Галина Красовская - Серебряное дерево (с иллюстрациями Н. Гольц)

Гранат опылил землю порошками, полил жидкостями и посадил орешек, присыпав его материнской землёй. Потом, поручив свирельцам поливать орешек цветочной водой, Гранат опять заперся и стал читать толстые книги.

Он читал, как всегда, сидя верхом на стуле и запустив руку в бороду. Лоб мудреца собирался в складки — мудрец размышлял. В эти дни Гранат всё делал невпопад: выпив чай, он клал стакан под подушку, а сняв походные сапоги, ставил их не за шкаф, а на шкаф.

Сильней пригрело солнце, и Чинарий, Хвойка и другие лесники начали высаживать последние тридцать три орешка. Гранат наконец оторвался от своих книг и поспешил на лесную поляну. Вместе с лесниками ползал он на коленях, взрыхляя землю, аккуратно присыпал орешки материнской землёй, поливал их цветочной водой. Иногда Гранату казалось, что ямки для орешков то слишком глубоки, то, наоборот, совсем мелки, и тогда все начинали выкапывать орешки и сажать их в новые ямки.

Многие свирельцы тоже пришли сюда помочь сажать Серебряную рощу. Работали они так старательно, что земля согревалась под их руками, а пот впитывался в землю вместе с цветочной водой. Трудиться свирельцам всегда бывало приятно, и они пели песни, а оркестр ребят-свирельчат под управлением маэстро Тромбуса играл весёлые плясовые.

Усевшись после работы отдохнуть на зелёной травке, свирельцы говорили друг другу:

— Вот так орешки — возни-то с ними сколько!

— На то они и волшебные...

— Ух, давно так хорошо не работалось!

— Теперь только бы дождаться, когда орешки прорастут, — подержав себя за бороду, говорил свирельцам Гранат. — Но прорастут ли?

Настала пора взойти орешкам Чинария. Лесничий ходил, заложив руки за спину, и поглядывал на всех так, как может смотреть только тот, у кого бывает всё в порядке. Даже когда первые долгожданные всходы оказались прозрачными и хиленькими, Чинарий не подавал виду, что смущён, а изо всех сил старался казаться беззаботным.

— Ясно, ростки долго не продержатся! — нервничал Гранат.

Так и случилось. Не успев подняться, растеньица падали и умирали — от заморозков, от солнечных ожогов, от каждого дуновения ветерка.

— Какое несчастье! — восклицал Гранат, ещё сильнее дёргая себя за бороду. Он суетился и в волнении наскакивал на деревья. — Чинарий, ты; конечно, сделал всё как надо. Но чего-то орешкам не хватило. Чего?!

— Я сам сажал орешки, по всем правилам науки... — горестно сказал Чинарий.

— Мы хотели помочь, а он прогнал нас... И ещё нагрубил, — заговорили лесники. — Один захотел прославиться — вот и прославился...

Чинарий понурил голову и пошёл прочь. Он ушёл в самую глухую чащу, залез на самое высокое дерево и решил так и умереть там от горя и стыда.

Свирельцам не терпелось дождаться, что же будет с Хвойкиными орешками, и от нетерпения они стали играть в игру «будут — не будут» и спорить на тянучки.

— Серьёзная опасность, а вам — игрушки! Стыдно! — сердито сказал Гарпун и пронзительно просвистел ноту фа.

Спорщики покраснели, шепнули друг другу: «Я не играю», и съели каждый свои тянучки.

Семь дней и семь ночей все ждали, когда же покажутся всходы Хвойкиных орешков, но всходы не появлялись.

— Вас-солибас! — не находил себе места Гранат. — Всё ли ты, Хвойка, сделал, как было велено?

Хвойка похлопал глазами, посмотрел на свой сапог и стал думать, что же ему ответить. Он опять почесал затылок, а потом поплёлся в сторожку, принёс мешочек и вытряхнул на ладони мудреца остатки земли.

Гранат взглянул на неё через лупу, пощупал. Земля была черна и жестка.

— Вас-солибас! — удивился он. — Что ты мне показываешь? И слепой бы увидел, что это не материнская земля!

Бедный Хвойка со страхом ждал этих слов. Он растерянно посмотрел налево, потом направо и заикаясь рассказал о том, как заподозрил неладное с мешочком, но не решился никому об этом сказать.

— Вот беда, вот беда... — пригорюнившись, повторял старик.

А Гранат так разволновался, что Ампулка решила дать ему тройную порцию цветочных капель. Но и после этого мудрец не мог успокоиться.

С замиранием сердца все ждали, когда взойдут последние тридцать три орешка, посаженные на поляне весной.

Ещё через семь дней и ночей они показались и полезли из земли дружно и весело.

Но не успели мудрец и все свирельцы порадоваться, как приключилась новая беда. Страшный ливень обрушился на Свирелию, и тридцать три росточка пали на землю.

Свирельцы, мокрые до нитки, почерневшие от усталости, спасали каждое растеньице. Они не отходили от них ни на минуту, ставили подпорки, а когда гроза кончилась, заботливо лечили им ранки.

Вместе со всеми трудился и Чинарий. Просидев на дереве три дня и три ночи и поняв, что умереть от стыда ему так и не удастся, он печально поплёлся к свирельцам. От его важности не осталось и следа, зато работать он старался лучше всех.

От трудов и забот свирельцев ростки серебряных деревьев оправились и весело потянулись вверх. Роща серебряных деревьев вставала на ноги.

— Вас-солибас! — ликовал Гранат.

Много дней и ночей прошло с тех пор, как мудрец последний раз был в своём голубом домике. И только теперь, когда Серебряной роще уже ничто не угрожало, он поспешил узнать, вырос ли под его окном сто первый орешек.

— Наверно, погиб! Никто его не защитил!.. Бедный орешек! — горевал Гранат.

Но, подъехав на Аргамаке к дому, он так и застыл в изумлении: перед его окном стояло деревце с серебряной листвой.

— Вас-солибас! — придя в себя, закричал Гранат так громко, что все свирельцы услыхали его и сбежались к домику.

Увидев серебряное деревце, они, как по команде, достали свирели и начали плясать вокруг мудреца. А деревце от звуков песен и вихря пляски стало чуть заметно покачиваться и тихо позванивать. Даже Гранат не выдержал и немного подудел в свою свирель.

Потом мудрец кашлянул, погладил щёку и сказал:

— Я изобрёл эликсир «Р» — значит, эликсир роста... Потому...

Гранат почувствовал, что от волнения не может объяснить всё как надо, и незаметно подтолкнул локтем Минуса.

— Значит, если мы будем поливать серебряные деревья эликсиром «Р», они станут расти в семь раз быстрее! — пришёл ему на выручку учитель Минус.

— Вот оно какое, дерево!.. — переговаривались свирельцы. — И орешки непростые — соображения требуют... Другой раз уж будем знать, как их сажать!

Убедившись, что опыт над сто первым орешком удался на славу, Гранат роздал Чинарию и Хвойке пакеты с порошками и склянки с жидкостями.

— По семь раз в день, — сказал он, — посыпайте росточки порошками и поливайте эликсиром роста.

И с той поры, как Чинарий и Хвойка стали подкармливать побеги серебряных деревьев эликсиром «Р», они припустились расти так быстро, что за ними было уже не угнаться их лесным соседям.