Амалдан Кукуллу - Сказания древнего народа

Пока они идут, мы вам расскажем о падишахстве Шоофорадина – отца Мелик-Джумшида.

Разгневался как-то отец Мелик-Джумшида на младшую жену, дочь бедного пастуха, и приказал бросить ее в застенок. Сидит она в сыром застенке, ни дня не знает, ни ночи; вся от горя слезами изошла, поседела.

...А между тем сын ее Мелик-Джумшид и данандей прошли еще путь, равный тысячи шагам, прошли еще семь гор, семь рек, семь раз спускались в ущелье и семь раз поднимались, – оглянулись назад, а всего-то прошли путь величиной с кинжал и еще вдобавок путь, равный кишкам шагаду. Наконец, дошли они до леса, а в этом лесу стоит огромный, в сорок комнат, дворец данандея.

Вошли они во дворец, и данандей стал показывать юноше свои владения. В тридцати семи комнатах побывал Мелик-Джумшид, и во всех комнатах доверху лежат драгоценности мира.

– Теперь ты хозяин всех этих комнат, и все, что в них есть, отныне твое, – сказал данандей. Но оставшиеся три комнаты он не показал и ничего о них не рассказал. А хранились в них одежды трех пахлеванов, снаряжение для трех горячих коней, а в третьей комнате – сами кони.

Когда наступил вечер, данандей и Мелик-Джумшид легли спать. Спали они или не спали, видели сны или не видели, но с восходом солнца проснулся данандей и говорит:

– Сын мой, вставай, подмети комнату. Вот уже восемнадцать лет, как я жду, чтобы ты пришел и подмел мою комнату.

Мелик-Джумшид встает, одевается и отвечает:

– Дорогой отец, я сын очень богатого падишаха, и не научился подметать – ты подмети, а я посмотрю и сам научусь.

Взял данандей в руки веник из верблюжьего хвоста и начал подметать. Он подметает, а юноша молчит и смотрит. Закончил данандей подметать и говорит:

– Дорогой сын, я вот уже восемнадцать лет, как жду, чтобы ты принес мне воды.

А Мелик-Джумшид отвечает ему:

– Дорогой отец, я сын очень богатого падишаха, никогда не носил воду, – ты принеси, а я посмотрю, научусь и сам принесу.

Ничего не оставалось делать данандею: взял он два ведра, а ведра не такие, как наши, – каждое с колодец, сходил к речке, принес воды и говорит:

– Дорогой сын, вот уже восемнадцать лет, как я жду, чтобы ты пришел и наколол мне дров.

А Мелик-Джумшид отвечает:

– Дорогой отец, я сын очень богатого падишаха, никогда не колол дрова, сначала ты поколи, а я посмотрю, научусь и буду сам колоть.

Взял данандей огромный, как ствол дуба, топор и стал колоть. Гору наколол, а затем говорит:

– Дорогой сын, вот уже восемнадцать лет, как я жду, чтобы ты пришел и разжег огонь, поставил котел на очаг.

А Мелик-Джумшид опять свое:

– Дорогой отец, я сын такого богатого падишаха, где мне было видеть, как разжигать огонь и ставить котел на очаг. Сначала ты сам это сделай, а я посмотрю, научусь и сам буду делать.

Ничего не оставалось делать хитрому данандею, положил он в очаг дрова, ударил кулаком о кулак и высек огонь. Затем поставил на очаг огромный-преогромный котел, налил в него воды и говорит:

– Дорогой сын, вот уже восемнадцать лет жду, чтобы ты пришел и посмотрел в котел: кипит вода или нет?

А Мелик-Джумшид ему и отвечает:

– Дорогой отец, я сын такого богатого падишаха, откуда я могу знать, кипит вода или нет? Сначала посмотри сам, я научусь и так же буду делать.

Разозлился данандей необученности Мелик-Джумшида, открыл крышку и стал смотреть. А Мелик-Джумшид только того и ждал. Подскочил он к хитрому данандею да и опрокинул его в кипящий котел. Свалился колдун в котел и тут же сварился.

