Галина Красовская - Серебряное дерево

А Гематоген только с укором посмотрел на своего ассистента, протёр запотевшие очки и, помолчав, сказал решительно:

— В конце концов, поедем все вместе! Я и там могу работать,..

— Что ж, — согласился учитель Минус, — выступим в поход теперь же, я и сам рад этому... А Булыган к нам скоро не придёт...

— Если и нападёт булыганец, тоже врасплох не застанет, — воинственно пыхнув трубкой, скова заявил Гарпун. — Пока мудрец Гранат мудрил над серебряным кустом, мы тоже не сидели сложа руки... В случае чего — продержимся! — И Гарпун распахнул милицейскую куртку, чтоб все увидели под ней морскую тельняшку.

— С волшебными пилюлями кто хочешь пойдёт воевать, а вот мы возьмём да и пойдем без всяких пилюль!.. В молодости ведь повоевали, теперь небось умней стали... — загалдели свирельцы.

Гарпун многозначительно посмотрел на Лягушонка.

Лягушонок, видя, что все взоры обратились к нему, принял важный вид и сказал:

— Дело вот в чём. Камни, раскалённые на солнце, боятся холодной воды... От воды они трескаются... На булыганцев надо действовать водой, за это я голосую двумя руками!

— Что ж, пожалуй, предложение дельное, — поддержал Лягушонка Гематоген. — С медицинской точки зрения это верно: на разгорячённые головы хорошо действуют холодные примочки... Но надо подумать, как лучше разработать эти процедуры.

— Правда, как же действовать водой? Из чего обливать? — послышались со всех сторон вопросы.

— Это пока военная тайна! Не задавайте лишних вопросов! — заявил Лягушонок, сообразив, что ему представляется случай стать самым главным. — А шифрованно эта операция будет называться... ну, хотя бы...

— Операция «холодный душ»! — вставил своё словечко Чик.

— Каждый мальчишка норовит командовать... — недовольно буркнул Лягушонок.

Но название всем понравилось. Тогда Лягушонок и Гарпун отозвали в сторону Фитилька и стали ему что-то шептать.

Фитилёк выслушал их и обещал сделать необходимую для операции аппаратуру.

— Я тоже всё это время без дела не сидел, — смущаясь, сказал он. — Привёз полную коляску удобных лёгких щитов... Будем защищаться от булыганских копий... И ещё много маленьких пик. Нужны только наконечники для них. — И Фитилёк посмотрел на трёх друзей — Шишку, Стружку и Мушку.

— Наконечники сделаем, — деловито сказал Шишка. — Алмаз — самый твёрдый камень. Он будет хорошо дробить каменные туши булыганцев.

— Мы переписывались с изобретателем Фитильком и обещали ему алмазные наконечники... — объяснил Стружка.

— У нас полные рюкзаки алмазов, мы их нашли в горах, — заверил всех Мушка.

— Хорошо, пусть будут на всякий случай, — похвалил Фитилька и трёх друзей Лягушонок. Он уже освоился в роли командира и лишь иногда поглядывал на Гарпуна, ожидая одобрения.

— А ещё, — сказал Тромбус, — на поле боя надо выстроить оркестр из свирелей, и...

— Ну уж! На войне — свирели!.. — перебил Лягушонок. — Боевого духа у нас и без музыки хватит!

— Я буду сочинять походные песни, — робко предложил Чик.

— Послушайте! — не сдавался маэстро. — Ведь наши враги — это люди с окаменевшими от зла сердцами... У нас есть волшебная скрипка, ока поёт голосом серебряного дерева. Может быть, музыка подействует на врага...

— И скрипка и музыка на войне не нужны, — сказал старый солдат Гарпун.

Тромбус умолк, прижав пальцы к вискам. Он был слишком слаб, чтоб затевать спор.

Немедленно начались хлопоты и сборы. Все газеты и радио обратились к жителям других стран, чтобы они помогли свирельцам. Отовсюду двигались тракторы, экскаваторы и бульдозеры. Машин этих набралось столько, что все гаражи и склады страны оказались битком набиты.

Из некоторых стран в подарок свирельцам прислали даже осликов и верблюдов: раз уж Свирелия — пустыня, должны же в ней быть верблюды!

Мешки с семенами для будущих лесов и мешки с хлебом грузили на верблюдов и на машины. Одним словом, готовились к походу вовсю.

И, конечно же, Фитилёк сделал к сроку то, что обещал, для операции «холодный душ». Он ни на шаг не отходил от какого-то ящика, прикрытого чехлом, и поправлял чехол то там, то здесь.

— Что у тебя там? Приоткрой хоть уголок! — приставали к изобретателю свирельцы.

— Отойдите в сторону! Сказано — военная тайна! — отрезал Фитилёк, подражая Лягушонку.

Наконец приготовления окончились. Все собрались, чтоб проститься с теми, кто оставался.

Не взяли в поход Тромбуса и Гарпуна.

Сперва Гарпун сердито стучал костылями, уверял, что он и одноногий сумеет хорошо воевать, и хриплым голосом призывал в свидетели тысячу морских дьяволов. Но потом вдруг затих, махнул рукой и грустным голосом назвал себя «несчастным калекой». Бедный Гарпун, легко ли ему было — ему, старому бравому вояке!

Маэстро Тромбус тоже был опечален до слёз, и профессор Гем утешал его как только мог:

— И вам тоже нужен покой, участие в походе пагубно отразится на вашем здоровье. Обещаю, как только обработаю почки серебряного дерева, я вылечу и Гарпуна, и вас, и вы вернётесь на родину. Пока же — полный покой.

— Хорошо! — покорно кивнул Тромбус. — Пусть тогда вместо меня едет Виолка. Она хоть и маленькая, но сможет быть вам полезной.

— Только детсада нам не хватало в походе! — проворчал Лягушонок.

Виолка мигом очутилась около верблюда и стала подпрыгивать, пытаясь взобраться на него. Но верблюд был очень большой, а Виолка — маленькая. Она оглянулась на Лягушонка, который оказался поблизости, в надежде, что он подсадит её, но Лягушонок с пренебрежением посмотрел на неё и показал ей спину.

Девочка хотела обидеться, но потом опять стала подпрыгивать, и так подпрыгивала бы ещё долго, если бы не появился Чик со стулом. Он подставил стул, и Виолка влезла на верблюда, благодарно взглянув на Чика.

А маэстро в это время говорил учителю Минусу:

— Я не уверен, увижу ли снова родину, может быть, и не доживу до такого счастья... Возьмите от меня хотя бы вот это... — И, нервно подмаргивая, он протянул учителю свёрток нот — «Победную симфонию».

Потом маэстро торопливо засеменил к сидящей на верблюде Виолке. Все терпеливо ждали, каждый понимал, как нелегко несчастному отцу разлучаться с единственной дочерью.

Но отец и дочь, кажется, вовсе не предавались прощальным нежностям. Тромбус деловито говорил что-то, а Виолка в ответ кивала бантом.

Любопытный Лягушонок приблизился было к ним, делая вид, будто хочет осмотреть верблюда. Но маэстро уже в последний раз обнял дочь и отдал ей футляр с розовой скрипкой.

— Возьми ноты у учителя и каждый день упражняйся! — шепнул он на прощанье и отошёл от Виолкиного верблюда, который был не в духе и намеревался плюнуть в доброго маэстро.

— Прощайте! Добрый вам путь! Привет родине! — дрожащим голоском выкрикивал Тромбус, страдальчески подмаргивая.