Сергей Сухинов - Вечно молодая Стелла (иллюстр. М. Мисуно)

Всадники ринулись на Эльга, стараясь смять его своими чудовищными конями. Воины Пакира были раза в три массивней крылатого человека, но Эльг превосходил их ловкостью. Он не случайно слыл искуснейшим фехтовальщиком подземного царства.

Увернувшись от Абара, Эльг, сложив крылья, проскользнул между двумя другими воинами и напал на противников сзади. Двумя разящими ударами он покончил со спутниками Абара, но сам командир успел развернуть своего дракона и оказался лицом к лицу с Эльгом. Клинки со звоном скрестились.

Два противника закружили в воздухе, обмениваясь яростными ударами. Мечи Эльга мелькали словно молнии, и Абару пришлось бы плохо, если бы его крылатый дракон не угрожал крылатому человеку зубастой пастью и цепкими когтями.

Стелла, Элли и Страшила стояли у окна и с волнением наблюдали за поединком. Мужество Эльга вызывало у них восхищение, но и его противник был опытным воином. Левой рукой он выхватил из-за пояса шипастую булаву и ринулся в наступление, пытаясь оттеснить Эльга к башне. Только чудом тому удалось увернуться, но зубы дракона все-таки достали бок крылатого человека, оставив глубокие раны.

Обливаясь кровью, Эльг взмыл вверх и метнулся на Абара сверху вниз. Оба его меча вонзились в плечи воина Тьмы, и тот с протяжным призывным криком вывалился из седла и полетел вниз на мостовую.

Тотчас из столба лилового света вырвались два десятка всадников. Эльг бросился им навстречу. Он успел поразить троих противников, прежде чем мечи врагов обрушились на него с разных сторон.

Стелла со слезами на глазах наблюдала за тем, как, беспорядочно кувыркаясь в воздухе, крылатый человек рухнул на крышу одного из высоких зданий. Покатившись вниз, он едва не сорвался на мостовую, но зацепился крылом за край водосточного желоба и повис над бездной, раскачиваясь из стороны в сторону, словно маятник. Голова Эльга поникла, глаза были закрыты — видимо, раненый воин потерял сознание.

Тем временем Элли со Страшилой достали из мешка свечи и огниво. Девочка попыталась выбить искру, но руки дрожали от волнения, и у нее ничего не получалось.

— Дай мне, — сказал Страшила.

Но ты же можешь загореться! — возразила Элли.

— Какая теперь разница! Бр-р, я даже думать не хочу о подземном царстве проклятого Пакира. Сам я не отдамся в руки его слугам. Ну, скорее же!

Изумрудик выхватил из рук девочки огниво и принялся высекать искры. После нескольких попыток ему это удалось, но старая свеча решительно не хотела загораться. Тогда Страшила вынул клок соломы из одной из своих «ран» и поднес к тлеющему фитилю. Солома мгновенно вспыхнула, а от нее зажглась и свеча. Страшила не успел отдернуть руку, и огонь перекинулся на его пальцы. Хорошо, что Элли была наготове и быстро потушила пламя.

Отряд всадников находился уже возле башни, когда в окне показалось несколько огоньков. В ужасе всадники метнулись в разные стороны — свет едва не ослепил их.

— Ур-а-а! — восторженно закричал Страшила. — Они боятся нас, боятся!

Но радовался он рано. Всадники Пакира лишь отступили к столбу лилового света и стали кружить вокруг него, стараясь не глядеть на башню.

Стелла и Элли тревожно переглянулись. Они поняли, что воины Тьмы решили подождать, пока не прогорят свечи.

Наутро после прибытия в Стелларию волшебниц дворецкий Дожан Болд проснулся раньше обычного. День предстоял хлопотный. Чтобы не ударить в грязь лицом перед знатными гостями, ему надо было организовать такие пиршества, концерты и балы, каких в Розовой стране еще не видывали.

Для начала Дожан Болд поспешил на кухню и приказал поварам приготовить к завтраку два десятка большущих тортов — с орехами, цукатами, шоколадом, фруктами и прочее, прочее, прочее. Главный торт, предназначенный для Стеллы и ее гостей, должны были испечь в форме замка с тремя башнями из бисквита, соединенными стенами из конфет в золотистых обертках, с шоколадным подвесным мостом и рвом, заполненным виноградным соком. Убедившись, что дело идет на лад, Дожан Болд направился к покоям Стеллы, чтобы получить от правительницы дополнительные распоряжения.

Весело посвистывая, дворецкий поднялся по широкой лестнице на третий этаж, повернул направо и, пройдя по длинному коридору, оказался в приемной, одна из дверей которой вела в гостиную Стеллы. Здесь дворецкий застыл словно громом пораженный. Он открыл было рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов из его горла вырывалось лишь невнятное клокотание.

По обе стороны двери гостиной вместо гвардейцев-Марранов стояли две Летучие Обезьяны. Заметив дворецкого, они состроили такие страшные гримасы, что тот едва не пустился наутек. Только огромным усилием воли Дожан Болд заставил себя остаться на месте.

— Э-э… я хотел бы услышать… — пролепетал он, дрожа всем телом, — то есть нет… я хотел сказать, что я пришел увидеть… правительницу Стеллу…

Одна из Летучих Обезьян, вращая глазами, свирепо рявкнула:

— Болван, Стеллы здесь нет!

Сердце пожилого Болтуна забилось еще сильнее.

— Как же так? Это же ее покои…

— Убирайся отсюда, пока цел! — крикнула другая обезьяна, угрожающе сверкнув клыками.

Дожан Болд с удовольствием бы выполнил этот приказ, но ноги его не слушались. Громко икнув, он закрыл глаза и приготовился к смерти.

К счастью, в этот момент дверь гостиной распахнулась, и в приемную вошла Агнет. Она укоризненно посмотрела на Летучих Обезьян и мягко сказала:

— Ну зачем же вы так запугиваете моего гостя? Это же дворецкий Дожан Болд. Запомните его, стражи, и допускайте в мои покои в любое время дня.

Услышав знакомый голос, дворецкий немного осмелел и вновь открыл глаза.

— Ой-ой-ой… — пролепетал он.

Перед ним стояла вторая фрейлина Агнет — но одетая в розовое платье волшебницы (оно оказалось девушке точно впору). На шее и руках Агнет сияли драгоценности Стеллы, а в белокурых волосах красовалась изящная золотая корона, украшенная рубинами.

— Кто вы? — не веря своим глазам, выдохнул дворецкий.