Ольга Кай - Сказка о музыканте

Здесь были великолепные пейзажи, на некоторых Ния узнавала заповедный лес, и тем больнее было осознавать, что этой красоты уже нет в помине. Болото — противное, гиблое место — было изображено загадочным и по-настоящему красивым. Наверное, в благодарность за кислую клюкву, скромные цветы которой виднелись на первом плане. На нескольких картинах Ния увидела людей — они выглядели радостными, а, главное, здоровыми — девушка узнала "живительные" картины, где великие художники рисовали больных и калек, дабы помочь лекарям восстановить здоровье пациентов. Чаще всего картины действительно помогали.

— Почти всех этих людей уже нет в живых, — прозвучал за ее спиной голос, и девушка вздрогнула, только сейчас вспомнив, где находится и с кем. — Они воспользовались услугами колдунов и были наказаны.

Девушка обернулась, глядя в упор на круглолицего человека в черно-белом костюме. Он развел руками:

— Таков закон! Зато я сохранил эти бесценные образцы живописи… или, вернее, темного колдовства, — наместник усмехнулся. — Недавно был казнен художник по имени Вольтран. Закон требовал сожжения всех его картин, но здесь, у меня, хранится несколько пейзажей. Времена нынче изменчивы, и вскоре, я думаю, его работы будут стоить баснословных денег, особенно учитывая трагическую судьбу художника-лесоруба и то, как мало осталось его картин…

Ния не выдержала и отвернулась. Яркие краски расплывались у нее перед глазами.

— Зачем вы мне это показываете?

— Я подумал, что с тобой должно быть интересно побеседовать, — наместник обошел ее, встал напротив. — Потому что ты умна. Потому что знаешь еще что-то, помимо, — он щелкнул пальцами, — этих шпилек, бантиков, бриллиантиков… Я слышал, ты рассказываешь сказки детям и взрослым. Расскажи и мне сказку.

Ния недоуменно подняла брови.

— Сказку об Эльнаре, — улыбнулся наместник.

— Нет, — девушка отвела взгляд, делая вид, будто снова разглядывает картины. — Эту сказку вы, должно быть, знаете не хуже меня.

— Мне интересно знать, чем заканчивается эта сказка.

— У нее нет конца.

— Пока нет?

— И, надеюсь, не будет.

Девушка услышала шаги и следила украдкой за наместником, который отошел к окну и встал там, опираясь о золоченую спинку резного кресла.

— Мне интересно услышать, как ты обычно заканчиваешь эту сказку.

— Я заканчиваю ее историей о предательстве, — жестко ответила Ния. — И о том, как вы посадили в тюрьму человека-легенду, которого ненавидите и боитесь.

— Боюсь? Хм… Однако странно, что у твоей сказки нет продолжения.

— Оно появится, как только Эльнар окажется на свободе, — при этих словах Нии наместник нахмурился. Его пристальный взгляд впился в лицо девушки. Внезапное подозрение показалось очень правдоподобным, настолько, что Ния едва сдержала улыбку: "Неужели он все-таки сбежал?"

Наверное, лицо Нии переменилось, как и настроение наместника. Он резко направился к выходу, а телохранители вдруг подхватили девушку под локти и грубо потащили обратно, вверх по лестнице, в ярко освещенный бальный зал.

* * *

Пальцы сжали рукоять как-то неловко. Лаэрт перехватил поудобнее, взмахнул разок-другой, примеряясь к весу оружия. У него никогда не было своего меча, но благодаря тренировкам с друзьями он умел с ним управляться, правда, не слишком мастерски. А теперь, подумалось ему, даже Тимка смог был сражаться лучше.

— Улицы свободны!

Воевода поднял руку, и тем, кто не мог его видеть, команду передали другие. Еще мгновение, и полторы сотни вооруженных людей бросились пестрым потоком по трем улицам, ведущим к боковым воротам резиденции наместника.

Лучники летели впереди. Стрелы проникали сквозь решетчатые ворота, которые вмиг лишились всякой охраны, и прежде, чем стража подняла тревогу, повстанцы уже лезли через ограду.

— Вперед! — теперь уже во весь голос кричал воевода, его клич подхватывали тут и там. Даргальт с тяжелым боевым луком — и как только держали оружие старческие руки? — выпускал стрелу за стрелой, лишь одна или две из них не достигли цели. Лаэрт бежал вместе со всеми. Фигуры в ярко-голубой форме личного отряда охраны наместника то и дело вставали на пути, чтобы исчезнуть, завалиться вбок или напороться на оружие кого-то, оказавшегося рядом.

Тщательная подготовка и численное преимущество позволило повстанцам буквально смять охрану, и вскоре все входы-выходы дворца были перекрыты. Люди — и горожане, жители Карены, и селяне из ближайших деревень, обитатели заповедного леса и заброшенных шахт — перепачканные в пыли и крови, но почувствовавшие вкус победы, с громкими криками хлынули внутрь дворца. Внутренняя охрана еще оказывала сопротивление, но на красном ковре, укрывающем лестницу, пятна крови расползались и сразу исчезали, становясь невидимыми. Лаэрт летел вверх по ступеням, не обращая внимания на царапину, пересекавшую грудь, на глубокий след от стального наконечника, прорезавший щеку. В боковом коридоре ему померещилось движение, и, вместе с четырьмя горожанами и смуглым Жаном, они свернули, догоняя скрывавшихся в лабиринтах мраморных помещений высокородных гостей и оставшуюся охрану. С верхнего этажа доносился женский визг, к которому примешивались испуганные мужские крики.

Перед атакой им сообщили, что Ния сейчас во дворце, а чутье подсказывало: девушка где-то наверху, но… туда побежал сам Ярден, а значит, все обойдется, а ему, Лаэрту, надо выполнять приказ и быть полезным там, где это нужно.

Пленники были связаны. Их повели в бальный зал, где, понемногу, все стихало. Только внезапно долетел зычный бас воеводы:

— Ния!

Лаэрт тоже спешил туда. Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой… Рана, показавшаяся вначале пустяковой царапиной, сильно кровоточила. Рукав левой руки, которую Лаэрт прижимал к груди, сплошь прокрасился рубиновым цветом.

— Эй, ты как там? — окликнул его Жан и получив в ответ уверенный кивок, означавший, что все в порядке, побежал вперед.

* * *

Крики повстанцев не сразу были услышаны из-за музыки и громкого смеха, но в распахнувшихся дверях внезапно появился начальник охраны и, пройдя через весь зал, сообщил наместнику:

— На дворец напали. Положение безнадежное, мы не отобьемся.

Сказано это было шепотом на ухо. Наместник кивнул и нашел взглядом телохранителей. Те, как всегда, готовы сопровождать его куда угодно, вот только хорошо бы прихватить еще и девчонку — все-таки, с заложником будет как-то спокойней.

Ния стояла далеко от него, в углу зала под охраной двух полицейских-конвоиров. Ее так и не заставили танцевать, но придворные, в основном дамы, находили особое удовольствие в том, чтобы обсуждать ее несуразнейший наряд, грубую, на их взгляд, внешность и дикое поведение, а также кричать визгливыми голосами: