Сказки для маленьких. Часть 2 - от О до Я

- Сачок! - крикнул Снорк. - Где сачок?

И в то же мгновение воздух наполнился ревом и пеной. Громадная водяная гора подняла "Приключение" на своем горбу, ящик для перемета так и заплясал по настилу. Затем так же внезапно все стихло.

Лишь оборванная леса сиротливо свешивалась с борта, да огромные водовороты указывали путь чудо-рыбы.

- Ну теперь-то ты видишь, что это за окунь? Такой рыбы мне больше не попадется. И настоящей радости мне уже тоже не испытать.

- Он сорвался вот тут, - пояснил Хемуль, поднимая конец лесы. - У меня такое ощущение, что нитка была слишком тонка.

- Иди купайся, - сказал Снорк, закрыв лапами лицо.

Хемуль хотел что-то ответить, но Снусмумрик вовремя толкнул его ногой. Воцарилось молчание. Затем фрекен Снорк осторожно сказала:

- Может, попробуем еще разок? Фалинь-то наверняка выдержит.

Снорк лишь презрительно фыркнул.

- А крючок? - немного погодя спросил он.

- Твой складной нож, - ответила фрекен Снорк. - Если выпустить разом лезвие и штопор, отвертку и шило, уж на что-нибудь он непременно подденется!

Снорк отнял лапы от лица и спросил:

- Ну допустим. А наживка?

- Оладья, - ответила сестра.

Снорк задумался. Все ждали затаив дыхание. Наконец он сказал:

- Да будет известно каждому: если только Панталошка ест оладьи, охота продолжается!

Складной нож крепко-накрепко привязали к фалиню куском стальной проволоки, оказавшейся у Хемуля в кармане, на лезвие насадили оладью и нож бросили в море.

Охотничий азарт разбирал фрекен Снорк не меньше других, и она даже попискивала от волнения.

- Ты вылитая Диана, - сказал Муми-тролль, любуясь ею.

- Кто это? - польщенная, спросила фрекен Снорк.

- Богиня охоты! - сказал Муми-тролль. - Красивая, как деревянная королева, и умная, как ты.

- Гм!.. - отозвалась фрекен Снорк.

В это мгновение "Приключение" сильно качнуло.

- Тсс! - произнес Снорк. - Он клюет!

Последовал еще более резкий толчок, а за ним сильнейший рывок, от которого все попадали на стлани.

- Караул! - завопил Снифф. - Он нас всех слопает!

"Приключение" зарылось носом в волну, выровнялось и с бешеной скоростью понеслось в открытое море. Перед его носом, натянутый как струна, уходил в воду фалинь, распуская по сторонам усы белой пены.

Оладья явно пришлась Панталошке по вкусу.

- Тишина! - крикнул Снорк. - Тишина на борту! Каждый на своем посту!

- Только бы он не нырял! - крикнул Снусмумрик, забравшись на нос.

Но Панталошка плыл прямо вперед и уносил их все дальше в море. Вскоре берег превратился в узенькую полоску на горизонте.

- Как по-вашему, надолго его хватит? - спросил Хемуль.

- В случае чего обрежем веревку, - сказал Снифф. - А не то за все ответите вы!

- Ни за что не обрежем! - тряхнув челкой, воскликнула фрекен Снорк.

Тут Панталошка взмахнул в воздухе своим огромным хвостом, развернулся и направился к берегу.

- Теперь идем чуть помедленней! - объявил Муми-тролль, который стоял на корме на коленях, наблюдая кильватерную струю. - Он выдыхается!

Панталошка и вправду приустал, зато не на шутку разозлился. Он дергал трос и рыскал из стороны в сторону так, что "Приключение" валило на борт с риском для жизни его пассажиров.

Время от времени Панталошка приостанавливался, подманивая их к себе, а потом припускал с такой силой, что волны перехлестывали через борт. Тут Снусмумрик достал свою губную гармошку и заиграл охотничью песню, а остальные принялись отбивать такт ногами, да так, что стлани заходили ходуном. И вот на поди же! Панталошка вдруг перевернулся и выставил из воды свое огромное брюхо.

