Сергей Алмазов - Про Стёпу [СИ]

— А совсем не взрывать вы не могли?

— Стреляли ещё. Из всего, что только можно. Из прищепок, из рогаток, луки маленькие делали со стрелами из ампул для ручек… Самострелы-самопалы разные…

— А по кому вы стреляли?

— Смотря из чего… В основном оружие было не летальное. Стреляли по банкам, по мишеням всяким — на заборе мелом рисовали… Катапутьты делали и стреляли камешками по корабликам из бумаги. Я дома по солдатикам стрелял. Из трубочки — пластилином. И из рогатки — шпульками.

— Какими ещё шпуньками? — прыснул Стёпа.

— Как, ты и этого не знаешь? Э-э-х, молодёжь… Шпульки — это такие… кусочки проволоки, загнутые буквой Л. Для малокалиберной рогатки.

— А были ещё крупнокалиберные?

— Да. Эти уже считались летальным оружием. Они стреляли камнями или железными шариками.

— А взрослые вам разрешали стрелять из рогаток и этих… катапультов?

— Нет, конечно. Периодически конфисковывали у нас всё оружие… но мы не сдавались. Швыряли с балкона всё, что только можно. Один раз я был в гостях у своего соседа — Гошки. В тот раз мы с ним чего только не вытворяли. Были каникулы и все наши друзья разъехались по лагерям и по бабушкам. Из нашего двора только мы двое остались в городе. Мы перепробовали с Гошкой всё, на что была способна наша, воспалённая жарой и свободой, фантазия. А дурь из нас так и лезла. Тогда Гошка предложил бросаться с балкона напальчниками с водой. В аптеках продавались такие резиновые напальчники. Для того чтобы если поранил палец, можно было забинтовать и сверху надеть этот напальчник — тогда можно было мочить палец в воде… В общем, наполнили мы водой несколько напальчников и с успехом сбросили эти водородные бомбы на уличных кошек и собак. Гошка жил на пятом этаже, так что хлюпнуло будь здоров…

— А как же кошки и собаки? Разве им было не больно и не обидно?

— Не знаю… Больно, наверное, не было, а вот обидно — пожалуй. Особенно кошкам — они ведь купаться не любят. А собаки, я думаю, были рады освежиться — была летняя пора и жара стояла градусов тридцать-сорок…

— И что было дальше?

— А дальше… Напальчники у нас быстро закончились. А боевой дух — нет. Что нам оставалось делать? Стали шарить по кухне в поисках чего-то, подходящего для бомбардировки. Когда такой азарт, мозги отключаются полностью. Залезли в холодильник, а там — яйца. Не сговариваясь, мы с Гошкой берём по паре штук в каждую руку и несёмся на балкон в поисках очередной жертвы. Как на грех — ни одной кошки… и даже мышки. Тут смотрим, идёт кто-то… в шляпе. Ну, это был его выбор. Мы как стихия — обрушивались на всех без разбору. Кошка — так кошка, шляпа — так шляпа… И вот, четыре пары яиц устремились к цели, сверкая на прощанье кружочками надписей «первый сорт». Эти яйца Гошкина мама потом ещё долго ему припоминала… Отбомбившись, мы присели — чтобы цель нас не засекла, и результатов бомбометания не видели. Только услышали несколько «крак-крак» и какое-то невнятное бормотание после этого. Тут задним местом мы почувствовали, что совершили… как говорила Гошкина мама «шкоду». Решили разбегаться. Я побежал к себе — на первый этаж, а Гошка остался и стал заметать следы. Первое что я увидел, прибежав домой, была шляпа, вся перепачканная яйцами. Оказалось, что это папа — дедушка Квася, решил сменить имидж и приобрёл себе шляпу. Раньше он шляп не носил, поэтому я и подумать не мог, когда бомбил, что это мог быть мой папа. А чужого папу было не жалко… Вернее, в тот момент совсем не думаешь, что эта шляпа может быть чьим-то папой… Может быть даже твоим… А дедушка Квася с тех пор больше шляп не носил.

— А что тебе за это было? Ремня получил?

— Нет, дедушка Квася был противником телесных наказаний. Он считал, что насилие — это последнее прибежище некомпетентности. А вот бабушка Кваля могла себе позволить рукоприкладство… Хотя нет, не руко… У неё для этого был свой инструментарий. Например — пластмассовая рапира. Очень удобная вещь. По-моему, она же мне и подарила этот набор из двух рапир и двух масок для фехтования. Наверное, выбирала для себя…

— Вы что, фехтовали с бабушкой?

— Нет, фехтовать мне так и не довелось. Я боялся этих рапир как огня, даже не прикасался к ним. Это бабушка фехтовала по моей зад… корме. Потом я как-то раз тайком вынес эти рапиры из дома и выбросил их на помойку…

— И что же бабушка стала прикладывать к твоей… корме?

— Она на ближайший же праздник подарила мне набор пластмассовых городков…

— Зачем?

— Чтобы дубасить меня битой от городков…

— Больно?

— Нет, с рапирой это не шло ни в какое сравнение. Бита была широкая и не слишком тяжёлая… А вот рапира была тонкая и свистела в воздухе как пуля каждый раз, когда бабушка делала замах…

— А что тебе было за шляпу?

— «Угол» и длинная беседа о долге, чести и любви к ближнему…

— И это помогло?

— Думаю, да. С тех пор я больше никогда не обижал ни кошек, ни собак. Да и шляп — тоже.

— А что тебе сказал дедушка Квася?

— Он сказал, что всем больно и неприятно, если по ним стрелять или бросать в них что-то. Что ко всем надо относиться так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе. И если уж так хочется пострелять, то нужно выбирать неживые цели…

— А если бы я сейчас взрывал или поджигал, что бы ты мне сказал на это?

Папа почесал бороду — вопрос был не из простых. Ведь он с таким упоением рассказывал об этих, довольно опасных занятиях, в полной уверенности в том, что Стёпе и в голову не придёт этим заниматься… Папа понял, что нужно быть осмотрительнее, и — раз уж его молодость была довольно таки бурной, не стоит так уж романтизировать её… Во всяком случае, гордиться этим точно не стоит.

— Думаю, что я приложил бы все усилия для того, чтобы ты этого не делал, — очень серьёзно сказал папа. — Это по-настоящему опасно. И для тебя, и для окружающих. Я говорю, как практик… Тем более, что сейчас есть много альтернативных вариантов. В крайнем случае, можно пострелять из чего-нибудь безопасного… из прищепки, например.

— А чем вы стреляли из прищепки?

— Из прищепки можно было сделать самострел — он стрелял спичками… А ещё можно было сделать самопал. Он стрелял пистонами…

— А ты мне сделаешь?

— Сделаю. Только для этого надо найти деревянную прищепку…

— А я у мамы вроде видел две таких.

— Значит надо одну… зарезервировать, — подмигнул папа Стёпе. Ему всё же было приятно вспомнить своё детство и заинтересовать этим Стёпу.

— А вы только стрелялки изобретали? Можно же было ещё какие-нибудь… каталки придумать, раз «дырчик» вам не давали…

— Будь спок, — гордо приподнял бровь папа. — С этим у нас тоже был полный порядок. Катались на всём, что только каталось. Особенно зимой. Санок, понятно, на всех не хватало — катались на картонках, фанерках… Особо одарённые катались на полиэтиленовых пакетах с поролоновыми подстилками… Летом с той же горки катались внутри железной бочки — это называлось «тренировкой космонавтов». А однажды мы всем двором построили «тачку»…