Уильям Хорвуд - Сказки под ивами

— Бедный ребенок! — воскликнул Крот, расчувствовавшись от услышанного.

«Я решил заработать на билет домой и подрядился для этого на судно, следовавшее в верховья Нила. На борту были нужны опытные матросские руки — то, что я мог предложить; кроме того, мне разрешили взять в команду юнгу, и к концу рейса мой мальчик должен был стать не меньшим профессионалом в корабельном деле, чем я сам. Но госпожа Удача снова покинула меня — пару недель назад я подцепил лихорадку, „кошмарики", как мы ее тут называем.

Я уже сказал, что мать этого парнишки была ярчайшей жемчужиной всей моей жизни. К этому мне остается лишь добавить, что и сам он едва ли в чем уступает ей. Что касается матросского труда, это дело ему знакомо, парень вполне может тебе пригодиться. По крайней мере, его не придется учить тому, как заработать себе на пропитание. Он свободно говорит на пяти языках и еще на двух сносно изъясняется, хотя тебе вряд ли будет много толку от его познаний в разных диалектах малайского и уж тем более — китайского языка в Ивовых Рощах на берегах твоей Реки.

Я долго ломал голову над тем, как быть с ним. Оставаться здесь после моей смерти парню нельзя: тут кругом ошибается столько всякой шушеры — не успеет оглянуться, а его уже в рабство продадут, если вообще жив останется. Мореплавание для нас, крыс, считай, кончилось. Парусных судов почти не осталось, а без них и удовольствие не то, да и не по душе нам эти пароходы. А уж если совсем начистоту, то признаюсь: бродячая жизнь вовсе не так уж хороша, какой кажется поначалу. Вот почему я хотел вернуться домой и успеть научить юнца крестьянскому, фермерскому делу, но не получилось, и теперь уже не получится.

В конце концов после долгих размышлений и подсчетов (хотя считать-то особенно было и нечего: денег у меня осталось, прямо скажем, немного) я решил, что лучшее, что я могу сейчас сделать ради этого существа, ради надежды, с которой я мог бы спокойно отойти в мир иной, надежды на то, что кто-то поможет ему в самом начале самостоятельного жизненного пути, — это отослать его к тебе. А так как денег на пассажирский билет у меня хватило бы только до Сицилии (где его шансы выжить я не оцениваю слишком высоко), то я решил переслать его Королевской колониальной почтой, которая обязалась бы кормить его, поить и, главное, обеспечить ему такую же безопасность, как и фамильным драгоценностям Королевского Двора (чем, впрочем, он для меня и является).

Вот, в общем, и вся история. На почте меня заверили, что оплата доставки произведена с запасом и что даже скорее всего останется кое-какая мелочь. Если так — буду рад, располагай этими деньгами по своему усмотрению. Теперь пара слов о моем сыне: уверен, он в итоге вполне оправдает все доставленные тебе неудобства. Кстати, не удивляйся: вдалеке от воды парень не слишком разговорчив да и вообще чувствует себя не в своей тарелке, если поблизости нет достойного водоема. Теперь — прогцай, старый друг, присмотри за юнцом и попытайся втолковать ему, что не стоит начинать жизнь

морского бродяги, пока не научился обустраиваться на одном месте. Я думаю, это у тебя получится более убедительно, чем у меня, ибо я не лучший пример в этом отношении.

Да, „Правила" разрешают отправлять с „Живым Грузом" багаж, но мы, настоящие морские волки, путешествуем налегке. А на память о себе я повесил мальчишке на шею морскую свайку — старый палубный гвоздь. Этот талисман я хранил с первого своего рейса, с самого первого корабля. Пусть он поплавает еще, но уже не со мной.

Остаюсь твоим верным другом

Рэтти немного помолчал, а затем кивнул Кроту; вместе они вышли из клетки.

— И что мне теперь делать, Крот? Взять его домой я не могу. Но и оставлять его здесь тоже нельзя. Вдумайся: у меня с этим крысенком нет ничего общего, и со стороны старого морского волка было весьма бестактно отправлять его мне.

— Ага, значит, ты его все-таки не забыл?

— Забудешь его, как же. Не то чтобы я часто вспоминал о нем, но…

— Но теперь его нет на этом свете, как когда-нибудь не будет и нас. А он, между прочим, оставил тебе самое дорогое, что у него было.

— Так я и думал, что с тебя станется представить все в таком духе.

— И он доверил этот «груз» единственному зверю во всем мире, а уж за его-то жизнь, полную странствий и знакомств, друзей-приятелей у него наверняка было множество. Тем не менее положиться он смог только на тебя.

— Да, конечно… — Рэт явно смягчился; но, бросив взгляд в сторону неухоженного, одетого в грязное тряпье крысенка, он вдруг представил это чужеродное создание в собственном доме — таком чистеньком, маленьком, похожем на надраенную до блеска каюту.

— Нет, Крот, не уговаривай меня. Я не могу! — воскликнул Рэт. — Нет, ты только подумай: если я сейчас соглашусь с твоими увещеваниями, на мне, считай, можно будет ставить крест!

— А что ты мне сам советовал, когда на пороге моего дома появился мой племянник? — В таких случаях Кроту удавалось быть до жестокости логичным. — Что-то я не припомню, чтобы ты рекомендовал мне выставить его.

— Да и не было такого.

— Разве не ты уговорил меня смириться с этим вторжением в мою жизнь? Не ты ли убедил меня в том, что в будущем это соседство принесет мне много хорошего?

— Сдается мне, что я вполне мог наговорить тебе чего-нибудь в таком духе, — ворчливо признал Рэт.

— А как насчет того, что это поможет мне стать чуточку менее эгоистичным?

— Было дело, признаю. Да я и сейчас так думаю. Но пойми, одно дело — родной племянник и совсем другое — этот посторонний, чужой мне подросток, которого я знать не знаю… В общем — нет и еще раз нет. Вопрос закрыт!

Яростно сверкая глазами, Рэтти направился к клетке, чтобы объявить о своем суровом решении.

Крысенок со страхом ждал решения своей участи — дрожа всем телом и едва слышно повизгивая.

— Ну и как, сэр? — осведомился почтовый служащий, вновь подошедший к друзьям. — Теперь, когда вы ознакомились с поступившим на ваше имя Отправлением, я хотел бы получить ответ на вопрос: вы будете его принимать или нет? Разумеется, мне и моему ведомству ваше решение абсолютно безразлично: по недавнему соглашению с правительством Египта возврат невостребованных отправлений происходит на безвозмездной основе. Более того, лично я нахожу такой возврат абсолютно оправданным в сложившихся обстоятельствах.

Рэт пробурчал что-то неразборчивое.

— Если ты, Рэтти, не хочешь его получить, — воскликнул вконец обеспокоенный Крот, — то позволь мне принять его, и, каким бы маленьким ни был мой дом, я уж как-нибудь сумею найти место для бедного малыша!

— Нет, нет, нет, — вмешался почтовый служащий. — Так не получится — ни под каким видом. Только адресат собственной персоной может принять или не принять Почтовое Отправление. И поверьте мне: возврат подобного рода посылок — дело весьма частое и привычное. Вон те попугаи, которых вы видели по пути, — их на следующей неделе возвратят отправителю, потому что они, как выяснилось, не говорят по-английски. Не хотите получать — не надо. Заполните нужные бумаги — и все. Груз автоматически будет переадресован обратно в Египет, и, уверяю вас, не пройдет и года, как он снова окажется в Каире.