Михаил Каришнев-Лубоцкий - Охотники за мизераблями

Хорошая погода и прекрасный вид, открывавшийся перед нами, сделали свое доброе дело: настроение у нас улучшилось, пережитые ночью ужасы притупились в памяти и почти забылись.

– Славный денек! – поделился я своими радостными чувствами с рыжеволосым водителем. – В такой денек хорошо проводить уик-энды!

– Да, это верно, – кивнул головой мистер Клайд. И поинтересовался: – Приезжие? Эмигранты?

– Туристы, – ответил я, – путешествуем!

Внезапно Маришка ткнула меня кулачком в бок и красноречивым взглядом показала на руки водителя: они претерпевали значительные изменения!.. Красновато-золотистые волоски на них стали вдруг темно-серыми, кожа покрылась легким роговистым панцирем, а хорошо подстриженные ногти почему-то удлинились и стали напоминать по своему виду собачьи когти.

Клайд Паттерсон перехватил в висевшем перед ним зеркальце Маришкин взгляд и, мельком посмотрев на свои руки, спокойно сказал:

– Какая-то хворь привязалась… Никак не могу от нее отделаться… Ну-ка, девочка, достань мне таблетки из сумки.

Маришка повернула голову и увидела позади себя небольшую спортивную сумку. Взяла ее, расстегнула молнию и, найдя пачку таблеток, протянула шоферу.

– Эти, мистер Клайд?

– Эти, эти…

Паттерсон вынул одну таблетку, положил ее в рот. И уже через минуту лекарство сработало! Собачьи когти стали уменьшаться и превратились вскоре в обычные ногти, кожа на руках снова приобрела свою мягкость и эластичность, а серая жесткая шерсть заменилась на ярко-золотистые волоски.

Подивившись на такую метаморфозу, Маришка и Уморушка вздохнули облегченно и вновь занялись разглядыванием пролетавших за окнами автомобиля пейзажей. Но я уже не мог спокойно присоединиться к ним: в мою душу закрались страшные подозрения. Что это за болезнь такая, которая может набрасываться на человека внезапно и так же быстро отступать? Изменить до неузнаваемости внешность – это не температуру сбить! Я принялся следить за мистером Клайдом и одновременно старался делать вид, что он меня вовсе не интересует, что я, как и мои спутницы, давным-давно забыл о случившемся.

Однако Паттерсон быстро раскусил мои нехитрые уловки и, саркастически ухмыльнувшись, проговорил:

– У мистера Джона появились проблемы? Он чего-то боится?

От негодования и возмущения я покраснел и хотел было тут же опровергнуть наглую клевету нашего странного водителя, но не успел: Клайд Паттерсон вдруг резко переменился в лице, улыбка на нем сменилась внезапно большой озабоченностью. Я понял, что произошло что-то очень неприятное для мистера Клайда, и через мгновение понял, что именно. За нашей машиной гнались другие автомобили! Их было не менее десятка, и они явно пытались настичь «Форд» Паттерсона.

– Проклятье… – прошептал мистер Клайд и стал увеличивать скорость.

Разрыв между нами и преследователями немного увеличился, но вскоре вновь стал медленно сокращаться. Теперь Паттерсону уже некогда было следить за своей внешностью, перед ним стояла одна задача: скрыться от погони. Он вцепился обеими руками в руль и, глядя полубезумными глазами в зеркало обратного вида, гнал что было мочи свой старенький автомобиль по шоссе, никуда не сворачивая. Мы сидели сзади и не знали, что нам предпринять: то ли сидеть смирно и ждать, чем все это кончится, то ли сделать попытку остановить машину мистера Клайда.

Вдруг Уморушка прошептала:

– Опять шерсть лезет…

И показала на руки Паттерсона.

И верно: «болезнь» мистера Клайда вновь обострилась. Через полминуты уже не только руки, но и голова нашего странного шофера покрылась серой жесткой щетиной, лицо постепенно вытянулось и стало похоже как две капли воды на волчью морду, а ногти, удлинившись, снова превратились в песьи когти.

– Оборотень! – первой догадалась Уморушка. – Настоящий оборотень!

Паттерсон вздрогнул и, не поворачивая к нам свою ужасную морду, прорычал:

– Дайте таблетку! Дайте скорее таблетку!

– А конфету не хочешь? – огрызнулась в ответ Маришка. И, достав из сумки пачку с лекарством, кинула ее в открытое окошко автомобиля.

Ужасный волчий вой потряс стенки автомобильного салона и чуть было не оглушил нас троих. Чтобы не слушать этого дикого воя, мы закрыли уши руками, и только, наверное, эта спасительная мера уберегла наши барабанные перепонки. Клайд Паттерсон был готов разорвать нас в клочки, но опасность, угрожавшая ему самому, на какой-то срок отодвинула эту расправу. Перестав выть, оборотень злобно клацнул зубами и вновь переключил внимание на дорогу и своих преследователей. Мы поняли: если Паттерсон уйдет, то для нас это будет означать только одно – неминуемую гибель.

– Ну, девочки, держитесь… – прошептал я своим верным и отважным спутницам и, вытряхнув из спортивной сумки Клайда Паттерсона все содержимое на пол, быстро напялил ее на голову хозяина.

Новый, но уже приглушенный волчий вой раздался в машине. «Форд» завилял по широкой дороге то влево, то вправо и через несколько секунд на огромной скорости съехал в кювет. Ткнувшись передним бампером в землю, он резко остановился. Клайд Паттерсон вышиб головою стекло, судорожно дернулся и обмяк, улегшись животом на руль.

Маришка, Уморушка и я отделались легкими ушибами и неприятным головокружением – последствием быстрого торможения.

– Приехали… Вылезайте… – скомандовал я отважным победительницам оборотня и открыл дверцу машины.

Когда мы вышли из автомобиля, то увидели, что преследователи были уже рядом с нами. Десятка два мужчин с ружьями, револьверами, охотничьими ножами стояли полукругом возле места аварии и удивленно смотрели на нас и на обезвреженного оборотня.

– Клайд жив? – спросил один из них.

На груди у мужчины красовалась звезда шерифа, и я понял, что это – глава местной полиции.

– Не знаю, проверьте сами, – я поднялся на шоссе и обнял за плечи прижавшихся ко мне Маришку и Уморушку.

– О'кей, – кивнул шериф и уверенными шагами направился к «Форду» Клайда Паттерсона. Пощупав пульс и послушав, бьется ли сердце у потерпевшего автомобильную аварию оборотня, он крикнул своим землякам: – Злодей дышит! Он уцелел, черт возьми!

Словно в доказательство его слов Паттерсон зашевелился и тихо, совсем тихо, что-то печально провыл. Но на этот раз его вой не был таким страшным, как прежде и напоминал, скорее, не волчий вой, а обычный, собачий.

Шериф сдернул с головы Паттерсона сумку и брезгливо отбросил ее в сторону. Посмотрел на волчью морду оборотня и поморщился:

– Попалась, нечистая сила…

После этого он снял со своего кожаного пояса блестящие наручники и ловко замкнул их на запястьях Паттерсоновских полулап-полурук.

– Майк! Николсон! Джек! Энди! Идите сюда, забирайте этого изверга!