Эдит Несбит - Сказки о драконах

– Поторопитесь же, что вы там пропали? – сказал он. – Не могу же я производить шум всю ночь.

– Мне страшно жаль, сударь, – сказал кузнец, – но все лавки закрыты. Мы должны подождать до завтрашнего утра. И не забывайте, что вы обещали охранять этого ребенка. Боюсь, что это немного утомит вас. Спокойной ночи, сударь.

Дракон мурлыкал так долго, что положительно задыхался, поэтому теперь замолчал, а как только настала тишина, – ребенок вообразил, что все улеглись спать, и что ему пора начинать кричать. И он начал.

– Боже мой! – воскликнул дракон, – как это ужасно!

Он попытался погладить ребенка лапой, но тот закричал еще громче.

– А я к тому же так устал, – сказал дракон. – И так надеялся хорошенько выспаться.

Ребенок продолжал кричать.

– Я никогда больше не узнаю покоя. – жаловался дракон, – этого совершенно достаточно, чтобы расстроить нервы на всю жизнь. Тише, баю, баю, тише, – и он попробовал убаюкать ребенка, точно это был молодой дракон. Но когда он начал петь: – «Баю, баю, дракончик мой!» – ребенок стал кричать все сильней и сильней.

– Я никак не могу успокоить его, – сказал дракон и тут внезапно увидел женщину, сидящую на ступеньках.

– Эй, вы, там, – послушайте! – позвал он. – Вы имеете какое-нибудь понятие о детях?

– Имею, небольшое, – ответила мать.

– В таком случае, я был бы вам очень обязан, если бы вы взяли вот этого и дали мне немного поспать, – сказал дракон, зевая. – Можете принести его назад завтра утром, раньше, чем кузнец проснется.

Мать взяла ребенка, отнесла его наверх и сообщила обо всем своему мужу, и они улеглись спать совершенно счастливые, так как поймали дракона и спасли своего ребенка.

На следующий день Джон пошел вниз и объяснил дракону совершенно точно, как обстоят дела: затем добыл железные ворота с решеткой и поставил их у подножья лестницы, а дракон яростно промяукал не мало дней, пока, наконец, не понял, что это совершенно бесполезно и успокоился.

Теперь Джон снова пошел к главе и сообщил ему:

– Я поймал дракона и спас город.

– Благородный наш спаситель! – закричал глава, – мы объявим сбор денег для вас и публично увенчаем лавровым венком!

Итак, глава отписал пятьдесят рублей и члены городского правления – тридцать; и другие люди дали свои гинеи и полугинеи и кроны, и полукроны, и, пока этот сбор происходил, глава заказал городскому поэту три поэмы за собственный счет, ради этого торжественного случая.

Поэмы имели громадный успех, особенно у главы и членов городского правления.

В первой поэме говорилось о благородном поведении главы, распорядившегося связать дракона. Во второй описывалось содействие, оказанное ему членами государственного правления. В третьей выражалась гордость и радость поэта, получившего разрешение воспеть подобные деяния, перед которыми подвиги рыцарей должны были показаться совершенно ничтожными в глазах всякого, имеющего чувствительное сердце и уравновешенный мозг.

Когда сбор был окончен, в кассе оказалось десять тысяч рублей, и был избран комитет, чтобы решить, что с ними делать. Третья часть пошла на торжественный обед для главы и членов городского правления; вторая треть была употреблена на покупку золотого ожерелья, с изображением на нем драконов, для главы и золотых медалей, с драконами, для членов городского правления; остальное же разошлось на покрытие расходов по созданию комитета.

Итак, для кузнеца не осталось ничего, кроме лаврового венка и сознания, что именно он спас город. Но после этого дела кузнеца все же стали понемногу поправляться.

Начать с того, что ребенок уже не плакал так часто, как раньше. Затем, богатая дама, владетельница козы, была так тронута благородным поступком Джона, что заказала целый комплект подков за восемьдесят копеек и даже заплатила девяносто, в виде благодарности за его службу на пользу общества.

Затем туристы стали приезжать в колясках даже издалека и платить по десять копеек с лица за право спуститься по винтовой лестнице и взглянуть сквозь железную решетку на ржавого дракона, сидящего в подземной тюрьме; если какая-нибудь компания хотела посмотреть дракона при бенгальском огне, – с нее взималось каждый раз по пятнадцать лишних копеек, что составляло семь копеек чистого барыша, так как бенгальский огонь горел самое короткое время. Жена же кузнеца приготовляла всем чай по сорок пять копеек с персоны, и вообще дела с каждой неделей все больше и больше поправлялись.

Ребенок, названный Джоном в честь отца и называемый для краткости Джонни, начал мало-по-малу подрастать. Он очень сдружился с дочерью жестяника, который жил почти напротив. Это была премиленькая дочурочка, с желтыми косичками и голубыми глазами, и она никогда не уставала выслушивать истории о том, как Джонни, когда он был совсем маленьким, укачивал настоящий дракон.

Двое детей часто ходили вместе посмотреть на дракона сквозь железную решетку, и иногда они слышали, как он жалобно мяукал. Иногда они сжигали на пятачок бенгальского огня, чтобы полюбоваться им при освещении. И они становились все больше и умней.

Но однажды случилось, что глава и члены городского правления, охотившиеся за зайцами в своих парчовых одеждах, вернулись назад к воротам города, крича, что хромой, горбатый великан, величиною с церковь, идет через болото по направлению к городу.

– Мы погибли! – кричал глава. – Я дал бы десять тысяч рублей тому, кто не допустил бы великана в город. Я отлично понял, чем он питается, по его зубам.

Никто по-видимому, не знал, что предпринять. Но Джонни и Тина прислушались к разговору, потом переглянулись между собой и побежали так быстро, как только ноги могли нести их.

Они пробежали, не останавливаясь, через кузницу, бросились вниз по витой лестнице и постучались в железную дверь.

– Кто там? – спросил дракон.

– Это только мы, – ответили дети.

Дракон до того соскучился, просидев один целых десять лет взаперти, что сказал:

– Войдите, мои милые.

– Вы не сделаете нам никакого зла, не дыхнете на нас пламенем или тому подобное? – спросила Тина.

И Дракон ответил:

– Ни за что на свете.

Тогда они вошли и поговорили с ним, – рассказали ему, какая на дворе погода, что пишется в газетах, и, наконец, Джонни сказал:

– В город пришел хромой великан.

Он ищет вас.

– Вот как? – удивился дракон, показывая зубы. – Если бы я только мог выбраться отсюда!

– Если бы мы вас освободили, вы могли бы убежать, прежде чем он сможет поймать вас.

– Да, конечно, я мог бы убежать, – ответил дракон, – но, с другой стороны, я мог бы и не убегать.

– Неужели… неужели же вы стали бы биться с ним? – спросила Тина.

– Нет, – сказал дракон, – я сторонник мира, о, да. Выпустите-ка меня отсюда, и вы увидите!