Георгий Почепцов - Приключения робота

Вот в класс влетел Тарасенко, неся, как всегда, переполненный портфель. Уроки напролет Тарасенко читал художественные книги. О, это был идеальный объект для эксперимента.

— Тарас, подойди-ка к окну, там тебя кто-то снизу зовет, — попросил его Сидоров.

Ничего не подозревающий Тарасенко пошел к окну и одновременно, как и было задумано, он приближался к скелету.

Класс замер. Эту тишину почувствовал Тарасенко и испуганно оглянулся по сторонам. Но отступать ему было уже некуда — за спиной затаил дыхание весь класс.

Тарасенко гордо поднял голову и продолжил свой путь.

И тут он наконец поравнялся с электромагнитами. От парты-штаба тотчас пошел приказ: скелет открыл рот и приветливо махал рукой.

Тарасенко выпучил глаза и вытер пот со лба. Потом потряс головой. Скелет не остался безучастным: в ответ он закрыл рот и опустил руку.

Все ребята, крепившиеся из последних сил, чтобы не издать ни звука, наконец захохотали. Визги и крики переполнили класс. Тарасенко покраснел и, сжав кулаки, не знал, на кого ему теперь бросаться. Не на скелет же!

Но тут зазвенел звонок. Возбужденные, все бросились за свои парты. Никогда еще класс не сидел в такой единодушной тишине. Положив локти на парты, ученики повернули головы к двери, откуда должна была появиться Лилия Ивановна.

И дверь широко распахнулась. Все даже привстали от удовольствия. Сейчас мы покажем…

Но что это? Вместо Лилии Ивановны в класс вошел самый настоящий скелет с журналом под мышкой. Скелет № 2, так как родной, кабинетный скелет стоял на месте.

Первым делом вошедший поздоровался со своим собратом в углу.

— Что вы говорите? — удивился он. Класс замер от подобного зрелища. Потом, небрежно бросив журнал на стол, скелет № 2 сказал металлическим голосом:

— К доске пойдут… Иванов… Петров… и Сидоров тоже.

Троицу изобретателей даже подъемный кран не смог бы сейчас оторвать от парты.

— Я жду, — послышалось от учительского стола.

Иванов и Петров промычали в ответ что-то невразумительное. На членораздельные слова у них не было сил. У Сидорова тоже.

Робот посчитал, что он достиг своей цели, и, изъяв из скелета электромагниты, вышел за дверь.

И теперь ребята вновь явственно услышали звонок. Они не знали, что тот, первый, звонок прозвенел специально для них. В класс вошла запыхавшаяся Лилия Ивановна. Она была поражена непривычной тишиной.

Все исподлобья оценивающе смотрели на учительницу. Под этими немигающими взглядами Лилия Ивановна проверила, все ли у нее в порядке, нет ли чего странного на доске, за учительским столом. Но все было в порядке. Тогда она раскрыла журнал и произнесла наугад фамилию, чтобы поскорее вывести класс из оцепенения.

— К доске пойдет… Пойдет к доске… Иванов… Нет, Петров… Нет-нет, Сидоров…

Тишина в классе стала невообразимой…

А робот, выйдя на улицу, решил: уж очень эти Иванов, Петров и Сидоров активные. За ними нужен глаз да глаз. Учителям самим не уследить.

И он трусцой побежал дальше, держа хвост трубой.

Мир обрушивался на робота сотнями запахов — ведь он был в собачьей шкуре. И к этому трудно было привыкнуть. Он тянул носом во все стороны: вот прошел кто-то с жареным пирожком, вот за углом скрылся запах бензина, а здесь перебивала все запахи свежеокрашенная скамейка.

Это были достаточно понятные запахи, но, к своему удивлению, он вдруг уловил запах, который никак не мог понять. Он несколько раз потянул носом и побежал в ту сторону.

И наткнулся на мальчишку, который стрелял из засады по голубям. Сначала он густо усыпал землю хлебными крошками, а затем залег в траве и достал рогатку. В стороны разбегались раненые голуби, истекая кровью.

Теперь робот понял, что значит этот запах, — это был запах чужой печали, чужого горя. Сердце робота часто забилось.

— Ты что! Ведь ты же человек! — лишь выдохнул он.

Но и этих слов хватило, чтобы испуганного мальчишку как ветром сдуло. Ему казалось, что серое хвостатое чудище следовало за ним по пятам. И оно говорило! Мальчишка на ходу выбросил рогатку и скрылся в своем подъезде.

Робот опять потянул воздух. Вот пахнет трава, вот очень терпкий запах свежей доски, совершенно иным тягучим запахом тянуло от гаражей. И вдруг…

— Хватай ее, хватай! — услышал робот. Тут же он увидел, как люди пытаются словить затравленную собаку.

Снова горький запах печали переполнил робота. И он побежал на помощь.

— Смотри, еще одна. Тоже, кажись, без ошейника. Значит, ничейная, надо брать, — послышалось со всех сторон.

Робот гордо тряхнул головой.

— Я сам по себе, я не ничейный, — гордо сказал робот. Люди замерли, опустив руки. Маленькая собачка, воспользовавшись сумятицей, исчезла.

— Лови говорящего все равно. В цирк продадим, большущие деньги дадут, — прошептал толстяк.

— А вам не жалко? — спросил робот. Мужчина от неожиданности выронил из рук палку с петлей на конце и заругался:

— И чего ей от меня надо? Я этих говорящих терпеть не могу. Ловите ее сами, кореши.

— Не приставай к человеку, у него сердце больное, — наставительно сказал другой, подкрадываясь сзади. Они двигались не спеша, заходя с разных сторон, чтобы не дать этой странной собаке уйти.

Робот, все еще ничего не подозревая, смотрел на них спокойно. Он только на секунду сверкнул глазами, но эта секунда заставила их замереть на месте от страха.

— Может, это и не собака вовсе, — вырвалось у одного.

— А кто же? — Толстяк продолжал невозмутимо красться вперед. Его раздражала боязнь товарищей. — Вам что, деньги не нужны?

— Стойте! — сказал робот. Он уже начал обо всем догадываться.

Но они рывком кинулись на собаку. В последний момент прозвучало заклинание робота. Троица застыла в скульптурной группе.

— И кто этих рыболовов на нашу голову поставил? — ворчали жильцы, натыкаясь на них во дворе. Но скульптуры молчали и ничего не могли ответить.

Вскоре робот вспомнил, что собирался заглянуть к тем ребятам из школы. Где они и что с ними?

Робот зажмурил глаза, произнес заклинание и, взмахнув хвостом, перенесся в одну из городских квартир, где невидимкою прижался к стене.

Едва он осмотрелся, как удивленно затряс головой. Прямо перед ним торчали кверху три пары мальчишечьих ног.

«Если все стоят наоборот, значит, я стою неправильно, надо перевернуться», — решил робот. Но, осмотревшись, он понял, что и шкаф и кровати стоят правильно.

Лица Иванова. Петрова и Сидорова стали малиновыми от напряжения, но они упорно не сдавались. Только Сидоров жалобно стонал. Двое других возмущенно сопели в ответ на его просьбы, но вскоре и они уже поняли, что на сегодня упражняться хватит.