему, у него что-то на уме. Все признаки налицо. Кроме того, в выходные – День Гая Фокса, и утром я получила письмо от Джонатана: он просит Паддингтона купить всё необходимое для фейерверка.

А Паддингтон будто и не слышал. Совершенно необычное дело.

– Если вас интересует моё мнение, – откликнулась миссис Бёрд, – лучше не знать, что у этого медведя на уме, – дольше проживём. Поди угадай, что ему придёт в голову!

Тем не менее, судя по виду, миссис Бёрд была не прочь задать Паддингтону несколько вопросов – вот только медвежонка уже и след простыл, ведь у него и собственных дел хватало.

Он далеко не сразу нашёл отдел кадров универмага, в котором накануне случилась эта таинственная история, а когда нашёл и приблизился к тётеньке, сидевшей за столом в дальнем конце комнаты, где-то вдалеке часы уже пробили десять.

– Простите, мисс Глория, – проговорил медвежонок озабоченно, – я пришёл по поводу работы в витрине. Возьмите меня, пожалуйста.

У тётеньки, отвечавшей за кадры, видимо, хватало и других забот, потому что она не оторвалась от бумаги, которую писала.

– Вас устроит жалованье чернорабочего меньше десяти тысяч в год? – осведомилась она.

– Ещё как, – ответил Паддингтон. – Меня устроит жалованье медведя, фунт в неделю.

– Медведя, фунт в неделю? – Мисс Глория вздрогнула и подняла глаза. – Честно говоря, нам нужно не совсем такое… – начала было она, но осеклась, когда Паддингтон пронзил её суровым взглядом. – Э‑э… а вы на почте не пробовали спросить? – добавила она тоном помягче. – Возможно, вас возьмут на рождественскую подработку.

– Рождественскую подработку? – запальчиво воскликнул Паддингтон. – Но я не хочу работать на почте, я хочу работать у вас. Это вопрос жизни и смерти!

– Да что вы? – Выражение лица мисс Глории стало совсем другим, и она внезапно засуетилась. – Э‑э… это очень мило. Я… э‑э… Я бы с удовольствием вам помогла, – продолжала она, поправляя причёску, – но, боюсь, за прилавок вас не поставишь. Вы через него просто ничего не увидите. Дело в том, что вы несколько… э‑э… – Она снова перехватила взгляд медвежонка и смолкла. – Боюсь, работу на четырёхзначную сумму я вам предложить не могу, – добавила она несчастным голосом, просматривая какие-то карточки.