Юрий Третьяков - Рассказы

Даже снег выпал. Долго и с нетерпением ожидали его ребята, а он все где-то задерживался.

Еще вчера знаменитый в пятом «Б» математик и знаток наук маленький и тщедушный Комаров всех напугал, разъяснив, что этой зимой снега очень просто может и не быть, потому что на солнце что-то усилилось или, наоборот, ослабло, и по этой причине во всех странах происходят немыслимо какие засухи и наводнения, так что, если снега и не будет, то ничего особенного. И вообще, стоит только перегородить Берингов пролив, — а это при нынешней технике такой пустяк, что и говорить не стоит, — то круглый год будет только лето.

Школьный чемпион по лыжам и конькам Слава Войленко хотел было за эти мрачные пророчества слегка наказать Комарова хоккейной клюшкой, которая сейчас без дела пылилась на школьном шкафу, но вмешались любители жарких стран и тропического климата. В классе их оказалось большинство, они обрадовались и целую перемену рассуждали, как бы здорово было, чтоб пальмы запросто росли во дворах и на улицах, а попугаи летали повсюду, как простые вороны и воробьи. Даже Войленко смягчился и сказал, что он бы у себя посадил бананы.

И вот снег пошел.

Он падал пушистыми хлопьями, большими, как белые перышки. Хлопья неслись очень густо, обгоняя друг друга, будто стараясь наверстать упущенное время и поскорее прикрыть грязную замерзшую землю, крыши домов и голые сучья деревьев.

Ребята из первой смены тоскливо глазели в школьные окна, а вторая смена никак не могла усидеть дома за книжками. Кое-где уже катили снеговые шары, хоть они слизывали снег до самой земли и получались грязные, с налипшими сухими листьями. Кое-где сражались снежками. А самые нетерпеливые, достав давно готовые лыжи, старательно шлепали в них где по снегу, а где и по голым земляным кочкам. И только ребята из пятого «Б» не участвовали во всех этих торжествах. Сегодня они встали спозаранок, чтобы успеть приготовить уроки, чем вызвали немалое удивление своих домашних, а сейчас трудились в пустой комнате возле раздевалки.

Школа только недавно переехала в это здание, поэтому неизвестно, что было в этой комнате раньше.

Зато теперь будет зоокабинет. И не какой-нибудь жалкий живой уголок, как в соседней железнодорожной школе, а самый настоящий, со всеми нужными приспособлениями и оборудованием по последнему слову техники. Все это должны были сделать ребята из пятого «Б», в котором учились лучшие в школе мастера.

Из них самыми прославленными были Радик и Женька. Пока они показали свои способности не в полную силу — это было еще впереди!

Сперва пришлось приводить комнату в порядок. Там был свален всякий ненужный хлам: заляпанные известью носилки и ведра, сломанные стулья, старые метлы и целые груды мусора. Ребята вытащили все это на свалку, вымыли полы, окна, смели со стен паутину.

Потом два школьных художника — Радик и Валька Сомов — нарисовали масляными красками на стенах две картины: Радик — медведицу с медвежатами в сосновом лесу, а Валька — рыб под водой.

Известный специалист по содержанию птиц и животных в неволе Витька Витамин, специально приглашенный на этот случай из соседнего класса, картины одобрил.

— Подходяще. Особенно медведи похожи. Пусть, какие звери тут будут жить, смотрят и думают, что в живом уголке лучше, чем на воле, потому что медведь, например, их уж съесть не может. От этого у них настроение улучшится…

Остальные ребята с ним согласились. Это было первое Радиково торжество. И Женька торжествовал вместе с ним. Ведь он, хоть сам и не умел рисовать, здорово помогал: разводил краски и мыл кисти, так что весь пропах керосином и закапал маслом не только брюки, но даже и фуражку.

А сегодня началась настоящая работа. Столяры под руководством богатыря Войленко и рыжего въедливого Сеньки Иваноза стругали сосновые доски — для особых тумбочек, куда ставить аквариумы.

А сами аквариумы должны были сделать Радик и Женька.

Столярничать мог всякий мальчишка в классе, не зря на уроках труда извели столько досок. Может, и не так хорошо, как Войленко или Санька, но, в общем, дело это нехитрое. А вот соорудить аквариум, чтоб он был большой, красивый и не протекал, — это не каждый может.

Аквариумов было запланировано сделать целых десять штук. От самых громадных, где б содержались комнатные и речные рыбы, до самых маленьких — для пиявок и улиток.

И не зря завхоз инвалид Як Яклич, когда к нему явилась делегация из пятого «Б» с бумажкой, где сам директор написал: выдать ученикам таким-то столько-то стекла и алмаз, чтоб резать, — не поверил и пошел к директору. Он вернулся злой и принялся ворчать:

— Ступайте за мной… Мне — что… Мое дело подчиненное… Воспретить не имею права. Сказали — выдай: на, бери, кромсай ее, коли в мелкие дребезги! Колоть вы мастера… Тут уж вы спецы наивысшей квалификации! Тут уж только руками развести! Чего ухмыляешься? Это ж тебе стекло-о! Дубина! Его же не так отрезал — обратно не приставишь, шуточное дело, его ж с умом надо резать, а не то чтоб… абы как!

— Ничего! — сказал Радик. — Сделаем! Еще получше.

— «Получше»… Держи вот алмаз, да потеряй мне из него зернышко!..

Он даже отправился следом за ребятами, тащившими двухметровые листы стекла, и все никак не мог успокоиться:

— Матушка ты моя, стекло! А я-то его доставал, старался… Не-ет, это вам не тяп-ляп, это же особенная специальность—стекольщик или тоже вот — кровельщик…

К счастью, в ворота въехала автомашина с дровами. Ян Яклич остановился и принялся ругать шофера за плохие дрова. А когда он явился в будущий зоокабинет, заранее сокрушаясь о погибшем стекле, стекло уже было разрезано как надо, так аккуратно, что и остатков почти не оказалось, Як Яклич молча оглядел и пощупал края отреза, взял у Радика алмаз, проверил, цело ли зернышко, и пошел к двери.

— Что? — ехидно спросил Санька. — Вот вам и «в мелкие дребезги»!

Як Яклич остановился и повернулся к нему:

— А резал кто? Радик! Петра Иваныча сын, так? Он же потомственный мастеровой, у него же врожденная квалификация. Не то, что ты!

— А я что? — обиделся Санька.

— А то, как ты доску фуганишь? Ты ж материал портишь! Дай-ка фуганок! Гляди! Видал? Видал? Дошло, нет? То-то! Так чего вам еще выдать? Листовой цинк и кровельные ножницы? Пошли двое со мной!

Когда цинк и ножницы были принесены, Радик громко объявил:

— Сейчас начнется самое важное!

После похвалы Як Яклича, который редко кого хвалил, а все больше ворчал и ругался, все почтительно прислушивались к его словам.