Юрий Третьяков - Про Андрейку, Моську, Алеху и Читаку

И Читаке было поручено в оставшееся до завтра время изо всех сил стараться выздороветь, а пока вспомнить побольше подробностей из книжки «Чапаев», чтобы не опозориться перед стариком.

Сходили к Сенечке, но, несмотря на всякие посулы, он заявил, что сегодня вынести книжку нипочем нельзя: отец дома, все время сидит в той комнате, где сервант с книгами, смотрит телевизор, а какая та книжка по виду, Сенечка позабыл и нужно все до одной их пересматривать да перечитывать заглавия…

И Читаке волей-неволей пришлось приготовиться к беседе со стариком по памяти…

За ночь нога у Читаки не только не выздоровела, а разболелась еще сильней: наступать на нее было нельзя, а можно только прыгать на одной ноге… Живи старик поближе, Читака, может быть, как-нибудь и допрыгал бы до его избушки, с отдыхом, не спеша. Но дорога туда была очень уж длинная да неровная. Поэтому придумали везти Читаку на тачке: и сам поедет, и будет маскировать собой пилу. Тачку Алеха мог брать свободно, так как его дед поехал к своей дочери, а то бы ни за что не дал. Хуже обстояло дело с пилой: Андрейкин отец очень берег эту ценную пилу и постоянно беспокоился, что Андрейка ее испортит, затупит или поломает зубья. Зато лопату Андрейка мог брать в любое время — за лопату отец так не боялся, как за пилу. Лопату, конечно, испортить труднее, разве только ручка сломается, а ручку можно новую за полчаса выстругать… Алеха взял топор-колун, который ему доверяли запросто: колун испортить еще труднее, чем лопату, хотя начни, например, раздалбливать какую-нибудь булыжину, то и колун выщербится. Но булыжину не обязательно колуном раздалбливать, можно и другим чем…

С Моськой тоже была морока: пришлось предварительно нарвать побольше травы и наломать веточек для кроликов, чтобы им было что есть, пока сам Моська отсутствует: неизвестно, сколько времени продлится работа в стариковском хозяйстве, нужно все предусмотреть! Потом задумались, куда деть Моськиного младшего брата Федора, который был передан под присмотр Моськи. Его решили тоже взять с собой — пусть приучается да и поможет в мелких неответственных делах. Брат Федор согласился помогать, если его повезут на тачке…

Все пошло как по маслу: пила незаметным образом перекочевала из сарая в тачку под сено, на сене, как буржуй, разлегся Читака, держа брата Федора, чтобы не выпал. Алеха впрягся и покатил тачку по дорожке. Следом Андрейка нес лопату, а Моська — колун.

Алеха был человек гордый и всю дорогу вез Читаку с братом Федором один, никому не давал, чтобы не заподозрили, будто у него мало силы. И Андрейка развлекался, метал лопату вперед себя, как копье, а Моська ударял колуном по всем попадавшимся на пути пенькам, но ни одного не расколол.

Когда подъехали к стариковой избушке, оказалось, что старика нет дома, а на двери висит замок.

— Наверное, на пчельник ушел… — соображал Андрейка. — Он про пчельник говорил… А где этот пчельник, я не знаю…

— Поехали искать! — живо предложил Читака, не вылезая из тачки, и брат Федор закричал:

— Давай! Покатили дальше!..

Однако Алеха, тяжело усевшись прямо на землю, не согласился:

— Может, он где в чаще, и туда тачка не проедет… Пускай Андрейка сходит, а мы пока отдохнем…

— Куда? Я даже сторону, в какую идти, не знаю!..

— А крыша у старика худая, — завел свой разговор Алеха. — Во-он те два листа с правого краю негодные, менять требуется.

Читака был разочарован:

— Зря, выходит, ехали, мучились…

— А! — махнул рукой Андрейка. — Зачем он нам нужен? Что мы — без него не сумеем? Для начала вскопаем огород и дрова испилим, а потом он сам придет, скажет, что еще требуется…

Работу распределили так: Андрейка взялся вскапывать огород, Моська с Алехой — пилить дрова. Козлы, на чем пилят, не нашли, хоть обыскали весь двор, наверно, не водилось их у старика. Поэтому инвалида Читаку тоже приставили к делу. Ему полагалось сидеть на бревне и придавливать сверху, чтобы оно не ерзало под пилой.

Брату Федору, который без присмотра мог уйти в лес и там заблудиться, велели дергать по всему двору сухой бурьян, собирать листья и прочий мусор и стаскивать все в кучу. Потом было запланировано все это сжечь, а золу раскидать по огороду для удобрения.

Брат Федор приступил к своим обязанностям с большим усердием, и закипела работа на стариковском заброшенном дворике!

Неутомимо вжикала пила, и одно за другим отскакивали круглые поленья: хорошие у старика были дрова — сухие, ровненькие, без сучков! И земля на огороде была мягкая — видно, вскопанная под зиму: лопата входила легко, комья рассыпались сами, не нужно их и разбивать.

По черной пашне бегали бодрые скворцы, уже прознавшие, что идет копка, таскали червей… Горячее лицо приятно овевал ветерок, а вскопанная полоса быстро увеличивалась, и просто жаль становилось, что огородик у старика маловат, скоро кончится…

От пильщиков слышался звонкий голос Моськи-командира, ругавшего Алеху:

— Не налегай на пилу! Тяни к себе! А ты на меня толкаешь, балда беспонятная!

На рассеянного Читаку, озиравшегося по сторонам, он тоже кричал:

— Сиди смирно, не дрыгайся! Скворцов не видал никогда?

А брат Федор сновал по двору, как трудолюбивый муравей, выдергивал с корнями весь бурьян, сухой и зеленый, и сволакивал его в кучу. Туда же он кидал все хворостинки, бумажки и прочий хлам. Куча получилась большая.

Иногда он подбегал к старшему брату, чтобы уточнить:

— А вон те, большие, тоже нужно выдергивать?

Моська командовал:

— Дергай, чтобы они тут больше не торчали! А то весь двор заполонен этим сором, деваться некуда.

Алеха с Моськой, допилив до конца последнее бревно, решили мусор сжечь, а то мешается и портит вид чистого двора.

За ударный труд брата Федора премировали тем, что позволили поджечь костер. Он показал себя умелым поджигателем: насовал со всех сторон под низ бумажек и по очереди поджигал их спичками. Спички ему доверил Андрейка, который всегда имел их в кармане — на всякий случай.

Огонь начал перекидываться с бумажек на бурьян, от бурьяна загорелись хворостинки, над кучей поднялось пламя, и дым повалил до самого неба. Корчились и сгорали вредные сорняки, образуя ценное удобрение для стариковского огорода.

Двор заволокло дымом, все закашляли, и Читака ускакал на одной ноге к тачке, куда и сел отдохнуть.

— Хорошие у старика дровишки, — хвалил Алеха. — Только мало, а то бы мы еще не столько могли испилить… Главное, легко пилятся: кругленькие, ровненькие такие…

Андрейка с гордостью озирал результаты работы: за такое короткое время, а сколько сделали!

Огород выделялся свежевскопанной черной землей, ровной, как скатерть; бревна преобразовались в аккуратные кругленькие поленья, которые оставалось только поколоть; костер разгорелся, пламя поднималось все выше, летели искры…