Сквозь волшебное кольцо. Британские легенды и сказки.

И тут же из озера появилось тридцать пять тонкорунных овец.

Во второй раз дева озера насчитала пятнадцать. И тут же из озера вышло четырнадцать черных, гладких коров и один белолобый красавец бык.

Все стадо послушно вышло на берег и последовало за юношей и его невестой к его дому. Молодые жили очень счастливо. Ни у кого во всем Уэльсе не было такого сладкого молока и такого вкусного масла, какое давали их волшебные коровы. А что до овец, то вряд ли у кого-нибудь была лучшая шерсть для пряжи, чем у них. Так что можете сами догадаться, как осторожен был муж, когда держал в руках что-нибудь из железа, чтобы — не дай Бог! — не коснуться им нечаянно своей любимой жены.

Шли годы; у них родилось три сына. Сыновья выросли и стали юношами, столь же умными, сколь красивыми. К тому времени отец превратился уже в седого, сгорбленного старика. Но он не горевал, ведь у него было три удачных сына, которые помогали ему во всем, и их ферма с волшебными коровами и овцами по-прежнему процветала.

А прекрасная мать трех сыновей, его жена, оставалась все такой же молодой и красивой, какой была когда-то давно-давно, когда он впервые уви дел ее.

И вот однажды была объявлена большая ярмарка, на которую со всех концов страны сгоняли на продажу скот. Оставив трех сыновей дома следить за фермой, муж и жена решили тоже отпра виться туда. Они вышли вместе из дому и подня лись в горы, чтобы поймать там двух пони — на них они бы скорей добрались до ярмарки.

А надо вам сказать, что пони паслись как раз на том склоне горы, который спускался к самому озеру, где когда-то юноша увидел прекрасную деву озера.

Жена, словно молодая девушка, легко взбежала по склону горы и сразу поймала за гриву одного пони. Но держать пони за гриву было неудобно, и она крикнула своему старику мужу, чтобы он кинул ей повод.

И муж, не думая, что делает, кинул ей вместе повода уздечку. Ах, какая беда — одной железно! скобой уздечка задела ее по руке! Жена грустно поглядела на него и отвернулась. Не сказав мужу ни слова, она отпустила пони и запела тихим печальным голосом:

Поднялся ветер, небо пожелтело, загремел гром. Но она все пела:

Коровы, которые были привязаны в стойлах, вышли из коровника и спустились вниз к озеру. И четыре серых быка вместе с плугами спустились к воде. И овцы с ягнятами тоже сбежались к озеру.

А через миг на берегу не осталось ни стада, ни прекрасной жены — все скрылись в водах озера.

Муж вернулся домой, плача горькими слезами. Он позвал своих сыновей и рассказал им, что случилось. До этого дня юноши не знали, кем была их прекрасная мать, и, когда они услышали всю историю, они как могли принялись утешать отца.

— Не печалься, дорогой отец, — говорили они. — Вот увидишь, наша матушка нас не оставит.

Они и сами верили в это, а потому каждый вечер все трое спускались к берегу озера и ждали. Много-много вечеров… Но воды озера оставались спокойны, лишь легкий ветерок иногда вызывал на них мелкую рябь.

И вот однажды ночью, когда светила полная луна, а три брата, как всегда, сидели на берегу озера, она всплыла наверх — такая же прекрасная, как когда-то, когда была Девой Озера.

Она вышла на берег, приблизилась к своим сыновьям, нежно поздоровалась с ними и сказала, что любит их по-прежнему. И попросила их хорошенько запомнить все, что она им сейчас скажет, и тогда очень скоро они прославятся и станут великими людьми.

Она повела их за собой по берегу озера и дальше в горы, показала им все целебные травы и сказала, как они называются и какие болезни вылечивают. И очанку, которая помогает больным глазам, и пиретрум — от злой лихорадки, и подорожник — залечивать раны, и много других трав. Она сказала, когда какую траву собирать, как их смешивать и варить и какие при этом говорить заклинания.

Все трое внимательно слушали ее и постарались все запомнить. И правда, очень скоро они стали самыми мудрыми и прославленными врачевателями во всем Уэльсе. А когда состарились, передали свое искусство сыновьям и внукам.

Долгие годы, не одну сотню лет, из близка и далека приходили больные к их детям, внукам и правнукам, чтобы они излечили их болезни с помощью искусства, которому научила своих сыновей прекрасная Дева Озера.

В доброе старое время Лланавонская церковь славилась своим большим серебряным колоколом, звон которого разносился по всей стране. Однако милее всех этот перезвон был лопоухим жителям Лланфабона. И они задумали украсть или, как они сами потом говорили, одолжить у своих добрых соседей лланавонцев их серебряный голос радости и печали.

А проделать это надо было за одну ночь, не то при первых же лучах солнца глазастые жители Лла-навона их бы заметили и пустились бы в погоню.

И вот глухой ночью лопоухие, косолапые лланфабонцы прокрались в Лланавон, сняли с колокольни большой колокол — только сначала обмотали его звонкий язык бархатом, обложили соломой да сверху еще обернули его красными фланелевыми рубахами, какие надевают на ночь все мужчины в Уэльсе, — и отправились с драгоценной ношей к себе, в родной Лланфабон.

Они шли тихо-тихо, лишь постукивали о камни их деревянные башмаки да тяжелые посохи, из-под которых летели в темноту яркие искры. Все хранили молчание, и колокол, само собой, тоже.

Но как раз когда они переходили вброд речку Таф, из-за туч выплыла полная луна, и с перепугу лопоухие, косолапые лланфабонцы приняли ее за солнце. Руки у них задрожали, они выронили колокол, и он потонул в реке. Так никто больше и не услышал звонкий голос большого серебряного колокола из Лланавона.

Потом уж лопоухим, косолапым, горбоносым лланфабонцам пришлось во всем признаться своим соседям.

Вот с тех пор глазастые жители Лланавона и называют луну солнцем Лланфабона.

Давным-давно жил-был старичок — добрая душа. Жил он со своей женой, тоже доброй старушкой, в маленьком белом домике неподалеку от Сноудона.

Каждый вечер, после ужина, старичок брал помойное ведро с очистками, и стоило ему сделать каких-нибудь десять шагов — и вот он уже у каменной ограды своего сада. Хоп! И все очистки за оградой — и луковая шелуха, и картофельная кожура, и морковная ботва, и все такое прочее.

А на другое утро приходила соседская свинья и все съедала, хрюкая от удовольствия.

У доброго старичка душа радовалась, глядя на нее. Что и говорить, он и в самом деле был добрый старик.