Александр Волков - Тайна заброшенного замка

Тилли-Вилли ласково смотрел на членов Совета через открытое окно. Больше всего испугало всех известие о гибели птиц от одного-единственного огненного луча, бесшумно вылетевшего из продолговатого фонаря. Это был необъяснимый луч, они такого не знали.

– С владельцами ужасного оружия надо быть весьма и весьма осторожными, – сказал Страшила.

– Но что же произошло? – спросил Дровосек. – Откуда взялись эти люди?

– Жёлтый огонь, ревёт, – подсказала Кагги-Карр.

– Погодите, погодите, – замахал руками Правитель. Он стал перелистывать свой любимый словарь. – «Метеор, шар, огонь, грохочет, гром», – смотрел он слова, перебирая страницы.

– Может быть, они прилетели случайно, как домик Элли? Их просто принёс ураган? – предположил Железный Дровосек.

– «Ураган, дом», – читал Страшила дальше. Он заглянул в слова «вулкан» и «землетрясение». – Нет, – покачал Страшила головой, – всё не годится.

– Надо бы посмотреть поближе эту машину, хоть и осмотрительно, – мелькнула мысль у Стража Ворот.

– Это я как раз собираюсь сделать, – важно сказал Страшила, направляясь к волшебному телевизору, подарку феи Стеллы. – Думаю, этот ящик нам сослужит сейчас самую большую службу.

Телевизор стоял в Тронном зале на специальной тумбочке, а рядом с ним вправо и влево висело по полке с книгами.

– Бирелья-турелья, буридакль-фуридакль, край неба алеет, трава зеленеет, – произносил Страшила, вспоминая магические слова. – Ящик, ящик, будь добренький, покажи нам, что происходит у замка Гуррикапа.

Экран засветился. Перед поражёнными зрителями появились Пришельцы точь-в-точь такого вида, как передавал жаворонок. Они расхаживали с надменным видом и резкими голосами отдавали приказания покорно склонившимся перед ними людям с приятными чертами лиц. Собравшиеся хотели послушать разговор Пришельцев, но речь велась на незнакомом языке. Страшила и его друзья заметили на экране пёструю просвечивающую сетку. Приглядевшись внимательнее, они различили под сеткой тёмную громадину с круглой дверью на боку, к которой приставлялась длинная лестница.

– Как всё-таки попала такая громадина в нашу страну? – поинтересовался Фарамант.

– Только не с неба, с неба она не могла упасть, – убеждённо сказал он, – слишком тяжёлая.

– А что же тогда летело и гудело? – спросил Дин Гиор.

– Дайте мне подумать, – попросил Страшила, – и я разрешу эту загадку.

Страшила принялся усердно думать, от напряжения из его головы снова полезли иголки и булавки; к Мудрому Правителю в такие моменты приходила необычайная ясность мысли. После долгого раздумья Страшила сказал:

– Непонятная вещь – не телега, у неё нет колёс. Она не лодка, потому что возле замка Гуррикапа нет реки. Это не метеор. Он летает, но не ревёт. По-моему, это летучий корабль. На нём и явились сюда эти диковинные люди!

– Слава Премудрому Страшиле, клянусь ураганами южных морей! – сказал великан совсем не громко, но и этого хватило, чтобы стёкла задрожали в залах дворца. Никто не удивился, услышав из уст железного малыша морское присловье, необычное для волшебных краёв. Дело в том, что Тилли-Вилли никогда не видал моря, но он наслушался моряцких приговорок от своего создателя моряка ещё в то время, когда одноногий Чарли мастерил чудовище. Приговорки крепко засели в огромной голове Тилли-Вилли, и он зачастую употреблял их.

– Клянусь колдунами и ведьмами! Мачты и паруса! Ветер и волны! Потопи меня первый же шторм! Разрази меня гром! – то и дело слышалось, стоило великану открыть рот.

– А вот откуда Пришельцы прилетели, – продолжал Страшила, – я не знаю. Только не из Канзаса. Если бы в Канзасе водились такие люди, нам рассказала бы о них Элли.

– Надо провести тщательную разведку, – сказала ворона, – и тогда мы решим, что делать.

– Разведка опасна, – сказал Железный Дровосек. – Пришельцы настороже, недаром они убивают безобидных птиц.

– Разведчики должны быть умными, наблюдательными и совершенно незаметными для врага, – подтвердил Страшила.

– Я не знаю никого, кто бы так годился для разведки, как гномы, – промолвила Кагги-Карр.

Страшила ещё раз оценил ум вороны. И все с ним согласились.

– А теперь надо известить гномов, я сейчас же лечу в пещеру, – Кагги-Карр едва заикнулась, как опять задрожали стёкла.

– Тысяча чертей! – заговорил Тилли-Вилли. – Мы сделаем вот как: я пойду к крохам гномам, заберу их сколько потребуется и доставлю куда нужно. Мне на это понадобится совсем немного времени, клянусь рифами Куру-Кусу и якорем!

Предложения великана члены Совета приняли без обсуждения: трудно было придумать что-либо лучшее. Он мог шагать со скоростью сорок миль в час. К тому же он, подобно Страшиле и Железному Дровосеку, не нуждался в отдыхе и сне, а значит, мог двигаться без перерыва. Сборы были совсем недолгими: Тилли-Вилли взял с собой корзину с мягким мхом, да на всякий случай ему хорошенько смазали суставы – на это ушла бочка машинного масла. И вот Железный Рыцарь шагает по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом.

Праздник Угощения в этот раз отменили ввиду чрезвычайности событий. С тех пор как Пришельцы поселились в Волшебной стране, обычная счастливая жизнь её обитателей сразу нарушилась. Мигуны стали плохо спать – они так часто мигали, что глаза не слипались перед сном.

Жевуны перестали есть – они всё время жевали и забывали глотать пищу. Какой уж тут праздник Угощения! Всем было не до него. Урфина это, конечно, страшно обидело, он думал – все забыли о Джюсе.

Он побежал домой, чтобы оттуда видеть, кто так чудовищно ревет в горах. Притаившись в темноте, он рассмотрел корабль инопланетян, похожий на громадный дом с круглыми окнами. А потом он опять вернулся к своим невесёлым думам.

– Стоило прилететь каким-то людишкам с другой планеты, – рассуждал знаменитый огородник, – как Урфин уже никому не нужен. Вот возьму и сам съем все фрукты. Неси сюда чудо-блюдо дыню-финик, – обратился он к Гуамоко, – пусть они себе там хоть воюют, а мы с тобой пировать будем.

Мудрый филин прикатил чудо-дыню, которая была раз в пять больше его самого. Урфин вынес из дома стол, с трудом поднял на него сказочный фрукт.

Пока Джюс разрезал дыню большим ножом, по долькам крупными каплями тёк ароматный сок, а у Гуамоко текли слюнки.

Сев за стол, они жадно принялись уплетать сочную сахарную мякоть.

– В этом году ты славно потрудился, хозяин, – сделал заключение, отрадное для ушей Урфина, филин, когда с дыней было покончено, – такой сладкой я ещё не ел.