Алекс Т. - Сказки Бабушки Ёжки. 10 с половиной Сказок

– Знаешь, ёжик… – задумчиво проговорил лось, – я не в первый раз замечаю, что перед грозой связь с Отцом Небесным ухудшается.

– Да уж, трудно не заметить!

– Слушай, вот ты давеча рассказывал про сны, будто видишь там, что произойдёт. А такого, что сейчас случилось, не видел?

– Вот я сижу на пеньке и думаю… Может, я сплю, а бабушка Ёжка мне сказку показывает… Или всё это наяву происходит?

– Представляешь, как тяжело и больно было мне под деревом? Разве мне в твоём сне может быть так больно? – лось протяжно вздохнул. Ёжик задумался и ответил не сразу:

– Наверное, в твоём сне тебе может быть по-настоящему больно, а в моём вряд ли…

– Значит?

– Значит, это не сон!

– А ещё это значит, что ты меня спас! Выручил, помог! И я тебе страшно благодарен!

– Нет, страшно не надо… Пусть будет просто – благодарен. А то сегодня страшно мне уже было, натерпелся…

Всё ещё мокрые, но весьма довольные друг другом, ёжик и лось разошлись каждый в свою сторону.

К Рюше пришла мама. Её образ трепетал и колыхался на самом краю сна и яви. Она негромко запела колыбельную, ту самую, которую он слышал в детстве каждый вечер.

Убаюканный тихим напевом мамы, ёжик безмятежно спал без снов и сновидений. Незаметно в его сон проникло бесформенное серое беспокойство. Нежный бледно-фиолетовый сон ёжика стал тревожно темнеть. Промелькнул силуэт бабушки Ёжки, казалось, какая-то тёмная злая сила не даёт ей проявиться в его сне. И вдруг чей-то незнакомый голос глухо по слогам выговорил:

– Великая Бася не проснулась…

– Что?.. – встрепенулся пока ещё во сне Рюша.

– И не проснётся… – голос стал еле различим.

– Что? – повторил Рюша, с трудом просыпаясь. Он уловил неприятный запах гари.

– Проснись! Вставай! Чучело колючее! – голос возвысился до крика, и Рюше показалось, что кричит сорока Глафира.

«Откуда она тут взялась?» – вяло соображал ёжик, и вдруг сквозь его сознание пронеслась молния: «Пожар! Лес горит!»

Он стремглав выскочил из своей норы и тотчас оказался в густом дыму. Один только вдох – и в груди ёжика всё зашлось от жара, на глаза навернулись слёзы… И это было впервые за всю его жизнь. Даже когда ёжик покидал родительский дом, из глаз его не упало ни слезинки. Задержав дыхание, чтобы не вдыхать горячий горький воздух, ёжик сделал несколько неуверенных шагов, пытаясь найти выход из дыма, и тут увидел своего друга зайца.

Труш выглядел как-то странно – он делался то больше, то меньше, то становился бесформенным пятном. Рюша догадался – это из-за дыма и накативших слёз. Силуэт Труша, раскачиваясь в зыбком дыму, приблизился, почти навалился на ёжика и горячо выдохнул:

– Бежим!

Ёжик, пыхнув, высоко подпрыгнул для хорошего разгона, свернулся в воздухе в клубок и, набирая скорость, покатился вниз по косогору. Следом вприпрыжку мчался заяц, он скакал то справа, то слева, то перескакивал через катящегося ёжика, пока… Рюша со всего ходу не налетел на дерево. По инерции он вкатился вверх по стволу до первой ветки, которая его остановила и отбросила назад. Ёжик плюхнулся на землю, расправился и, лёжа на спине, потряс головой:

– Что это было?..

– Древо нежелания… – с нервной усмешкой пошутил заяц. Но шутить было недосуг. Со стороны их родного леса накатывал густой гул жестокого лесного пожара, его жар уже достигал зверушек, и они снова подхватились бежать.

Бежали они, бежали и вдруг встали на полянке. Полянка была маленькая, бежать стало некуда – со всех сторон к ним подступал дым, промелькивало пламя, а из-за деревьев тянуло нестерпимым жаром.

