Дмитрий Молдавский - Русская сатирическая сказка

Карась и говорит:

— Давно я дожидался этого от вас!

Рыбина-карась вставала раненько, умывалася беленько, и поскакал к Сому-большим усам, судье праведному. Прискакал, — Сом спит. Он раз хвостом плеснет, другой раз плеснет, третий, — Сом пробуждается и спрашивает:

— О чем ты, карась?

— Сейчас, сударь, только до вас.

— О чем же?

— Да вот ершишка на Ораске озере валяется, на озеро Ораско выхваляется, хочет всю рыбку победить, головней накатить, большую колоть и маленького вон гнать. Мы испугались!

— Ах, глупец, нашел бы Першу да поставил бы вершу!

Карась откланялся и поскакал.

Нашел Першу, поставил вершу. На этот случай пришел Абрам — закол забрал. Пришел Богдан — ерша бог дал. Пришел Егорка — стащил ерша на горку. Пришел Антон — убил ерша гантом. Пришел Вавила — повесил ерша на вилы. Пришел Антроп — повесил ерша под строп. Пришел Тереня — принес дров беремя. Пришла Марина — ерша помыла. Пришла Ирина — ерша сварила. Пришел поварь — ерша пробал. Пришел верблюд — разлил ерша на семь блюд. Пришел кот Иаков — всего ерша смякал. Пришел дракон — завел об ерше драку. Пришел Епифан — и все дело распихал.

В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси! Лещи, окуни, ерши — все собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду. Вода той порой в Шексне всколыхалася; шел паром через реку да чуть не затопился, а красные девки гуляли по берегу, да все порассыпались. Экая щука родилась зубастая! И стала она расти не по дням, а по часам: что день, то вершок прибавится; и стала щука зубастая в Шексне похаживать да лещей, окуней долавливать: издали увидит леща, да и хвать его зубами — леща как не бывало, только косточки хрустят на зубах у щуки зубастой.

Экая оказия случилась в Шексне! Что делать лещам да окуням? Тошно приходит: щука всех приест, прикарнает. Собралась вся мелкая рыбица и стали думу думать, как перевести щуку зубастую да такую торовастую. На совет пришел и Ерш Ершович и так наскоро взголцыл:

— Полноте думу думать да голову ломать, полноте мозг портить: а вот послушайте, что я буду баить. Тошно нам всем тепереча в Шексне; щука зубастая проходу не дает, всякую рыбу на зуб берет! Не житье нам в Шексне, переберемтесь-ка лучше в мелкие речки жить — в Сизму, Коному да Славенку; там нас никто не тронет, и будем жить припеваючи да деток наживаючи.

И поднялись все ерши, лещи, окуни из Шексны в мелкие речки Сизму, Коному да Славенку. По дороге, как шли, хитрый рыбарь многих из ихней братьи изловил на удочку и сварил забубенную ушицу, да тем, кажись, и заговелся. С тех пор в Шексне совсем мало мелкой рыбицы. Закинет рыбарь удочку в воду, да ничего не вытащит; когда-некогда попадется стерлядка, да тем и ловле шабаш! Вот вам и вся байка о щуке зубастой да такой торовастой. Много наделала плутовка хлопот в Шексне, да после и сама не сдобровала: как не стало мелкой рыбицы, пошла хватать червячков и попалась сама на крючок. Рыбарь сварил уху, хлебал да хвалил: такая была жирная!

Я там был, вместе уху хлебал, по усу текло, в рот не попало.

Жил-был бедной мужик; детей много, а добра — всего один гусь. Долго берег он этого гуся — да голод не тетка! До того дошло, что есть нечего: вот мужик и зарезал гуся; зарезал, зажарил и на стол поставил. Все бы хорошо, да хлеба нет, а соли не бывало. Говорит хозяин своей жене:

— Как станем мы есть без хлеба, без соли? Лучше я отнесу гуся-то к барину на поклон да попрошу у него хлеба.

— Ну что ж? С богом!

Приходит к барину:

— Принес вашей милости гуська на поклон; чем богат, тем и рад. Не побрезгуй, родимой!

— Спасибо, мужичок, спасибо! Раздели же ты гуся промеж нас без обиды!

А у того барина была жена, два сына да две дочери — всего было шестеро. Подали мужику нож; стал он кроить, гуся делить. Отрезал голову и дает барину:

— Ты, — говорит, — всему в доме голова, так тебе голова и следует.

Отрезал гузку, дает барыне:

— Тебе дома сидеть, за домом смотреть; вот тебе гузка!

Отрезал ноги, дает сыновьям:

— А вам по ножке, топтать отцовские дорожки!

Дочерям дал по крылышку:

— Вам с отцом, с матерью недолго жить; вырастете — прочь улетите. А я, — говорит, — мужик глуп, мне глодать хлуп!

Так всего гуся и выгадал себе. Барин засмеялся, напоил мужика вином, наградил хлебом и отпустил домой.

Услыхал про то богатой мужик, позавидовал бедному, взял зажарил целых пять гусей и понес к барину.

— Что тебе, мужичок? — спрашивает барин.

— Да вот принес вашей милости на поклон пять гуськов.

— Спасибо, братец! Ну-ка раздели промеж нас без обиды.

Мужик и так и сяк; нет, не разделить поровну! Стоит да в затылке почесывает. Послал барин за бедным мужиком, велел ему делить. Тот взял одного гуся, отдал барину с барыней и говорит:

— Вы теперь, сударь, сам третей!

Отдал другого гуся двум сыновьям, а третьего — двум дочерям:

— И вы теперь сам третей!

Остальную пару гусей взял себе:

— Вот и я сам третей!

Барин говорит:

— Вот молодец, так молодец! Сумел всем поровну разделить и себя не забыл.

Тут наградил он бедного мужика своей казною, а богатого выгнал вон.

Был старик и у него один сын. Он ростом был маленькой. Звали его Фома. И делал он рогозяные берда. Делал берда и не знал он горя никогда.

Потом этот Фома услыхал: богатырь богатыря побивает, именье отбирает. И сбирается с богатырем воевать. А мать и отец его разговаривают:

— Ой, Фома, делал бы ты берда, так не видал бы ты горя никогда!

Нет, Фоме не терпится ехать, и ехать надо с богатырем воевать. Кинул рогозенко на свою гречуху, поехал. Уехал на чисто поле, спокаялся:

— У отца-матери, — говорит, — не благословился!

Взял Фома с дорожки воротился, у отца-матери благословился. Едет и думает:

— Что же я, говорит, — еду? У богатырей, — говорит, — булатные сабли, мушкантанты, а у меня, — говорит, — ничего нет!

Увидел в коньем навозе жуков: жуки ползают. Как сдернул с себя шляпу, как хлопнул! Слез, сосчитал: убил шляпой сто офицеров, девяносто командеров, а мелкой силы и сметы нет (это жученков). И опять едет. И одумался:

— И что же, — говорит, — еду, и ничего у меня в руках нет, а еду с богатырем воевать!

Увидел: у дороги лемех стоит. Взял слез с гречухи, выдернул отрез у лемеха, повесил на лыко, через плечо перекинул, поехал.

Приезжает к богатырским палатам: все на замках, все на цепях. Как хватил свой отрез, начал по цепям, по замкам бить. Пустил свою гречуху на двор. Богатырской конь услышал лошадиный дух, заржал. Богатырской конь ест белоярую пшеницу. Он пустил свою гречуху к богатырскому коню; гречуха чуть ... головой отбила богатырского коня от пшеницы.