Другого такого не было в целом свете.

С минуту все молча разглядывали рыбину, затем Снорк сказал:

- Поймал-таки я его!

- Да! - гордо сказала его сестра.

Панталошку взяли на буксир и пошли к берегу. Тем временем дождь усилился. Хемуль вымок до нитки, шляпа Снусмумрика потеряла всякий вид.

- В гроте-то сейчас, должно быть, мокренько, - сказал Муми-тролль, сидевший на веслах. Он озяб. - Да и мама, наверно, волнуется, - добавил он немного погодя.

- Ты хочешь сказать, мы вроде как можем прямо сейчас отправиться домой? - спросил Снифф.

- Ну да, и показать нашу рыбу, - сказал Снорк.

- Возвращаемся! - сказал Хемуль. - Всякие необыкновенности хороши, но только на время. Страшные истории, промокания, одиночество и все такое прочее. Но в конечном счете они не дают ощущения уюта.

Под Панталошку подвели доски и сообща поволокля его по лесу. Разверстая пасть рыбины была до того велика, что ее зубы цепляли за ветки деревьев, а весу в ней было столько сот килограммов, что приходилось давать себе передышку на каждом повороте дороги. А дождь поливал все пуще и пуще. Но добравшись до Муми-дола, они не увидели своего дома за сплошной завесой дождя.

- Оставим его здесь на немножко, - предложил Снифф.

- Ни за что на свете! - горячо возразил Муми-тролль.

И они садом двинулись к дому. Внезапно Снорк остановился и сказал:

- Мы заблудились.

- Ерунда какая! - отозвался Муми-тролль. - Вот дровяной сарай, а вон там мост.

- Да, но где же сам дом? - спросил Снорк.

Странное, очень странное дело: Муми-дом исчез. Пропал начисто, целиком. Они положили Панталошку на золотой песок перед крыльцом. То есть, собственно говоря, крыльца-то тоже не было. Вместо него...

Но сперва надо объяснить, что произошло в Муми-доме за время охоты на Панталошку.

Когда мы в последний раз упоминали про Муми-маму,она ушла спать в свою комнату. А перед этим она машинально скомкала губоцветные Хемуля и уронила комок в шляпу Волшебника. Ах, не следовало ей в этот раз прибираться!

Ибо, пока дом был погружен в послеобеденный сон, губоцветные принялись расти на волшебный лад. Мягко извиваясь, поднялись они из шляпы Волшебника и расползлись по полу. Их побеги и усики стали ощупью взбираться по стенам, карабкаться по портьерам и шнуркам от вьюшек, пролезать во все щели, форточки и замочные скважины. С фантастической быстротой распускались во влажном воздухе цветы, созревали плоды. Огромные пучки листьев заполонили крыльцо, вьющиеся стебли оплели ножки стола, наподобие змеиных гнезд свешивались с потолка. Растения с мягким шелестом заполняли дом; изредка слышался приглушенный хлопок - это распускался какой-нибудь гигантский цветок или падал на ковер плод. Но Муми-мама решила, что все это дождь, и, повернувшись на другой бок, спала себе и спала.

А в соседней комнате сидел Муми-папа и строчил мемуары. С той поры как он построил причал для "Приключения", не произошло ничего интересного, что стоило бы поведать потомству, и он стал описывать свое детство. При этом он до того расчувствовался, что чуть не пустил слезу. Он с рождения был необыкновенным, одаренным ребенком, которого никто не понимал. Но и подросши, он оставался непонятым, и ему во всех отношениях было так тяжело, так тяжело. Муми-папа строчил и строчил, представляя себе при этом, как все будут раскаиваться, когда он прочтет мемуары вслух. Это вновь привело его в веселое расположение духа, так что он даже воскликнул: