Лия Гераскина - СКАЗОЧНЫЕ ПОВЕСТИ

– Ну так сыграй нам что-нибудь, – попросил повар. – Я хорошую музыку уважаю.

– Пожалуй, я сыграю, – согласился Хрустальд, – если вы дадите мне слово...

– Какое ещё слово? – удивился повар.

– Слово, если моя игра вам понравится – вы примите меня на работу.

– Вот чудак! – рассмеялся повар. – Да мне хоть и понравится, я скажу, что нет.

– Не верю, – улыбнулся Хрустальд. – Вы так не сможете поступить – глаза у вас честные.

– Ишь ты, – немного смутился повар. – Ну ладно. Играй, там видно будет.

– Так не пойдёт, – решительно сказал Хрустальд. – Слово вы даёте?

– Даёт! Даёт! – закричали поварята, которым хотелось послушать музыку. – Ну, дядюшка главный повар, дайте слово!

– Молчать! – закричал повар. – Что за баловство на королевской кухне! А ты, парень, – обратился он к Хрустальду, – играй! Слышишь? Тебе говорят – играй!

– Пока не услышу вашего слова – вы не услышите ни звука, – твёрдо сказал Хрустальд.

– Ну, какой ты, право! – с досадой проговорил повар. – Ладно. Даю слово. Играй!

Поварята в восторге захлопали в ладоши, за что получили от повара по подзатыльнику.

– Милая девушка, – торжественно начал Хрустальд. – И вы, господа поварята, будьте благородными свидетелями и не дайте совершиться несправедливости!

Хрустальд заиграл на флейте. На плите начали подпрыгивать кастрюли и сковородки. Пустились в пляс стулья и табуретки. Повар, поварята и Катринка закружились в танце.

Первая придворная дама заглянула в открытое окно кухни, посмотрела, какое веселье идёт на кухне, и исчезла.

Танцующие повар с поварятами развеселились и стали напевать в такт музыке. Первой начала Катринка:

Поварята подхватили песню:

Повар, не отставая от своих подчинённых, запел густым басом:

Поварята снова подхватили:

Потом запела Катринка:

Повар не дал песне закончиться:

Поварята продолжили:

Но повар не дал им допеть и сам закончил песню:

– Ох, уморил! – простонал повар. – Перестань играть, или я испущу дух – не могу больше!

Хрустальд послушно перестал играть. Повар повалился на стул, обтирая вспотевшее лицо передником.

– Ай да паренёк! – еле дыша от усталости, вымолвил он. – Пронзительно играешь. Полвека живу – такой музыки не слышал.

– Прекрасно! – воскликнул Хрустальд. – Значит, вы меня принимаете?

Повар сделал вид, что не слышал слов Хрустальда.

– Значит, вы меня принимаете? – настойчиво повторил Хрустальд.

– Э, нет, – вздохнул повар. – Этого я не говорил.

– Да вы только что похвалили мою игру перед благородными свидетелями. Где же ваше честное поварское слово?

– Поварское! Честное слово! Какой позор! – завопили поварята.

– Прочь, подпевалы! – заорал повар. – Сказано нет – значит нет.

– Но господин главный повар, – печально сказала Катринка, – вы же сами дали честное слово... Вы... такой благородный человек...

– Конечно, воля ваша, – сказал Ватрушка, – но парень подумает, что королевские повара такой народ, с которым надо держать ухо востро. Они не хозяева своему слову.

– Было бы прискорбно, – подхватил Гороховый Стручок, – если бы такое мнение сложилось о нашей королевской кухне.

– Молчать! – заорал взбешённый повар, но Гороховый Стручок всё же высказал своё мнение.

– Воображаю, – продолжал он, – какие слухи поползут по королевству, а мы с Ватрушкой сделаем всё, чтобы они расползлись как можно шире...

– Ну дядюшка, ну добрый дядюшка господин главный повар, – умоляюще заговорила Катринка, – ну пожалуйста.

– И ты, Катринка! – с досадой воскликнул повар. – Клянусь жареной индейкой, вы меня обошли! А ты, парень, не благодари! Не за что! Катринка покажет тебе свинарник. Ну а вы, бездельники, берите корзины, пошли получать провизию.

– Пошли, пошли, дядюшка Красный Hoc! – шёпотом проговорил Гороховый Стручок.

– Пошли, пошли, бездонная пивная бочка! – прошептал Ватрушка.

И поварята, взяв корзины, отправились вслед за поваром получать провизию.

– Милая барышня, – обратился Хрустальд к Катринке. – Я...

– Зовите меня Катринкой, – перебила его девушка.

– Милая Катринка...

– Не милая, а просто – Катринка!

– Ах, чёрт побери, – сердито сказал Хрустальд, – не перебивайте меня на каждом слове, я не привык к этому!

– Простите, господин кухонный мужик, – приседая, насмешливо ответила Катринка. – Я не знала, что вы так благородно воспитаны, все равно как какой-нибудь принц.

– Ты прости меня, Катринка, я действительно осёл! Мне бы следовало поблагодарить тебя за то, что ты замолвила за меня доброе словечко.

В дверь кухни постучали.

– Войдите! – крикнула Катринка. Дверь открылась, и на кухню вошла первая придворная дама. Она строго посмотрела на Катринку. Та поклонилась ей. То же самое сделал и Хрустальд.

– До слуха её высочества принцессы, – надменно начала придворная дама, – донеслись звуки флейты. Кто-то здесь играл на кухне.

– Играл я, – ответил Хрустальд.

Дама открыла кошелёк и порылась в нём.

– Послушай, любезный, – обратилась она к Хрустальду, – принцесса желает приобрести твою флейту. Сколько ты хочешь получить за неё?

– Простите, сударыня, – вежливо ответил Хрустальд, – но моя флейта не продаётся.

– Но я дорого заплачу, – возразила придворная дама.

– Это не имеет никакого значения, – усмехнулся Хрустальд.

– Но как ты смеешь не выполнить приказа принцессы? Она велела тебе продать флейту!

– О, если так, – улыбнулся Хрустальд, – то я сломаю флейту, но ни за что её не продам.

Придворная дама едва перевела дыхание от возмущения и почти шёпотом спросила Хрустальда:

– Чего же ты хочешь, безумный? Как передать принцессе твой ответ?

– Скажите ей, что флейта продаётся не за деньги, а за её поцелуи. Пусть придёт на кухню и поцелует меня пять раз.

От изумления придворная дама и Катринка дружно ахнули.

– Тогда она получит флейту, – закончил свою речь Хрустальд.

– В уме ли ты? Да я не посмею передать принцессе твоего дерзкого ответа. Ах ты негодный...