Михаэль Энде - Пунш желаний

– Наверняка это очень нужное лекарство, – мурлыкал он, осторожно помешивая варево. – Может быть, это даже средство для восстановления моего голоса, которое вы так долго стараетесь подыскать опытным путём?

– Может быть, ты наконец заткнёшься? – заорал колдун.

– Да-да, конечно, маэстро, – послушно промурчал Мяурицио.

Некоторое время всё было тихо, только метель свистела и выла вокруг виллы «Кошмар».

– Маэстро, – снова заговорил шёпотом маленький котик, – маэстро, у меня, знаете, тяжело на сердце.

Заморочит ничего не ответил, только с отчаянным видом опёрся головой на руку. И котик продолжал чуть погромче:

– Я должен вам кое в чём признаться. Это уже давно тяготит мою совесть.

– Совесть?.. – Заморочит скривил рот. – Гляди-ка, даже у котов имеется совесть?

– О-о-о, даже очень, – заверил его Мяурицио с серьёзным видом. – Может быть, не у всех, но у меня уж точно. Я ведь всё-таки из старинного рыцарского рода.

Колдун откинулся на спинку стула и со страдающим выражением лица закрыл глаза.

– Дело вот в чём… – запинаясь, начал Мяурицио, – Я ведь не тот, кем кажусь.

– Да кто тот? – заметил Заморочит весьма двусмысленно.

Кот продолжал помешивать варево, не отрывая глаз от чёрной похлёбки.

– Ведь всё время, что здесь нахожусь, я кое о чём умалчивал, маэстро. И теперь мне ужасно стыдно. Поэтому я решил сегодня, в этот особенно праздничный вечер, во всём признаться.

Колдун открыл глаза и внимательно посмотрел на Мяурицио через очки с толстенными стёклами. Губы его на мгновение сложились в насмешливую улыбку, но котик ничего не заметил.

– Вы это знаете лучше, чем кто-либо, маэстро, что в мире повсюду происходит что-то очень дурное. Всё больше живых существ заболевает, всё больше деревьев умирает, всё больше рек оказываются отравленными. Поэтому звери давно уже собрались на большое собрание, конечно, тайное, и решили найти причину всех этих бед. И вот наш Великий Совет Зверей решил разослать своих тайных агентов во все концы света, чтобы наблюдать за всем, что происходит. И я пришёл к вам, дорогой маэстро, чтобы за вами шпионить.

Он сделал паузу и уставился на колдуна огромными светящимися глазами.

– Поверьте, – продолжал он затем, – всё это было мне очень нелегко, потому что деятельность подобного рода не отвечает моим благородным принципам. Я делал это только потому, что обязан был делать. Это был мой долг по отношению к другим животным.

Он снова сделал паузу, а затем добавил немного смущённо:

– Вы теперь на меня очень сердитесь?

– Не забывай помешивать! – сказал колдун и, несмотря на мрачное настроение, с трудом подавил смешок.

– Вы сможете меня простить, маэстро?

– Ладно уж, Мяурицио, я тебя прощаю. Забудем!

– Ох, – облегчённо выдохнул котик, тронутый до глубины души. – Какое благородство! Как только я выздоровею и не буду таким усталым, тут же отправлюсь в Великий Совет Зверей и расскажу им, какой высокой души вы человек. Даю вам в этом торжественное обещание к Новому году!

Это напоминание заставило колдуна мгновенно вновь прийти в дурное настроение.

– Ладно, кончай эту плаксивую чепуху! – хрипло проговорил он. – Ты действуешь мне на нервы.

Мяурицио, сбитый с толку, озадаченно замолчал. Он никак не мог себе объяснить внезапную нелюбезность маэстро.

В этот момент раздался стук в дверь.

Колдун выпрямился и сидел теперь словно аршин проглотил. Постучали во второй раз – громко и отчётливо.

Мяурицио перестал помешивать варево и простодушно заметил:

– Мне кажется, маэстро, стучат.

– Ш-ш-ш, – зашипел тот. – Тише!

Ветер тряхнул оконные рамы.

– Только не сейчас! Нет, нет! – заскрипел зубами Заморочит. – Клянусь химическим оружием и всеми отравляющими веществами, это просто некорректно! Нечестная, грубая игра!

В третий раз постучали – уже довольно нетерпеливо.

Колдун заткнул уши руками:

– Пусть оставят меня в покое. Меня нет дома.

Стук усилился. Теперь уже колотили в дверь, и сквозь завывание метели можно было неясно расслышать хриплый каркающий голос, звучащий довольно сердито.

– Мяурицио, – прошептал колдун, – дорогой котёнок, будь уж так добр, пойди-ка открой и скажи, что я неожиданно уехал. Просто скажи, поехал, мол, к своей престарелой тётушке Тирании Вампирьевне, чтобы отпраздновать с ней Новый год.

– Но, маэстро, – удивлённо отозвался котик, – это ведь самая настоящая ложь. Вы всерьёз требуете этого от меня?

Колдун возвёл глаза к небу и застонал:

– Не могу же я, в конце концов, сказать это сам!

– Ладно, ладно, маэстро, хорошо! Для вас я всё сделаю.

Мяурицио потрусил к двери, пододвинул, напрягая все свои слабые силы, скамеечку, взобрался на неё, повернул огромный ключ и, когда замок открылся, вцепился в ручку, чтобы дверь не захлопнулась. Снежный вихрь рванул дверь и ворвался в помещение. Бумаги в лаборатории разлетелись и закружили в воздухе, а зелёное пламя камина прибило ветром до горизонтального положения.

Но за дверью никого не было.

Кот вышел, сделал несколько осторожных шагов, немного побродил перед дверью, осмотрелся в темноте по сторонам, потом снова вернулся в дом и стряхнул снег с шубки.

– Никого, – сказал он. – Наверное, какая-то ошибка. Где же вы, маэстро?

Заморочит вынырнул из-за спинки ужасного кресла.

– Правда никого? – спросил он. – Точно?

– Точно. Никого, – заверил его Мяурицио.

Колдун выбежал в переднюю, с грохотом захлопнул наружную дверь и запер её, много раз повернув ключ. Потом вернулся в лабораторию, бросился в кресло и громко запричитал:

– Дождаться не могут! Хотят именно сегодня свести меня с ума!

– Кто? – удивлённо спросил Мяурицио.

Но тут снова раздался стук. На этот раз яростный.

Лицо Заморочита исказилось гримасой страха и бешенства, зрелище было ужасающее.

– Со мной это не пройдёт! – выкрикнул он. – Нет, нет! Мы ещё посмотрим!

Он снова прокрался в переднюю, а маленький котик тихо поплёлся вслед за ним.

На указательном пальце левой руки колдуна красовалось кольцо, украшенное большим рубином. Разумеется, это был магический камень, он мог поглощать и накапливать огромное количество света, а когда этот аккумулятор был хорошо заряжен, он представлял собой смертельное оружие.