Астрид Линдгрен - Пеппи Длинныйчулок собирается в путь

Продавщица рот открыла от изумления. Она никогда ещё не видела покупателей, которые брали бы такое количество леденцов.

— Девочка, ты, наверное, хочешь сказать, что тебе надо сто леденцов? — спросила она.

— Я хочу сказать то, что сказала: дайте мне, пожалуйста, сто кило леденцов, — повторила Пеппи и положила на прилавок золотую монету.

И продавщица стала пересыпать леденцы из банок в большие мешки. Томми и Анника стояли рядом и пальцем показывали, из каких банок их сыпать. Оказалось, что не только самые красивые, но и самые вкусные — красные. Если долго сосать такой леденец, то под конец он становится особенно вкусным. Но зелёные, как они убедились, были тоже совсем недурными. А карамельки и тянучки имели свою прелесть.

— Возьмём ещё по три кило карамелек и тянучек, — предложила Анника.

Так они и сделали.

В конце концов в лавке не хватило мешков, чтобы упаковать их покупки. К счастью, в писчебумажном магазине продавались огромные бумажные пакеты.

— Вот достать бы мне тачку, чтобы всё это увезти.

Продавщица сказала, что тачку можно купить напротив в игрушечном магазине.

Тем временем перед кондитерской собралось ещё больше ребят; они видели через стекло, как Пеппи покупает сласти, и чуть не упали в обморок от волнения. Пеппи сбегала в магазин напротив, купила большую игрушечную тачку и погрузила на неё все свои мешки. Выкатив тачку на улицу, она крикнула толпившимся у витрины ребятам:

— Кто из вас не ест конфет, выходите вперёд!

Никто почему-то не вышел.

— Странно! — воскликнула Пеппи. — Ну что ж, пусть теперь выйдут вперёд те, кто ест конфеты.

Все дети, застывшие в немом восхищении у витрины, сделали шаг вперёд. Их оказалось двадцать три.

— Томми, открой, пожалуйста, мешки, — скомандовала Пеппи.

Томми не заставил себя дважды просить. И тут начался такой конфетный пир, которого ещё никогда не было в этом маленьком городке. Дети набивали себе рот леденцами — красными, зелёными, такими кисленькими и освежающими, — и карамельками с малиновой начинкой, и тянучками. По всем улицам, выходящим на Большую, бежали дети, и Пеппи едва поспевала раздавать горстями конфеты.

— Нам, пожалуй, придётся пополнить запасы, — сказала она, — а то ничего не останется на завтра.

Пеппи купила ещё двадцать кило конфет, и всё же на завтра почти ничего не осталось.

— А теперь все за мной, у нас есть дела напротив! — скомандовала Пеппи и, перебежав через улицу, смело вошла в игрушечный магазин.

Дети двинулись за ней. В игрушечном магазине оказалось столько интересного, что у всех разбежались глаза: заводные поезда и машины разных моделей, маленькие и большие куклы в чудесных нарядах, игрушечная посуда и пистолеты с пистонами, оловянные солдатики, плюшевые собаки, слоны, книжные закладки и марионетки.

— Что вам угодно? — спросила продавщица.

— Всё… Нам угодно, — повторила Пеппи и окинула любопытным взглядом полки. — Мы все страдаем от острой нехватки пистолетов с пистонами и отсутствия марионеток. Но я надеюсь, вы нам поможете.

И Пеппи вынула из кармана полную горсть золотых монет.

И тогда каждый из ребят получил право выбрать себе ту игрушку, о которой давно мечтал. Анника взяла себе великолепную куклу с золотыми локонами, одетую в нежно-розовое шёлковое платье; а когда ей нажимали на живот, она говорила «мама». Томми давно хотелось иметь духовое ружьё и паровую машину. И он получил и то и другое. Все остальные ребята тоже выбрали кто что хотел, и, когда Пеппи закончила свои покупки, в магазине почти не оставалось игрушек: одиноко лежали на полке несколько книжных закладок и пять-шесть «Конструкторов». Себе Пеппи ничего не купила, а Господин Нильсон получил зеркальце. Перед тем как уйти, Пеппи купила ещё всем по дудке, и, когда дети вышли на улицу, каждый дул в свою дудку, а Пеппи отбивала такт рукой манекена.

Какой-то малыш пожаловался Пеппи, что его дудка не дудит.

— Тут нечему удивляться, — сказала она, осмотрев дудку, — ведь дырочка, в которую надо дуть, залеплена жевательной резинкой! Где ты достал эту драгоценность? — спросила Пеппи и выковыряла из дудки белый комочек. — Ведь я её не покупала.

— Я жую её с пятницы, — прошептал мальчик.

— Честное слово? А вдруг она прирастёт к твоему языку? Учти, у всех жевальщиков она куда-нибудь прирастает. На, держи!

Пеппи протянула мальчику дудку, и он задудел так же звонко, как и все ребята.

На Большой улице царило неописуемое веселье. Но тут вдруг появился полицейский.

— Что здесь происходит? — крикнул он.

— Парад гвардейцев, — ответила Пеппи, — но вот беда: не все присутствующие понимают, что они участники парада, и поэтому дудят кто во что горазд.

— Немедленно прекратить! — завопил полицейский и зажал уши руками.

— Скажи лучше спасибо, что мы не купили тромбона.

И Пеппи дружески похлопала его по спине рукой манекена.

Один за другим ребята перестали дудеть. Последней замолкла дудка Томми. Полицейский потребовал, чтобы дети немедленно разошлись — он не мог допустить такого скопления народа на Большой улице. Собственно говоря, дети ничего не имели против того, чтобы отправиться домой: им хотелось поскорее пустить по рельсам игрушечные поезда, поиграть с заводными машинами и выкупать новых кукол. Они разошлись весёлые и довольные, и никто из них в этот вечер не ужинал.

Пеппи, Томми и Анника тоже направились домой. Пеппи толкала перед собой тачку. Она глядела на все вывески, мимо которых они проходили, и даже читала их по слогам.

— Ап-те-ка — это, кажется, та лавка, где покупают лукарства? — спросила она.

— Да, здесь покупают лекарства, — поправила её Анника.

— О, тогда нам надо сюда зайти, мне необходимо купить лукарств, да побольше, — сказала Пеппи.

— Да ведь ты здорова, — возразил Томми.

— Что с того, что здорова, а может, я ещё заболею, — ответила Пеппи. — Так много людей болеют и умирают только потому, что вовремя не покупают лукарства. И нигде не сказано, что завтра я не свалюсь от самой тяжёлой болезни.

Аптекарь стоял у весов и развешивал какие-то порошки. Как раз в ту минуту, когда вошли Пеппи, Томми и Анника, он решил, что пора кончать работу, потому что близился час ужина.

— Дайте мне, пожалуйста, четыре литра лукарства, — сказала Пеппи.

— Какое лекарство тебе надо? — нетерпеливо спросил аптекарь, досадуя, что его задерживают.

— Как какое? Такое, которое лечит от болезней, — ответила Пеппи.