Уильям Николсон - Побег из Араманта

– Представляете, наш-то дурачок пятерку пропустил, – объявила она. – Раз, два, три, четыре, шесть! Четыре, пять, шесть, ясно тебе? – Женщина шутливо погрозила ребенку пальцем. – Ведь знал же, глупышка! Вот Пинто, я уверена, ни за что не спутает.

– Вообще-то она считает до миллиона, – подала голос Кестрель.

– Ах ты, выдумщица. – Госпожа Блеш рассеянно погладила девочку по голове, а затем опять оживилась: – Корову, книгу и чашку он почти сразу признал, только банан забыл. Ну ничего, семь и шесть – для начала тоже неплохо. Руфи, как сейчас помню, получил на первой контрольной семь и восемь, а полюбуйтесь на него теперь! Что ни проверка, то не ниже девятки. Не то чтобы меня заботили всякие там оценки…

Экзаменатор приблизился к парте Пинпин, уставившись на свои бумаги.

– Пинто Хаз, – наконец прочитал он и поднял голову, изобразив на лице дружелюбную улыбку. – И как нас называть, дружок?

Малышка встретила его взгляд – и тут же прониклась недоверием, на какое способны лишь младенцы.

– У нее есть имя, – вставила мама.

– Ну что же, Пинто, – человек в алом продолжал сиять, словно медный грош, – у меня тут картиночки. Давай-ка проверим, умеешь ты различать их или нет?

Он развернул перед малышкой целый лист разукрашенных рисунков. Девочка посмотреть посмотрела, но промолчала. Палец экзаменатора указал на лохматую собаку.

– И что это у нас?

Ни звука в ответ.

– Ну а здесь?

Тишина.

– Кажется, у него проблемы с ушами?

– Вовсе нет, – отрезала мама. – Она вас прекрасно слышит.

– Зато не говорит.

– Должно быть, просто не хочет.

Близнецы затаили дыхание. Экзаменатор нахмурился и поставил на листе какой-то росчерк. А потом вернулся к своим картинкам.

– Ну, давай, Пинто. Покажи мне песика. Где песик?

Пинпин самым внимательным образом посмотрела на мужчину, однако же отвечать не собиралась.

– Тогда домик. Покажи дяде домик.

Никакой реакции. Через некоторое время экзаменатор отложил яркие рисунки, мрачнея с каждой минутой.

– Может, посчитаешь со мной, малыш? Ну-ка, раз-два… Широко распахнутые глаза – и ничего больше. Мантиеносец сделал еще одну пометку.

– Последняя часть контрольной, – обратился он к матери Пинпин, – предназначена выявить уровень навыков общения. То, как ребенок слушает, понимает, отвечает. Дети, на наш взгляд, чувствуют себя спокойнее, когда их держат на руках.

– Вы что же, хотите взять ее?

– Если не возражаете.

– Уверены?

– Мадам, я проделывал это множество раз. Поверьте, ваш драгоценный отпрыск не пострадает.

Аира уставилась в пол и еле заметно сморщила нос.

Опять начинается! — тут же послал сигнал сестре Бомен.

Но мама лишь подняла Пинпин и бережно передала экзаменатору. Близнецы смотрели во все глаза. А вот папа, наоборот, прикрылся ладонью. Все шло наперекосяк, хуже и представить было нельзя, и что самое ужасное, он ничего не мог исправить.

– А ты славный парень, Пинто, верно я говорю? – Человек в алом пощекотал малышке шейку и надавил на кончик носа. – Что это у тебя? Носик, да?

Девочка хранила молчание. Экзаменатор затряс перед ней золотой медалью на цепочке; увесистая побрякушка заблестела на утреннем солнце.

– А? Красиво? Хочешь потрогать?

Пинпин не отзывалась. Доведенный до белого каления, мужчина покосился на мать.

– Не знаю, отдаете ли вы себе отчет в случившемся, но, судя по тому, как обстоят дела, ребенок заработает круглый ноль.

– Неужели все так плохо? – сверкнула глазами Аира.

– Сами видите, из него и клещами ничего не вытянешь.

– Что, совсем ничего?

– Ну-у… Может, он выучил какой-нибудь стишок или игру, где нужны слова?

– Минуточку… – Госпожа Хаз потерла пальцами лоб и зашевелила губами, изображая глубокое раздумье.

Сейчас начнется! — мысленно предупредил Бо сестру.

– Ах, да. Есть одна игра. Любимая. Вот попробуйте, скажите внятно: «Писс, писс, писс».

– Как?

– Увидите, ей понравится.

Началось! – одновременно простонали про себя близнецы.

– Писс, писс, писс, – членораздельно произнес экзаменатор. – Слышишь, парень? Писс, писс, писс.

Малышка изумленно поморгала и заерзала у него на руках, устраиваясь поудобнее.

Ой! Еще чуть-чуть! – передали друг другу Бомен и Кестрель.

– Писс, писс, писс, – отчетливо повторил человек в мантии.

– Еще чуть-чуть, – улыбнулась мама.

Ну же, Пинпин, ну же, — мысленно теребили сестренку близняшки. – Постарайся!

Господин Хаз наконец решился открыть глаза. Внезапно до него дошло, что происходит. Подпрыгнув как ужаленный, отец умоляюще протянул руки.

– Позвольте, я… Только было уже поздно.

Молодчинка, Пинпин! – молча возликовали Бо и Кесс – Молодчинка-чинка-чинка!

С отрешенным выражением и блаженной улыбкой на круглом личике малышка выпустила долгую, непрерывную струю прямо на экзаменатора. Тот ощутил странное тепло, однако не сразу сообразил, что к чему. Потом заметил сосредоточенные взгляды Хазов и медленно опустил глаза. По алой мантии расползалось пятно. Не говоря ни слова, мужчина в алом передал Пинпин отцу, развернулся и сердито зашагал обратно по проходу.

Госпожа Хаз взяла у мужа дочку и осыпала ее нежными поцелуями. Между тем Бомен и Кестрель катались по полу, задыхаясь от смеха. Анно смотрел, как экзаменатор сообщает о неприятном случае Мэсло Инчу, и тихонько вздыхал про себя. Он уже знал то, о чем не подозревала семья: нынче утром хорошая оценка могла бы спасти их от переезда. Теперь же Хазы наверняка покинут Оранжевый округ и отправятся в более скромное жилище. В лучшем случае две, а скорее одна комнатушка, плюс общие кухня и ванная на несколько семей. Анно никогда не страдал тщеславием; его не заботило мнение соседей. Но мысль о том, что он подвел дорогих людей, ранила папу в самое сердце.

Аира крепко прижимала к себе малышку, не желая думать о будущем.

– Писс, писс, писс, – радостно бормотала Пинпин.

Уже в школе близнецы обнаружили, что забыли принести Домашнее задание.

– За-бы-ли? – рявкнул господин Бач. – То есть как это – забыли?

Близняшки стояли бок о бок у доски, глядя то на длинные ряды парт, за которыми сидели ухмыляющиеся однокашники, то на учителя, который важно поглаживал тяжелый живот и облизывал кончиком языка жирные губы. Господин Бач обожал наказывать оплошавших в назидание прочим. Он полагал, что в этом и заключается работа педагога.

– Итак, начнем по порядку. Почему вы забыли принести урок?

– У нашей маленькой сестры была первая контрольная, – отвечал Бо. – Мы рано вышли из дома и не взяли тетради.

– Ах, просто не взяли? Так, так, так.

Господин Бач питал особую неприязнь к неубедительным отговоркам.