Анна Михалевская - 13 сказок про любовь

"Мы рады твоему возвращению, дорогая Принцесса!" — как эхо пронеслось в голове удивленной наследницы престола.

И, как будто выходя из тяжелого и долгого сна, она начала вспоминать, что же с ней стряслось. Да, это был действительно ее дом, и Принц, так трепетно держащий ее руку, действительно был ее возлюбленным до тех пор… до тех пор, пока она не поддалась искушению сбежать из Королевства, чтобы посмотреть, что находится за его пределами. Ее любопытство было таким сильным, что она попросила помочь ей в этом Злую Колдунью, та же не стала пугать любопытную Принцессу, а сразу исполнила ее желание — и Принцесса попала в другое Королевство, которое оказалось антиподом ее родного дома.

Там все было так, и не так- она была красива, но несчастлива, Король и Королева были с нею, но они ее не любили, ее добивались рыцари, но она не могла принадлежать им. Разочаровавшись в своей затее и не зная как вернуться домой, Принцесса прожила там сто лет, за это время она забыла все о себе настоящей, а за свое праздное любопытство была наказана злым духом сомнения. Так бы и повторялись события в ее жизни по замкнутому кругу, если бы ее возлюбленный не достал у Колдуньи зелья, которое помогло ему проявиться в королевстве-антиподе. И в том, что он предстал перед нею в таком неопрятном виде, была не его вина- уж таков был мир, в котором она жила, там все искажало свои формы до неузнаваемости.

Только позже узнала Принцесса от Принца, что Колдунья попросила кое-что взамен за свое зелье. Теперь если Принцесса еще раз засомневается в чем-то настоящем, то она тут же отправится назад- в тот страшный мир-антипод. Но ни Принц, ни Принцесса не хотели больше впускать дух сомнения в свою жизнь- они так любили друг друга, что для них существовал только один мир- маленький, но настоящий мир, который помещался в их сплетенных руках, на перекрестье их взглядов, в облачке их выдоха…

Ступенька 7. Делить или делиться?

Когда-то давно, когда люди возомнили себя богами, они слишком увлеклись своей игрой, да так, что и не заметили, как проделали дырку между мирами. И хлынуло из того — другого мира множество существ, непонятных и странных для нас, но вполне живых и совершенно бездомных. Пытаясь не умереть в чужом мире, они не всегда были друзьями для человека, да и за что им было почитать причину своих бедствий? Многие не помнили своих имен, ибо смысл этих имен был утерян вместе с дорогой домой.

Была среди них и Жадность — так назвали ее потом люди. Растеряв своих собратьев, она долго бродила по Земле в полном одиночестве. Люди были непохожи на нее саму, и к ним она старалась не приближаться, опасаясь их непредсказуемости. Но так уж было суждено случиться, что, оставаясь всегда никем не замеченной, она все же была обнаружена человеческим ребенком. Сначала их было двое, а потом они перестали замечать друг друга и стали одним.

Жадные герои никогда не привлекали наше внимание, и никакой ребенок не согласился бы быть похожим на одного из них. Однако жадность — довольно коварная штука. Так как в нашем обществе "некрасиво" быть жадным, то люди пытаются скрыть эту черту даже от самих себя, что делает невозможным дальнейшую проработку этого качества. Человек может исправно подавать милостыню нищим, но забывать говорить добрые слова своим детям. Дарить своей любимой дорогие вещи и не находить время для встреч. Давать и жалеть, что даешь. Тоже своего рода "не видная" для других жадность. В этих случаях человеку стоит большого труда признать, что он жадный, а еще большего — перестать показывать, какой он щедрый.

Туннельное сознание возникает не только у самоубийц и сумасшедших, а у людей внешне нормальных, но одержимых каким-то из тех недугов, которым религия дала определение смертных грехов. Некоторые психиатры называют своих подопечных людьми с душевным уродством. И тут впору было задаться вопросом, не потому ли люди переставали быть адекватными действительности и становились душевнобольными, что страдали повышенной эгоистичностью и отвратительным характером? В этом свете мысль о том, что злая болезнь несправедливо вселяется в добрейшей души человека и продолжает его безнаказанно терзать, а также заставляет доставлять своим близким страдания и неудобства, не выдерживает никакой критики. Но это крайний случай. Среди нас с вами каждый день ходят по городу, а может даже и живут в одной квартире (а может даже это где-то и мы с вами), уже не такие безнадежные экземпляры, но тоже со своими собственными туннелями.

Родная сестра Жадности, Скупость, с удовольствием разделяет ее компанию. Ее девиз — брать и жалеть, что тебе дают, ибо ты недостоин. Одни за всю жизнь не могут купить себе пальто, считая, что бедность-их удел, другие никогда не решаться поступить в университет, третьи будут работать, не поднимая головы, не думая даже об отдыхе, да мало ли их — рабов комплекса Кощея Бессмертного! Сидят на золоте (своих талантах, умениях, потенциях, данных Богом каждому человеку), и ни с кем этим не делятся, а наоборот — прячут с глаз людских подальше!

Тем не менее, вопреки распространенному мнению, Жадность и Скупость- не наша сущность, а привнесенные извне энергии, неприятного действия которых можно так же легко избежать, как последствий дождя, укрывшись под зонтиком. Но чтобы сопротивляться нужно осознанное желание не допустить их вовнутрь, умение видеть малейшие проявления этих коварных энергий в безобидных на первый взгляд вещах и понимание, что боремся мы не с собой, а с чужаками, которым нет места в нашем организме.

Собрался было рыцарь из далеко северного края отправиться на поиски дамы сердца. Одел кольчугу из драгоценных каменьев, прочнее которой нет ничего в белом свете. Доспехи надел разукрашенные. Волосы причесал непослушные. Сверху шлем водрузил свежевыкованный. Меч наждаком почистил, если чего случится вдруг. Шпоры специальным средством смазал, чтоб блестели. Рюкзак рыцарский в дорогу приготовил. Коня отборным сеном хорошенько накормил.

Замок свой рыцарский на ключ на два оборота запер, да и свечи тушить не стал- пусть разбойники думают, что он не спит и все видит.

Попрощался с тусклым солнцем, с бескрайней лысой равниной, с дождиком холодным и противным. Поклонился земле своей родной.

Пролил скупую рыцарскую слезу по непонятным для нас причинам. Вскочил в седло и откровенно себя спросил: "А зачем мне собственно это все надо?!"

Минуту помешкал, облегченно вздохнул, и, спешившись, вприпрыжку побежал домой.

Но по дороге был настигнут шальной соседской стрелой. Так и остался лежать бездыханный в роскошном боевом снаряжении да в чистом поле.