«Попались!.. – сердечко ёжика обдало холодом. – Вот ведь… – подумал ёжик, – кругом такой жар, а по сердцу холод пробежал…» И сразу догадался: к его сердцу прикоснулась смерть. Рюша замер от этой пугающей мысли. Мгновение спустя начал бормотать бессвязно, словно в забытьи:

– Сейчас, сейчас я им скажу, я их попрошу… Не хочу стать дымом, я совсем ещё молодой ёжик…

К нему склонился заяц:

– Кому скажешь, что скажешь? – вопрошал он.

Но ёжик уже погрузился в странное состояние, которое Великая Бася называла медитацией. Он стал призывать духов дыма, но в угаре бегства совсем забыл, что дым – не туман и духи в нём не обитают. Никто не хочет обитать в мёртвой субстанции, а дым и есть умершая плоть деревьев, трав и, как понимал теперь Рюша, других зверушек.

Ёжик, погрузившись в транс, не думал, не слышал, не видел… В точности так однажды он призывал духов утреннего тумана на берегу ручья, и тогда они явились, возникли перед ним, но сейчас… дым оставался равнодушен и совершенно необитаем.

Неспешно, даже лениво, в безликую серую хмарь вплыл, покачиваясь, словно на волнах, фиолетовый ёжик. «Это же Киже! – подумал Рюша. – Как он тут оказался?»

Словно в ответ прошелестел шершавый голос:

– Говорил тебе – увидимся, вот, пожалуйста, – видимся…

– Как ты тут очутился, братец Киже, в этаком дыму? Ты ведь в зеркале живёшь… в зазеркалье то есть.

– Зеркало лопнуло от огня и жара, серебряные брызги разлетелись по сторонам, и меня выбросило. Я кружился в вихре серебряных искр вместе с другими обитателями зазеркалья, пока не увидел тебя, бегущего сквозь дым и пламя. Твоя аура сияла и готова была покинуть тебя, но ещё цеплялась за твои колючки. И я нырнул в неё – по-другому мне не выжить – и удержал её в тебе. А себя в тебе… тоже удержал.

– Удержал во мне? – переспросил Рюша.

– А ещё говорят, что ты сообразительный… – досадливо прошелестел Киже. – Тебе две умные особы толковали, что дым – не дом для духов. Они там не живут и даже туда не заглядывают. А ты с перепугу взываешь к дыму, о спасении просишь… – фиолетовый ёжик с укором усмехнулся.

– А что делать-то?! – совсем растерялся Рюша.

– Вспомни, где ещё обитают духи. Ну!

– Огонь?.. Да, в огне! И духи огня сильны, очень сильны!

– Вот и проси милости у них! – фиолетовый ёжик, колыхавшийся на мутных волнах дыма, схлопнулся, потерялся, а Рюша в этот миг ощутил внутри себя то ли всплеск, то ли блик. «Киже снова нырнул в мою ауру!» – догадался Рюша и тут же увидел в клубах парящего дыма неподвижный извив огня. Сообразил – это тот, к кому он должен взывать о спасении. Едва Рюша подался к огненному духу, тот распрямился навстречу и словно подстегнул ёжика. Тотчас и вдруг подхваченный неведомой силой, ёжик подскочил и бросился бежать. Крикнул, не успев и глянуть на зайца:

– Не отставай!

Они бежали, как летели, не разбирая путиков и троп, ничего не видя, ни на что не глядя. Рюша мчался так быстро, что прыткий приятель его едва за ним поспевал. Но мысли Рюши текли ровно, и он со спокойным удивлением примечал: вот они бегут, ныряя из дыма во тьму, а из тьмы в дым, но он ни разу, даже вскользь, не зацепил ни кустика, ни дерева. Ёжик ощущал лишь некую силу, которая соединилась с его волей к спасению и влечёт его сквозь дым и страх. Была ли это зеркальная сила Киже, или дух огня подгонял, сейчас это было неважно. «Потом разберусь…» – решил ёжик.