Оксана Панова - Страна Молчания

Задание от Мага Дела может прийти в любую минуту, но сидеть в комнате и ждать невыносимо. Тем более у него намечена встреча с Алекс на корте.

Девочка уже разминалась и, увидев его, широко улыбнулась и помахала рукой. Борька перемахнул через невысокое заграждение, взял ракетку и подошёл поздороваться. Приблизившись, заметил, как печальны её глаза.

– Алекс, у тебя всё в порядке?

Девочка отвела взгляд. Борька смутился. Ему хотелось, чтобы Алекс была с ним откровенна, но, видимо, пока не заслужил.

– Давай начнем игру, – попросила Алекс.

– Я готов.

Игра не заладилась, Алекс пропускала один мяч за другим. Борька нервничал. Все его мысли занимал вопрос: чем он может помочь девочке?

Неожиданно разразился гром. И дождь, последовавший за ним, превратился в сплошную стену, загородив от него Алекс. На дождевой стене высветились оранжевые буквы задания и время на его выполнение. Борька прочитал и покачал головой. Трудно. Очень. Но задания не обсуждаются, задания выполняются.

Как только в голове промелькнула эта мысль, на его носу оказались Рыжики, так ребята за глаза называли Рыжие очки. Борька задохнулся от восторга. Доверили! Он выставил время окончания задания на наручных часах, выданных Лупоглазиками вчера, и нажал на выпуклое мягкое стекло на циферблате.

Герберт задерживался на работе несколько недель подряд. Домой ноги не несли. Всё повторялось. Когда болела жена, возвращаться не спешил. Сейчас нет желания мчаться к любимой молодой женщине. Любимой ли? Он сжал ладонями голову и закрыл устало глаза. Всё чаще снилась его жена. А ещё чаще – дочка, которую он не может разыскать больше года. Никто не поверил его рассказам, что она исчезла из дома, не выходя из него. Но заявление приняли и розыск объявили. Скучал по дочке так, что выть хотелось. Но жена во сне его не укоряла. Он читал в её взгляде: «Жди. Надейся. Люби». И он ждал, надеялся и любил.

Метро уже закрылось, и он пошёл пешком. Такси брать не стал, погода тёплая. На выходе из сквера заметил подростка, одиноко сидевшего на скамейке, в руках мальчишка держал очки. Он посмотрел по сторонам, взрослых поблизости не оказалось. Герберт разволновался: «Время позднее, а мальчик один», – подумал он и подсел к нему.

– Ты чего в одиночестве скучаешь? Может, помощь нужна?

– Я из дома сбежал, – ответил мальчик.

Герберта от таких слов обдало жаром.

Он обнял паренька и сочувственно спросил:

– Невмоготу было? С родителями поссорился? Или другая причина?

Мальчишка шмыгнул носом:

– Родители ругаются друг с другом почти каждый день. Устал. Хоть на край света беги…

– Край света, – задумчиво повторил мужчина.

История мальчика расстроила Герберта. И он, умудрённый опытом мужчина, вдруг осознал: ничем помочь он этому пареньку не может. Сам оказался в ситуации не лучше.

– Возвращаться-то думаешь?

Мальчик отрицательно мотнул головой.

– А куда же ты теперь?

– Не знаю.

– Мда-а-а, – протянул Герберт. – А ответь-ка ты мне, но только начистоту. Как, по-твоему, должны поступить родители?

Тут Герберту показалось, будто он услышал звучание ксилофона, и он оглянулся. В парке никого, кроме них, не было.

– Ну, так что скажешь? – повторил он, но ответа не последовало. Повернувшись, мужчина от удивления привстал со скамейки и обеспокоенно стал крутить головой. Мальчик пропал. Таким же непонятным образом исчезла и его Алекс! Тревога нарастала вместе с бессилием.

Он ещё раз глянул на скамейку и увидел очки. «Чудные», – подумал он. Линзы у очков толстые, ярко-рыжего цвета. А сама оправа гнётся во все стороны и растягивается как резина…

– Какие-то безразмерные очки, – пробормотал мужчина, рассматривая их. И из любопытства примерил на себя. Взглянул на вечернее небо и увидел, как звезды выстроились в слова: «Всего лишь попросить прощения у меня!» – прочитал он.

– Так это ответ мальчика! – воскликнул Герберт. Он отрешённо опустился на скамейку, снял очки и, окинув взглядом ставшее пустым небо, задумчиво вслух произнёс: – Как же мне вернуть очки тебе?

И после этих слов они бесследно истаяли.

Борька сиял! Задание выполнил на пятьсот баллов! Об этом ему сообщили очки, вернувшиеся к своему владельцу. Надев их, увидел на своей ладони светящиеся цифры и подпрыгнул от радости.

Алекс простит папу и полюбит его. В словах прощения заключена таинственная сила. Однако надо помнить! Это не просто «слово» – это клятва! Если ты поступаешь в следующий раз точно так же, то нарушаешь данную тобой клятву. И сыплются на человека проблемы и невзгоды, а он всё удивляется: «Чем заслужил?»

Взрослые – странный народ. «Перед своими детьми извиняться бессмысленно и унизительно», – думают они и отделываются фразой: «Вот подрастёшь и всё сам поймёшь». Но ведь ребенку плохо сейчас! Почему мы, дети, должны ждать, когда придёт дурацкое «потом»? Вы считаете себя такими умными, уважаемые взрослые, а найти подходящие объяснения для нас не можете. И друг для друга не можете! – горячо рассуждал мальчик, спеша на встречу с Лупоглазиками.

Принять разуму «мистическое» всегда сложно. Она, конечно, читала в книгах о параллельных мирах, о реинкарнациях и о многих захватывающих её воображение странностях, но то в мыслях. А как брать на веру то, что ты разговариваешь с океаном? Ведь не сумасшедшая же она! Опять же, если быть честной, мечтала о приключениях. А говорят, мечты не сбываются!

Имя, данное ей Океаном, понравилось. Яркое, звучное и сильное. Она не совсем уверена, что соответствует этим определениям. Но спорить глупо, тем более с ним.

Океан она видит впервые в жизни! И он совсем не похож на море. Со всех сторон бурлящие волны. Слышно, как песчинки переговариваются между собой, когда волны возвращаются в океан. Есть в нем что-то безумное, неукротимое, своевольное. И до одури хочется подражать ему. Вопреки всему, как эти волны, взлететь вверх и обрушиться каскадом на свой страх, который так ей противен.

– Сила моя в ответственности, – будто подслушав её мысли, шумно вздохнул Океан. – Я большой, и в моей защите нуждаются. Имею ли я право поддаться страху? Я себе этого позволить не могу. Можно притвориться, что ты смел, но страх коварен и имеет много обличий. Он прячется за жалостью, за стыдом, ложью. Обретает черты тщеславия. И даже предстает в облике лени. Ты своими руками построила тюрьму и добровольно себя заточила. Освободиться непросто. В оковах страха привычнее. И всегда найдутся оправдания. Обличия помогут. Твоя беда в угоде всем. Поразмысли над этим.

Агата слушала и чувствовала, как внутри неё зарождается неприязнь. Кому приятны поучения? Не ребёнок ведь. Но голос Океана странным образом воздействовал умиротворяюще. Океан умолк.