Сказки для маленьких. Часть 2 - от О до Я

Тогда король рассердился и посадил принцессу в башню, пока не одумается. Прошло много дней, а принцесса все не посылала гонца с

просьбой о прощении. Царь забеспокоился и решил сам проведать дочь. Часовой у башни доложил королю, что принцесса не принимает пищи и воды все время своего заточения.

- Почему не сообщили мне – вскричал царь

- Она приказала не говорить вам – был ответ.

Царь поднялся в башню и увидел, что принцесса лежит на постели, не в силах даже встать. Она очень исхудала, осунулась, лицо ее стало серым. Царь не мог выдержать этого зрелища и разрыдался.

- Хорошо - сказал он – вы поженитесь.

На следующий день он позвал к себе моряка.

- Я позволю тебе жениться на моей дочери, но тебя ждет одно испытание, - сказал царь – Ты должен один проплыть вокруг света. Лодку я дам. Отправляйся завтра.

- Я готов – ответил юноша.

А ночью король послал своего преданного слугу, и тот просверлил в днище лодки маленькие отверстия. Все было точно рассчитано, и лодка должна была начать тонуть уже в открытом море. Когда до берега было бы очень далеко.

Утром моряк простился с принцессой, сел в лодку и уплыл. Шли годы. Принцесса ждала. Уже все вокруг твердили, что моряк не вернется, он или погиб в пути или забыл принцессу.

- Этого не может быть. Я буду ждать - повторяла девушка.

И однажды, принцессу позвал к себе старый слуга ее отца. Он прожил долгую – долгую жизнь, и вот готовился к смерти. Он хотел покаяться, попросить прощения, он рассказал принцессе о том, что произошло много лет назад. Принцесса сначала не поверила. Она побежала к отцу. Царь был уже очень стар, и все эти годы его терзали муки совести. Он тоже во всем признался. Принцесса заплакала. Ее горе было таким сильным, что ничто на свете не могло иссушить ее слезы. Она плакала три дня и три ночи. И, наконец, небо сжалилось над ней и превратило ее в чайку. И она полетела над морем искать своего любимого. Крики чаек так печальны…

Oнисимова Оксана

Жил-был гордый чайник. Он гордился и фарфором своим, и длинным носиком, и изящной ручкою - веем-веем, и об этом говорил. А вот что крышка у него разбита и склеена - об этом он не говорил, это ведь недостаток, а кто же любит говорить о своих недостатках, на то есть другие. Весь чайный сервиз - чашки, сливочник, сахарница охотнее говорили о хилости чайника, чем о его добротной ручке и великолепном носике. Чайнику это было известно.

"Знаю я их! - рассуждал он про себя. - Знаю и свой недостаток и признаю его, и в этом - мое смирение и скромность. Недостатки есть у всех нас, зато у каждого есть и свои преимущества. У чашек есть ручка, у сахарницы - крышка, а у меня и то и другое да и еще кое-что, чего у них никогда не будет, - носик. Благодаря ему я - король всего чайного стола. Сахарнице и сливочнице тоже выпало на долю услаждать вкус, но только я истинный дар, я главный, я услада всего жаждущего человечества: во мне кипящая безвкусная вода перерабатывается в китайский ароматный напиток".

Так рассуждал чайник в пору беспечальной юности. Но вот однажды стоит он на столе, чай разливает чья-то тонкая изящная рука. Неловка оказалась рука: чайник выскользнул из нее, упал - и носика как не бывало, ручки тоже, о крышке же и говорить нечего, о ней сказано уже достаточно. Чайник лежал без чувств на полу, из него бежал кипяток. Ему был нанесен тяжелый удар, и тяжелее всего было то, что смеялись-то не над неловкою рукой, а над ним самим.

"Этого мне никогда не забыть! - говорил чайник, рассказывая впоследствии свою биографию самому себе. - Меня прозвали калекою, сунули куда-то в угол, а на другой день подарили женщине, просившей немного сала. И вот попал я в бедную обстановку и пропадал без пользы, без всякой цели

- внутренней и внешней. Так стоял я и стоял, как вдруг для меня началась новая, лучшая жизнь... Да, бываешь одним, а становишься другим. Меня набили землею - для чайника это все равно что быть закопанным, - а в землю посадили цветочную луковицу. Кто посадил, кто подарил ее мне, не знаю, но дали мне ее взамен китайских листочков и кипятка, взамен отбитой ручки и носика. Луковица лежала в земле, лежала во мне, стала моим сердцем, моим живым сердцем, какого прежде во мне никогда не было. И во мне зародилась жизнь, закипели силы, забился пульс. Луковица пустила ростки, она готова была лопнуть от избытка мыслей и чувств. И они вылились в цветке.

Я любовался им, я держал его в своих объятиях, я забывал себя ради его красоты. Какое блаженство забывать себя ради других! А цветок даже не сказал мне спасибо, он и не думал обо мне, - им все восхищались, и если я был рад этому, то как же должен был радоваться он сам! Но вот однажды я услышал: "Такой цветок достоин лучшего горшка!" Меня разбили, было ужасно больно... Цветок пересадили в лучший горшок, а меня выбросили на двор, и теперь я валяюсь там, но воспоминаний моих у меня никто не отнимет!"

Г. Х. Андерсен

При императоре Сук-цон-тавани жил один бедняк Ким-ходури. Он занимался тем, что рубил дрова и продавал их.

В день он рубил три вязанки, – две продавал, а одну вязанку сжигал сам.

Но вот с некоторого времени стала пропадать одна вязанка дров... С вечера нарубит три вязанки дров, а наутро их оставалось только две.

Думал бедняк, думал и решил рубить по четыре вязанки.

Тогда четвертая стала пропадать.

“Ну хорошо, – сказал себе бедняк, – вора я все-таки поймаю”.

Когда пришла ночь, он залез в четвертую нарубленную вязанку и ждал. Среди ночи вязанка вместе с бедняком поднялась и полетела прямо на небо.

Пришли слуги Оконшанте, развязали вязанку и нашли там Кима-ходури.

Когда его привели к Оконшанте, тот спросил его, как он попал на небо. Ким-ходури рассказал как и жаловался на свою судьбу.

Тогда принесли книги, в которых записаны все живущие и их судьбы, и сказал Оконшанте:

– Да, ты действительно Ким-ходури, и не суждено тебе есть чумизу, но всегда хлебать только пустую похлебку.

Заплакал Ким и стал просить себе другой судьбы. Он так плакал, что всем небожителям и самому Оконшанте стало жаль его.

– Я ничем в твоей судьбе не могу помочь тебе, – сказал он, – но разве вот что я могу сделать: возьми чужое чье-нибудь счастье и, пока тот не придет к тебе, пользуйся им.

Оконшанте порылся в книгах и сказал:

– Ну, вот возьми хоть счастье Чапоги.

Поблагодарил Ким, и в ту же минуту служители Оконшанте спустили его на землю в то место, где стояла его фанза.

Ким лег спать, а на другой день пошел к богатому соседу и попросил у него сто лан взаймы и десять мер чумизы.

Прежде Киму и зерна никто не поверил бы в долг, но теперь счастье Кима переменилось, и сосед, без всяких разговоров, дал ему просимое. На эти деньги Ким занялся торговлей и скоро так разбогател, что стал первым богачом в Корее.