Лаймен Баум - Чудесная Страна Оз

— Гм, — хмыкнул Железный Дровосек, — признаться, я не очень понимаю, зачем ей хвост. Мы не сооружаем зверя, или птицу, или рыбу. Нам нужно только одно: чтобы самоделка могла летать.

— Но может быть, когда она оживет, она будет использовать хвост как руль, — предположил Страшила. — Потому что, если она летает по воздуху, она все-таки похожа на птицу, а я не раз примечал, что у птиц есть хвосты, которыми они рулят в полете.

— Ну хорошо, — согласился Ник, — пусть метла будет хвостом. — И он крепко-накрепко привязал ее к заднему концу корпуса-дивана.

Тип достал из кармана перечницу.

— Уж очень эта штука велика, — с беспокойством сказал он, — не знаю, хватит ли порошка, чтобы оживить ее всю. Но я постараюсь растянуть, насколько возможно.

— Сыпь побольше на крылья, — посоветовал Ник-Дровосек, — они должны быть особенно сильными.

— И про голову не забудь! — напомнил Кувыркун.

— И про хвост, — добавил Тыквоголовый Джек.

— Вы лучше помолчите, — оборвал их Тип (он явно нервничал), — а то я что-нибудь напутаю в колдовстве.

С огромной осторожностью он начал рассыпать драгоценный порошок по самоделке. Прежде всего покрыл тонким слоем каждое из четырех крыльев, потом посыпал диваны и даже самую малость стряхнул на метлу.

— Голову! Голову! Умоляю, не забудь про голову! — возбужденно кричал Кувыркун.

— Но порошка осталось совсем немного, — сказал Тип заглядывая в коробочку, — важнее, мне кажется, оживить ножки диванов.

— Ты не прав, — возразил Страшила. — Голова всему голова! А поскольку этому существу летать, а не ходить, ноги оживлять даже и не обязательно.

С таким суждением Тип согласился и высыпал остаток порошка на голову Рогача.

— А теперь, — сказал он, — помолчите, я должен произнести заклинание.

Тип слышал, как произносила волшебную формулу старая Момби, и уже оживлял однажды Коня, поэтому он довольно уверенно выговорил все три слова, каждый раз производя руками соответствующий жест. Это была торжественная и впечатляющая церемония.

Самоделка вздрогнула всем своим громоздким телом, взревела, как ревут обыкновенно Рогачи в лесу, и отчаянно захлопала всеми четырьмя крыльями.

Страшным ветром, который от этого поднялся, Типа, конечно же, снесло бы с крыши, не успей он ухватиться за трубу. Страшила, весивший меньше всех, отлетел далеко в сторону и, наверное, улетел бы неведомо куда, если бы Тип, по счастью, не успел схватить его за ногу. Кувыркун лег плашмя, прижался к крыше и таким образом избежал беды, а Железный Дровосек был достаточно тяжел и сам послужил якорем для Тыквоголового Джека, которого он обхватил обеими руками. Конь был повален порывом ветра и теперь лежал на спине, беспомощно суча ногами.

— Я прежде и слыхом не слыхивал о таких чудесах, — пропищал Рогач, чей голос странно не соответствовал могучему сложению. — Иду я както по лесу, вдруг слышу страшный гром и больше ничего не помню. Как будто меня что-то ударило, я уж думал, конец пришел. Так нет, полюбуйтесь: живехонек, да еще имею четыре чудовищных крыла и туловище, которого всякий уважающий себя зверь стыдился бы до слез. Как прикажете все это понимать? Кто я теперь — Рогач или чудо-юдо безродное?

При этих словах нелепое создание смешно пошевелило усами.

— Ты — Летающая Самоделка, — объяснил Тип, — а голова, точно, от Рогача. Это мы тебя смастерили, и мы тебя оживили, чтобы ты нес нас по воздуху, куда мы пожелаем.

— Вот оно что?! — воскликнула Летающая Самоделка. — Раз я не Рогач, значит, нет во мне Рогачиной гордости. Одно утешение: я, кажется, не особенно крепко сбит, а, стало быть, в неволе протяну недолго.

— Не говори так, умоляю! — вскричал Железный Дровосек, чье благородное сердце было тронуто этой жалостной речью. — Тебе, наверное, нездоровится сегодня.

— Откуда мне знать? — озадаченно пробормотал Рогач. — Живу-то всего первый день: здоровится, нездоровится, сразу не разберешь, — и он в задумчивости помахал хвостом-метелкой.

— Да полно тебе, — стал утешать его Страшила. — Не горюй! Мы будем тебе добрыми хозяевами, честное слово. Сил не пожалеем, лишь бы тебе жилось хорошо. А ты согласен нести нас по воздуху, куда мы пожелаем?

— Пожалуй, — кивнул Рогач. — По воздуху мне даже лучше. А то случись столкнуться в дороге с кем-нибудь из родни, стыда не оберешься!

— Как я тебя понимаю! — сочувственно покивал Железный Дровосек.

— Впрочем, — Рогач вдруг переменил тему разговора, — поглядеть на вас, любезные хозяева, — не скажешь, что хоть один сработан искуснее, чем я.

— Не верь глазам своим, — назидательно сказал Кувыркун. — Возьми, к примеру, меня: Сильно Увеличен и притом еще Высокообразован!

— Надо же, — промямлил Рогач без особого, впрочем, чувства.

— Мои мозги — редчайшего сорта, — заметил как бы между прочим Страшила, — это всем известно.

— Подумать только! — покачал головой Рогач.

— Ну, а у меня, хоть я из железа, — заявил Железный Дровосек, — самое благородное и любящее сердце в целом мире.

— Рад слышать, — вежливо ответил Рогач и кашлянул.

— Советую приглядеться к моей улыбке, — не отставал от других Тыквоголовый Джек, — она ни на миг не сходит с лица!

— Семпер идем, — с важностью выговорил Кувыркун.

Рогач неуклюже повернулся и посмотрел на него озадаченно.

— Я тоже замечателен в своем роде, — заговорил Конь, решив прервать неловкое молчание, — тем более что не замечателен ни в чем другом.

— Я, право, польщен тем, какие у меня исключительные хозяева, — признался Рогач. — Самому-то мне, увы, похвастаться нечем.

— Дай срок, — ободрил его Страшила. — Познать себя — дело непростое, тут и месяца не хватит, скажу по опыту. К тому же мы постарше тебя, имей в виду. Однако время не терпит, — добавил он, обращаясь к остальным. — Все по местам — и в путь.

— Куда летим? — спросил Тип, забираясь на мягкое сиденье дивана и помогая залезть Тыквоголовому.

— Повелительницу Южной Страны зовут Глинда, — пропыхтел Страшила, с трудом забираясь в Самоделку. — Полетели-ка к ней, спросим ее совета.

— Лучше не придумаешь, — поддержал его Ник-Дровосек. Он подсадил Кувыркуна, а потом забросил Коня на заднее сиденье.

— Глинду я хорошо знаю: она не оставит нас в беде.

— Все готовы? — спросил мальчик.

— Готовы, — ответил за всех Железный Дровосек, усаживаясь подле Страшилы.

— Тогда, — обратился Тип к Рогачу, — будь добр, неси нас на юг и лети так, чтобы не задевать деревья и крыши, но не особенно высоко, а то у меня закружится голова.

— Будет сделано, — коротко ответил Рогач.

Он взмахнул всеми четырьмя крыльями и поднялся в воздух. Путешественники изо всех сил вцепились в спинки и бока диванов. А Рогач развернулся в направлении юга и поплыл по воздуху величаво и стремительно.