Амалдан Кукуллу - Сказания древнего народа

Звери дали свое согласие. И Мелик-Джумшид оделся в пахлеванский наряд, сел на верного скакуна, и все они пошли воевать. Идут, Мелик-Джумшид посередине, а звери по обе стороны.

Пришли к ратному полю и видят: войска противника перебили почти всех людей Гургур-падишаха. Приказал тогда Мелик-Джумшид зверям растерзать людей противника. Звери бросились на врагов. Кого успели растерзать – растерзали, а кого не успели – те еле ноги унесли.

Но нет, еще пуще разгневался Шоофорадин-падишах и велел во чтобы то ни стало уничтожить всех зверей и победить войско Гургур-падишаха.

Началось небывалое сражение: земля смешалась с кровью: кровь с землей, дроби барабанов слились с криками, крики – с барабанами.

Опечалился Гургур-падишах, мрачнее тучи стал, закрыл лицо рукой, дабы не видеть, как уничтожают его войско.

Не выдержал Мелик-Джумшид такого страшного кровопролития. Сел он на хромую лошадь, взял ржавую саблю и отправился в лес. Приехал он в лес, стреножил хромую лошадь, достал из кармана волос и огниво, высек огонь и поджег. Почуял скакун запах горящего волоса и мигом предстал перед хозяином.

– Собери зверей, – сказал Мелик-Джумшид своему верному скакуну.

Скакун заржал на весь лес, и все звери тут же сбежались и предстали перед Мелик-Джумшидом.

Тронулись они к месту битвы: Мелик-Джумшид на коне посередине, а звери по обе стороны. Пришли на ратное поле и видят: от войск Гургур-падишаха почти никого не осталось. Приказал Мелик-Джумшид зверям растерзать людей противника и сам первый пустился в бой. Ринулись звери с криком и воем за ним. Долго длилось сражение. В этом сражении Мелик-Джумшид был ранен. Но звери и на сей раз одержали победу: кого смогли, растерзали, а кого нет, те насилу ноги унесли.

После боя Мелик-Джумшид стал травой вытирать с локтя кровь. Мимо возвращался довольный победой сам Гургур-падишах. Увидев раненого воина, достал из кармана платок и перевязал ему рану.

Пришел Мелик-Джумшид в лес, переоделся, сел на хромую лошадь и вернулся домой.

– А как ты сражался? – спросила Гюльназ-ханум.

– Я видел, что сыновья везира и вельможи изрубили вражеское войско, и не стал вступать в бой, – ответил сын садовника.

– А что у тебя с рукой? – опять спросила жена. – Наверное, упал со своей хромой лошади?

– Да, да, упал, – ответил плешивый. – Упал, попал под хромую ногу коня и ранил руку.

Гюльназ-ханум взяла у него окровавленный платок и отправилась к источнику постирать его. В это время с другой стороны к источнику подошла ее мать – жена Гургур-падишаха. Вдруг она увидела в руках дочери платок мужа.

– Один чудесный платок был у твоего отца, а ты унесла своему плешивому, – разгневалась мать и, отобрав платок, вручила его мужу.

– Где ты взяла этот платок? – вдруг спросил падишах.

Рассказала ему жена, что у жены плешака отобрала.

Приказал падишах привести к нему сына садовника.

Сказано-сделано.

– Откуда у тебя этот чудесный платок? – спросил падишах.

– Да жить падишаху и здравствовать! – сказал плешак и продолжил:

– Я был ранен в бою, и ты перевязали мне этим платком рану.

Не поверил падишах.

– То был другой человек, а ты просто плешак, – зло сказал он.

– Если не веришь, то смотри! – Мелик-Джумшид снял с головы баранью кишку.

Перед падишахом предстал юноша необыкновенной красоты: волосы на голове золотые. Словом, не ешь, не спи – с утра до вечера смотри.

Опять не поверил падишах.

– У тебя же хромая лошадь, а юноша, которому я перевязал рану, был на резвом скакуне, – твердил падишах.

Тогда Мелик-Джумшид, ничего не сказав, ушел, тем самым озадачив своего тестя. Затем сел он на свою хромую лошадь, взял ржавую саблю и отправился в лес. Достал он из кармана волос и огниво, высек огонь, поджег волос и стал ждать. Издалека почуял скакун запах горящего волоса и тут же предстал перед своим хозяином.

Переоделся Мелик-Джумшид в пахлеванский наряд, собрал зверей и отправился ко дворцу Гургур-падишаха. Доложили падишаху, что к ним в город едет какой-то воин, а вместе с ним идет множество зверей.

Вышел падишах на балкон и видит: перед дворцом проезжает какой-то воин, сопровождаемый лесными зверями. Обрадовался падишах и крикнул:

– Добрый воин, будь моим гостем!

Мелик-Джумшид сошел со скакуна, зашел к падишаху и, поклонившись спросил:

– Теперь узнаешь того воина, которому ты перевязал рану?

Падишах узнал своего зятя, обнял его крепко-крепко и даже поцеловал.

– Если бы не ты, я бы погиб, – сказал Гургур-падишах и добавил: -Назначаю тебя падишахом. Я уже стар, мне и отдохнуть пора.

– Почтенный падишах, я соглашусь на престол тогда, когда ты двух своих самых близких людей отдашь мне в рабы, – сказал Мелик-Джумшид.

– Кто они, пожалуйста, – отвечает падишах.

– Твои зятья, – сказал Мелик-Джумшид.

– Как же так, – возмутился падишах, – оставить дочерей без мужей? О, нет, проси все, что хочешь, но этого я не сделаю.

Не выдержал тогда Мелик-Джумшид и рассказал падишаху о том, как он убил джейрана и отдал им. Не поверил падишах.

Мелик-Джумшид привел сыновей везира и вельможи к падишаху, раздел их и спрашивает:

– Откуда у вас это клеймо? Говорите правду!

Посмотрели они на падишаха, как бы ища поддержки.

– Да, да, только правду! – сказал падишах.

Ничего не оставалось делать сыновьям везира и вельможи, и они рассказали все, как было.

– Ну, что скажешь на это, почтеннейший падишах? – спрашивает Мелик-Джумшид.

Падишах на сей раз промолчал, а Мелик-Джумшид простил своих шуринов.

Вскоре Гургур-падишах умер. Похоронили его со всеми почестями. После сорокадневного траура Мелик-Джумшид стал правителем.

Итак, стал Мелик-Джумшид падишахом, и Гургур-падишахство народ тут же переименовал в падишахство Мелик-Джумшида. Шли дни за днями. Текло торопливо время! И вот однажды Мелик-Джумшид сел на своего верного скакуна, собрал всех лесных зверей, взял с собой сокола и отправился на охоту. Вдруг видит: на дереве сидит другой сокол. Мелик-Джумшид выпустил сокола и говорит:

– Лети и принеси мне сокола, который сидит на дереве!

Но нет, не тут-то было: тот сокол оказался сильнее. Он схватил сокола Мелик-Джумшида и унес высоко в небо. Пошел Мелик-Джумшид вслед за птицей. Долго он шел. Прошел три горы, три ущелья, три речки, оглянулся назад, а путь, который он прошел всего с полторы иголки, а впереди еще путь, равный кишке шагаду. Прошел он еще немного и видит: чужой сокол с его соколом в когтях залетел в пещеру. Вошел Мелик-Джумшид в пещеру и видит: сидит на тахте какая-то страшная-престрашная старуха. Вся волосатая, тощая – кости да кожа, а во рту всего два зуба торчат. Это была колдунья Эней.

– Старуха, отдай моего сокола! – сказал ей Мелик-Джумшид.