Маар Пауль - Семь суббот на неделе

— Значит, каждый может стать учителем? — спросил Субастик. — Если так, я тоже хочу вести урок!

Сосед по парте вскинул руку. Девочка за учительским столом тотчас же спросила:

— Ты что?

— Робинзон хочет вести урок!

— Робинзон? — переспросила она. — Но ведь я еще не закончила объяснений… Кто за то, чтобы урок вел Робинзон, поднимите руку!

Почти все подняли руку — Робинзон был новенький, и ребятам не терпелось познакомиться с ним поближе.

Субастик величественно поднялся, подождал, пока девочка-учительница вернется на свое место, и уселся за учительский стол. Потом он строго оглядел подряд всех учеников, как это делал господин старший преподаватель Стуккенкрик, и заорал:

— У вас что, ноги отнялись?

Ребята удивленно вытаращили на него глаза, а потом вдруг, схватившись за животы, разразились оглушительным хохотом.

— Тихо! — завопил Субастик. Он кричал так же громко, как незадолго до этого старший преподаватель Стуккенкрик.

Но у ребят это вызвало новый взрыв смеха. Многие хохотали так, что, казалось, вот-вот задохнутся. Громче всех хохотал настоящий учитель.

— Разве я что-нибудь делаю неправильно? — спросил Субастик.

— Учителя не позволяют себе ничего подобного! — покачав головой, сказала та самая девочка, которая вела урок до него. — Учителя никогда не кричат на учеников. А чему ты вообще собираешься нас учить? Крикам, что ли?

— Нет, — смущенно ответил Субастик, — не крикам. Я хотел провести урок стихосложения.

— Урок стихосложения? Значит, ты будешь сочинять стихи, а мы — только слушать? Но мы же умрем от скуки!

— Нет, — объяснил Субастик, — мы будем сочинять стихи все вместе. Я скажу первую строчку, а кто-нибудь из вас придумает вторую. Разумеется, она должна рифмоваться с первой. В награду он получит право сочинить третью строчку, а остальные ребята должны придумать четвертую, которая рифмовалась бы с третьей. И так далее…

— Не понимаю! — сказала девочка.

— Сейчас поймешь! Итак, я начинаю:

Его зовут Робинзон.

— Не иояму я, что хочет он! — воскликнула девочка.

— Прекрасно! — похвалил ее Субастик. — Итак, у нас уже есть две первые строчки:

Его зовут Робинзон.

Не пойму я, что хочет он.

Теперь придумай третью строчку.

— Третью? Хорошо! Как ты, так и я:

А вот я… мое имя Эрика…

— Кто следующий? — спросил Субастик. Толстый мальчик с пятой парты поднял руку и гордо продекламировал:

А вот ты… твое имя Эрика. Далеко от Берлина Америка!

— Сочиняй дальше! — сказал ему Субастик. Толстый мальчик задумался, потом начал:

А меня вот назвали «Вериер»…

Тут поднял руку настоящий учитель и, как только Субастик предоставил ему слово, произнес:

— Отлично! — воскликнул Субастик. — Я и сам лучше бы не придумал! Но дальше-то как нам быть, чтобы получилось интересно?

— Давайте сочиним какую-нибудь историю в стихах! — предложил настоящий учитель. — Интересную историю, в которой был бы смысл. А то, спрашивается, какое отношение имеет Америка к нашей Эрике или, скажем, к нашему Вернеру? Нам бы такую штуку придумать, которая…

Не успел настоящий учитель сказать, что за штуку он имеет в виду, как Субастик сразу же подхватил:

— Конечно, конечно! Давайте сочиним стихи про Буку! Внимание! Начинаю:

Старый Страус — лентяй и злюка — Прятал в доме мохнатую Буку. Выл за домом свирепый Волк…

— Ну, и что же сделал этот Волк? — спросила с третьей парты девочка в круглых очках.

— А это уж ты сама придумай! — ответил Субастик.

— Ах, вот оно что! — сказала девочка. — Хорошо:

Выл за домом свирепый Волк. Слопав Страуса, он умолк.

— Как это жестоко! — воскликнула ее соседка по парте. — И к тому же мы решили сочинить стихи про Буку, а не про Страуса.

— Ладно, — сказала девочка в круглых очках. — Придумаю что-нибудь другое:

Встретив Буку, воспитанный Слон Ей отвесил глубокий поклон.

— Не нравится мне этот Слон. Подхалим какой-то! — возмутилась соседка по парте.

— А что ты можешь предложить? — спросил ее Субастик.

Выл за домом свирепый Волк. И явился тут тигров полк.

— Хорошо! — похвалил ее Субастик. — Уже, по крайней мере, намечается сюжет! А дальше как?

Тигры сразу — к Страусу в дом… — предложила девочка.

И весь класс хором закончил:

И увидели Буку в нем. И сказали: «Свободна ты!» неуверенно произнесла другая девочка.

Под землей ликуют кроты, — продолжил ее сосед.

— Тут у нас явно что-то не ладится, — возразил Субастик. — Нет развития сюжета, хоть тигры и спасли узницу из плена жестокого Страуса. И кроты ни при чем… Кто придумает что-нибудь поинтересней?

Тут с последней парты вскочил самый высокий мальчик и, захлебываясь от восторга, сказал:

— Я! Я придумал совсем другое! И очень интересное! Слушайте!

И весь класс хором закончил:

Вернеру самому очень захотелось есть, и он тотчас же сказал:

Проглотил хозяйку и гостью, Поперхнувшись хозяйкиной костью, И сказал; «Пообедал я всласть!»

Но одной девочке стало жаль Лягушку, и она закричала:

А Лягушка из брюха — шасть!

— Ловкая эта Лягушка! — вздохнула другая девочка. — Но ничего интересного не делает.

Все задумались. Немного погодя Субастик сказал:

— Раз уж вы все молчите, я сейчас сочиню другую историю:

Жил-был Котенок, забавный на вид: Мягкие лапки и… пара копыт! Кошки смеялись: «Ну-ну, грамотей! В наше-то время — да жить без когтей!» Взрослых спрошу я, спрошу малышей: Много ль копытом наловишь мышей?

— Нечего и спрашивать! — воскликнула Эрика. — И так ясно, что много не наловишь.

— Да и не бывает таких животных! — сказал серьезный мальчик в очках, который сидел на задней парте.

— Не бывает?! — переспросил Субастик. — Еще и не такие бывают! Слушайте внимательно:

— Интересная история! — сказал Вернер. — И что же он ответил?

— Не перебивай меня, а слушай! Ответил он вот что:

«Я все сказать тебе готов, Люблю я любопытных. Мой папа родом из котов, А мама — из копытных.

Мой дядя — старый толстый Бык, А тетя — Кенгурушка. И я давно уже привык Чесать ногою ушко.