Остался Мелик-Джумшид один в этом далеком и никому не известном дворце.

«Куда идти? Как идти? Что делать?» – думает Мелик-Джумшид.

Стал он по комнатам ходить, драгоценности рассматривать. Тридцать семь комнат прошел – ничего не стал брать. Но когда дошел до тридцать восьмой комнаты, постоял у запертой огромным замком двери и подумал, что же может быть в этой комнате? Взломал он замок, вошел и видит: висят на стене три пахлеванских наряда. Не стал он их трогать. Взломал замок тридцать девятой комнаты, вошел и видит: здесь три добротных седла лежат на полу. Взломал юноша замок на дверях сороковой комнаты, а там три горячих скакуна стоят и овес едят. Одному скакуну два года, другому – три, а третьему – четыре.

Призадумался юноша, какого же скакуна брать?

Пока он думал, третий конь, которому четыре года, вдруг сказал человеческим голосом:

– Мелик-Джумшид, садись на меня. Я всегда смогу помочь тебе.

Взял тогда юноша из тридцать девятой комнаты одно седло, оседлал скакуна, из тридцать восьмой комнаты взял один пахлеванский наряд, надел на себя и, вскочив на скакуна, доверился дороге. А дорога пролегала через густой, дремучий лес. Направил он скакуна направо. Едет, с трудом пробиваясь сквозь кустарники. Долго ли он ехал или недолго, только лес все не кончался, и Мелик-Джумшид заблудился. Вдруг слышит Мелик-Джумшид страшный рев где-то вблизи. До того страшный, что сердце замирает. Другой бы испугался, но нет, не таков Мелик-Джумшид! Он смело направил скакуна туда, откуда доносился рев. Подъехал к опушке и видит: бегает на трех ногах огромный лев и ревет во все горло. Так ревет, что деревья валятся.

– Эй, друг, что с тобой? Почему так сильно ревешь? – спросил Мелик-Джумшид льва.

– Что, слепой, что ли? – отвечает лев. – Не видишь, заноза в лапе сидит, вот и реву от боли.

– Слушай, друг, давай я тебе помогу, вытащу из лапы занозу, – сказал Мелик-Джумшид, а сам залез в яму, чтобы лев не бросился на него да не растерзал в гневе, и говорит: – Дай мне свою лапу!

Обрадовался лев, сунул в яму опухшую лапу и говорит:

– Вытаскивай!

Достал Мелик-Джумшид свой нож, вскрыл рану и стал вытаскивать занозу. А лев кричит, гневается:

– Вай-ай! Кто там меня мучает? Попался бы ты мне в лапы, я бы тебя разорвал на куски...

Как бы то ни было, вытащил Мелик-Джумшид занозу и отпустил льва. Успокоился лев, свалился на бок и заснул. Когда лев проснулся, а проснулся он на третий день, то увидел около себя нож которым вытаскивали из его лапы занозу. Лев встал, ступил на лапу – не болит. И стал кричать он, да так громко, что за семь гор слышно:

– Эй, кто меня так успокоил? Клянусь волосами плешивого, излечившему меня чудотворцу дам все, что ни попросит! Только пусть покажется!

Собрались на крик льва звери: здесь и шакалы, здесь и зайцы, и волки, и лисицы, и даже туры... Словом, все звери, какие обитали в этом лесу.

– Ну! Кто из вас успокоил меня? – спрашивает лев.

– Я излечил, – отвечает заяц.

– Как? – спрашивает лев.

– Я поставил пиявку к ране, а пиявка вытащила занозу, – соврал заяц.

– Это ложь, – рычит лев.

Тут выступил шакал вперед и говорит:

– Я вытащил занозу, почтенный лев.

– Как? – спрашивает лев.

– Я разжег костер, подержал в огне твою лапу, и заноза сгорела.