Владимир Воробьев - Капризка - вождь ничевоков

— Молчи! Это бабушка твоя в милицию заявила. В детском садике тебя нет. И дома тебя нет. Потерялся!

— Так вот он я! — показал на себя Павлик.

— Ха! А ты забыл, как всех обливал? Знаешь, как тебе попадёт от милиции!

Машина проехала.

— Это ты научил меня поливать, — сердито сказал Павлик.

— Конечно, я! — охотно согласился Капризка. — И лавочки зебрами полосатыми сделать тоже я придумал! Ха! Мне что? Ничего! Хочу не хочу — делаю что хочу.

В это время снова появилась милицейская машина. Она ехала обратно.

— Внимание! Внимание! — кричали громкоговорители. — Разыскивается мальчик в красном свитере!

— Айда отсюда! — позвал Капризка.

Они отбежали за угол.

— А что теперь делать? Снять свитер? — жалобно спросил Павлик.

Капризка огляделся по сторонам.

Тут была новостройка. Экскаваторы рыли землю. Бульдозеры сгребали её в кучи. Туда-сюда ездили самосвалы. Высоченный кран складывал дом из блоков, как из кубиков.

В стороне стояли штабеля труб, ящиков со стеклом. Высились горы мешков с цементом и мелом.

— Ха! Придумал! — радостно объявил Капризка. — Снимай свитер.

Павлик послушался.

Капризка подбежал к мешкам. Он нашёл разорванный, из которого сыпался мел, и хорошенько вывозил в нём красный свитер Павлика.

— Надевай, — смеясь, сказал Капризка. — Да скажи мне спасибо. Теперь он у тебя белый!

— Ура! — воскликнул Павлик. — Теперь меня никто не узнает! Веди меня домой, Капризка!

Отправились. Но прошли немного и остановились. Среди новостройки стоял ветхий деревянный домишко. Он был похож на старый башмак, выброшенный на улицу. А за покосившимся забором росли яблони, усыпанные румяными яблоками.

Павлик облизнулся.

— Давай нарвём! — предложил Капризка.

— Они чужие… — нерешительно сказал Павлик.

— Это ничего! Мы ведь немного. Тебе яблоко и мне яблоко. Вон их сколько! — уговаривал Капризка.

На калитке висела ржавая жестянка. Там было написано: «Во дворе злая собака».

Павлик прочитал и сказал:

— Вот видишь, Капризка? Там злая собака.

— Эх ты! — сказал Капризка. — Соображай! Жестянка ржавая, старая. Нет там никакой собаки.

Капризка отыскал в заборе шаткую доску, отодвинул её в сторону и сказал:

— Лезь.

Павлик не хотел. Тогда Капризка стал его дразнить:

— Боишься! Трусишь, трусишь!

— Смотри: я не боюсь, — сказал Павлик и полез в дыру.

Через минуту Павлик закричал:

— Капризка! Сюда идёт собака! Большая!

Капризка заглянул в щель и увидел, что Павлик взобрался на яблоню. А под ней сидит и караулит Павлика большая серая собака.

— Бимбо! — взвизгнул Капризка и бросился бежать.

У щенка Кутьки открылись способности: он выговаривал человеческие слова.

— Ам! Ам! — произносил Кутька, когда хотел есть.

— Ав! Ав! Ав-вас! — тявкал он, когда сердился. Или вдруг прорычит: — Ррыба!

Кошки очень пугались, когда Кутька говорил:

— Брысь!

Кутьку взял к себе цирковой акробат. Он был старый и уже не мог работать акробатом. Но старому артисту не хотелось расставаться с цирком. Вот он и придумал научить Кутьку говорить как следует и выступать с ним в цирке.

Старик давно замечал, что люди часто говорят по-собачьи. Вот так:

— Здорово! Дай лапу.

— Облаял, а теперь хвостом виляешь…

— А ты не гавкай на меня!

— Опять огрызаешься?..

Старый артист хотел отучить людей от этого. «Пускай все знают, что даже собаки могут разговаривать по-людски», — думал он.

Когда Кутька подрос, ему дали цирковое имя — Бимбо. Знаменитый Бимбо выступал во всех городах. На разноцветных афишах большими буквами было написано:

Всем хотелось посмотреть на это чудо. Все спешили попасть в цирк. Люди слушали говорящую собаку и удивлялись. Многие перестали разговаривать по-собачьи. А старый циркач и Бимбо радовались.

Но вот однажды к Бимбо прибежал Капризка.

Они быстро подружились.

— Бимбо! — сказал Капризка. — Говори слова наоборот. Это очень смешно.

— Публике может не понравиться, — ответил Бимбо.

— Ничего! Очень даже понравится! — уверял Капризка. — Ты только попробуй.

И Бимбо попробовал.

Он стал говорить слова наоборот. Вместо МАМА получалось АМАМ. Вместо РЫБА выходило АБЫР. А из ЗДРАСТЕ какое-то ЕТСАРДЗ.

Люди в цирке покатывались со смеху. Но старому артисту это не понравилось. Он не любил, когда люди смеются попусту. Акробат запретил Бимбо говорить слова наоборот.

Тогда Капризка сказал:

— Ха! Старик завидует тебе. Вот и всё.

— Неправда! — пытался возразить Бимбо.

— Нет, правда! Нет, правда! — кричал Капризка. — Когда говорит он, никто не смеётся. Вот ему и завидно.

Потом Капризка стал дразнить Бимбо:

— Эх ты, знаменитый, а в ошейнике ходишь. Как пёс паршивый.

— Ну и пускай, — отвечал Бимбо.

Но Капризка не унимался.

— Несправедливо получается, — вслух рассуждал он. — Публика хлопает тебе, а раскланивается хозяин. Будто это ему аплодируют.

«И правда, хозяин мне теперь ни к чему», — подумал Бимбо.

А Капризка знай подзуживает:

— Циркач твой в кровати спит. А ты на полу, будто простая собака. Он ест за столом, из тарелки. А ты из плошки, в углу.

Капризка очень хотел поссорить Бимбо с хозяином. И это ему удалось. Однажды Бимбо поел из тарелки хозяина. Потом лёг в его постель.

Старый циркач наказал Бимбо. А Капризка тут как тут. Подговаривает:

— Давай от него убежим. Насовсем!

Бимбо послушался. Убежали.

В каком-то городе Бимбо сам пришел в цирк.

— Я Бимбо! Хочу выступать без хозяина, — сказал он.

С тех пор Бимбо выступал один. Он радовался, что хлопают ему одному. И ходил без ошейника.

В цирке Бимбо нарочно коверкал слова. Но теперь публика смеялась над ним самим.

— Какой смешной и глупый пёс, — рассказывали про него люди.

А ведь если всё время говорить слова наоборот, они забываются.

И Бимбо забыл все слова.

Он стал обыкновенной собакой. Тогда Капризка убежал от него. С простой собакой Капризка дружить не захотел.

Со всех ног помчался Бимбо в Простореченск к своему хозяину. Но там его не нашёл. Артист, покинутый другом, от горя заболел.

Говорили, что бедный добрый старик умер.

Голодный и несчастный бродил Бимбо по улицам. А потом стал жить в заброшенном старом домике. Вокруг строились новые большие дома, а этот рабочие оставили нарочно. На память. Рабочие с новостройки часто приходили сюда. Они любили отдыхать под яблонями.