Александр Афанасьев - Заветные русские сказки

– Если я помру, то заставьте поповского сына три ночи сряду надо мною псалтырь читать.

Померла королевна, положили ее в гроб и вынесли в церковь.

Король призывает попа:

– Есть у тебя сын?

– Есть, ваше величество.

– Пусть, – говорит, – читает над моей дочерью псалтырь три ночи сряду.

Поп воротился домой и велел сыну изготовиться.

Утром пошел попович учиться и сидит над книгою такой скучный.

– О чем запечалился? – спрашивает его старушка.

– Как мне не печалиться, коли я совсем пропал?

– Да что с тобой? Говори толком.

– Так и так, бабушка! Надо читать над королевною, а она ведь колдунья!

– Я прежде тебя это ведала! Только не бойся, вот тебе ножик; когда придешь в церковь, очерти около себя круг, читай псалтырь да назад не оглядывайся. Что бы там ни было, какие бы страсти ни представлялись – знай свое, читай да читай! А еели назад оглянешься – совсем пропадешь!

Вечером пришел мальчик в церковь, очертил ножом около себя круг и принялся за псалтырь. Пробило двенадцать часов, с гроба поднялась крышка, королевна встала, выбежала и закричала:

– А, теперь ты узнаешь, как под моими окнами подсматривать да людям рассказывать!

Стала на поповича бросаться, да никак через круг перейти не может; тут начала она напускать разные страсти; только что ни делала – он все читает да читает, никуда не оглядывается. А как стало светать, бросилась королевна в гроб и со всего размаху повалилась в него – как попало!

На другую ночь то же приключилось; попович, ничего не убоялся, до самого света безостановочно читал, а поутру пошел к старухе. Она спрашивает:

– Ну что, видел страсть?

– Видел, бабушка!

– Нынче еще страшнее будет! Вот тебе молоток и четыре гвоздя – забей их по четырем углам гроба, а как станешь псалтырь читать – молоток против себя поставь.

Вечером пришел попович в церковь и сделал все так, как научила старушка. Пробило двенадцать часов, гробовая крышка на пол упала, королевна встала и начала летать по всем сторонам да грозить поповичу; то напускала большие страсти, а теперь еще больше: чудится поповскому сыну, что в церкви пожар сделался, пламя так все стены и охватило; а он стоит себе да читает, назад не оглядывается. Перед рассветом королевна в гроб бросилась, и тотчас пожара как не бывало – все наважденье сгинуло!

Поутру приходит в церковь король, смотрит – гроб открыт, в гробу королевна кверху спиной лежит.

– Что такое? – спрашивает мальчика.

Тот ему рассказал, как и что было. Король приказал забить своей дочери осиновый кол в грудь и зарыть ее в землю, а поповича наградил казною и разными угодьями.

Жил-был скупой скряга, старик; имел двух сыновей и множество денег; послышал смерть, заперся один в избе и сел на сундук, начал глотать золотые деньги и есть ассигнации и так покончил свою жизнь.

Пришли сыновья, положили мертвого под святые иконы и позвали дьячка читать псалтырь.

Вдруг в самую полночь является в образе человека нечистый, поднял мертвого старика на плечо и сказал:

– Держи, дьячок, полу!

И начал труси́ть старика:

– Деньги твои, а мешок мой!

Понес его и невидим стал.

Был-жил мужик, у него было три сына. Жил он богато, со́брал два котла денег – один закопал в овине, другой в воротах. Вот помер этот мужик, а про деньги никому не сказал.

Однажды был на деревне праздник; шел скрипач на гулянку и вдруг провалился сквозь землю; провалился и попал в ад, прямо в то место, где богатый мужик мучился.

– Здравствуй, знакомый! – говорит скрипач.

Отвечает ему мужик:

– Ты неладно попал сюда! Здесь ад, и я в аду сижу.

– За что же ты, дядя, сюда угодил?

– За деньги! Было у меня денег много, нищим не давал, два котла в землю закопал. Вот сейчас станут меня мучить, палками бить, когтями терзать.

– Как же мне-то быть? Пожалуй, и меня замучают!

– А ты поди, сядь за трубой на печке да три года не ешь – так уцелеешь!

Скрипач спрятался за трубой; пришли ненаши, стали богатого мужика бить да приговаривать:

– Вот тебе, богач! Тьму денег накопил, а спрятать не сумел; туда закопал их, что нам сторожить невмоготу! В воротах бесперечь ездят, лошади нам головы подковами поразбивали, а в овине цепами нас молотят.

Только ушли ненаши, мужик и говорит скрипачу:

– Если выйдешь отсюдова, скажи моим детям, чтобы они взяли деньги: один котел у ворот закопан, а другой – в овине, и чтобы роздали их на нищую братию.

Потом еще набежала целая изба ненаших и спрашивают у богатого мужика:

– Что у тебя русским духом пахнет?

Мужик говорит:

– Это вы по Руси ходили, русского духу набрались!

– Как бы не так!

Стали искать, нашли скрипача и закричали:

– Ха-ха-ха, скрипач здесь!

Стащили его с печки и заставили играть на скрипке.

Он три года играл, а ему за три дня показалось; уморился и говорит:

– Что за диво! Бывало, играл я – в один вечер все струны изорву, а теперь третий день играю – и все целы. Господи благослови!

Только вымолвил – все струны и лопнули.

– Ну, братцы, – говорит скрипач, – сами видите: струны лопнули, не на чем играть!

– Постой, – сказал один нечистый, – у меня есть два бунта струн, я тебе принесу.

Сбегал и принес; скрипач взял струны, потянул и опять только вымолвил: «Господи благослови!» – оба бунта лопнули.

– Нет, братцы, ваши струны мне не годятся; у меня свои до́ма есть, дайте – схожу!

Ненаши его не пущают:

– Ты уйдешь! – говорят.

– Если вы не верите, то пошлите со мной кого-нибудь в провожатых.

Ненаши выбрали одного и послали с скрипачом.

Скрипач пришел в деревню; слышит: в крайней избе свадьбу справляют.

– Пойдем на свадьбу!

– Пойдем!

Вошли в избу; тут все скрипача узнали, спрашивают:

– Где это ты, братец, три года пропадал?

– На том свете был!

Посидели, погуляли, ненаш зовет скрипача:

– Пора идти!

А тот:

– Погоди еще немножко; дай мне на скрипке поиграть, молодых повеселить.

До тех пор просидели, пока петухи запели; тут ненаш пропал, а скрипач стал говорить сыновьям богатого мужика:

– Ваш батюшка приказал вам взять деньги: один котел у ворот зарыт, а другой – в овине, и велел все эти деньги нищим раздать.

Вот откопали оба котла, стали раздавать деньги по нищей братии: чем больше их раздают, тем больше их прибавляется.

Вывезли эти котлы на перекресток: кто ни едет мимо, всякий берет оттуда, сколько рукой захватит, а деньги всё не сбывают. Подали челобитную государю; он и приказал: в некотором городе шла дорога в объезд – верст пятьдесят будет, а если прямо проложить, то всего пять верст, и приказал государь выстроить прямоезжий мост.

Вот и выстроили мост на пять верст, и на то дело оба котла опорожнили.