Шалва Амонашвили - Амон-Ра

Амон-Pa вспомнил наставления Андрея, его слова о том, в каких случаях помогает мазь. Но учитель ничего не говорил, можно ли ею мазать огромные раны, когда кровь льется ручьем, а мясо свисает клоками, оголяя белые кости. А именно такая картина и предстала сейчас перед глазами Ра.

Кровь лилась ручьем из изувеченных колен Иорама, забрызгивая все вокруг. Пострадавший мальчик выл от боли, из глаз его катились огромные слезы. А предатель сначала было засмеялся своей «шутке», но потом, увидев, что его никто не одобряет, а некоторые даже дали ему увесистые подзатыльники, сник и стал извиняться. Ребята окружили пострадавшего. Амон-Ра оказался впереди всех и начал успокаивать мальчика.

— Не бойся, Иорам. Сейчас я сниму твою боль… Не плачь, не плачь, Иорам…

Некоторые ребята узнали Ра, но большинство из них его не знали.

— А ты кто такой? — возмутился один из ребят, которого все звали Большим Мальчиком. Он и впрямь был как внешне, так и по возрасту больше и старше остальных. — Убирайся отсюда! Мы сами ему поможем!.. Ишь, нашелся лекарь!

Большой Мальчик ткнул ногой в бок сидевшего возле Иорама Амон-Pa и свалил его. Ра неловко упал и ободрал себе локоть так же, как Иорам свои колени. К ране пристала грязь и мелкие камни. Амон-Pa спокойно поднялся, как будто и не ушибся, не обиделся, опять подошел к пострадавшему мальчику и повторил:

— Ты, главное, не бойся! Я сейчас вылечу твои ноги!

— Откуда тебе знать, как лечить! — еще пуще закричал Большой Мальчик и собрался дать еще один пинок Ра.

Но Амон-Pa вовсе не собирался ссориться с Большим Мальчиком. Перед ним стояла 6 совсем другая задача — помочь Иораму, и Ра должен был обязательно с этой задачей справиться. И прежде чем Большой Мальчик нанес повторный удар, Амон-Pa успел схватить его ногу и задержать в воздухе. Такого драчун не ожидал! Он хотел освободить ногу, но никак не мог, ведь Амон-Ра крепко держал ее на лету, и поэтому Большому Мальчику приходилось подпрыгивать на одной ноге, чтобы не упасть. И это было такое смешное зрелище, что ребята дружно расхохотались. Было видно, что они радовались такому повороту дел, потому что недолюбливали Большого Мальчика за высокомерие и драчливость. Все громко смеялись над наказанным задирой, хотя Ра вовсе и не собирался его наказывать таким образом, а просто хотел, чтобы ему не мешали.

— Ты дашь мне или нет вылечить Иорама?

— Отпусти мою ногу, недоносок!.. — закричал Большой Мальчик и обругал Амон-Pa грязными словами; его раздражала смелость этого маленького «сопляка».

— Если ты не дашь мне помочь Иораму, то твою ногу я скручу вот так! — спокойно сказал Ра и чуть скрутил ему ногу.

— Ну, ну, эй, ты! Я тебе покажу!.. Отпусти сейчас же! — кричал грозным голосом Большой Мальчик.

— Потом покажешь! А теперь скажи, скрутить тебе ногу еще или ты отстанешь от меня? — спросил Амон-Pa, держа ногу обидчика, но при этом не давая ему упасть.

Большой Мальчик почувствовал силу рук Амон-Pa и понял, что тот может не только скрутить или свернуть, но и повредить ногу, если захочет. Большой Мальчик буквально лопался от злости, но в то же время был сильно напуган.

Ребята торжествовали. Было ясно, что Большой Мальчик многим портил жизнь, пугал и издевался над ними, обижал более слабых. А теперь этот маленький, ничем не отличающийся мальчик отомстил за них, да еще как! — Хорошо, хорошо! Только отпусти! Посмотрим, как ты вылечишь его! — шипел Большой Мальчик.

— Тогда пойди и принеси кувшин воды, чтобы промыть пораненные колени! — строго произнес Амон-Ра, и Большой Мальчик, подчиняясь непонятной силе, покорно побежал за водой.

Тем временем Иорам немного успокоился. Зрелище его тоже развеселило, и он даже временно забыл о боли. А Амон-Pa не чувствовал свой ободранный локоть, откуда сочилась кровь, у него болел не локоть, а колени Иорама.

Большой Мальчик принес кувшин с водой, но внутри у него буквально все кипело от раздражения и злобы. «Вот уж я порадуюсь, если от этого лечения Иораму станет еще хуже! — думал он. — Тогда я за все отомщу этому выскочке!»

А Ра оторвал от своей рубашки рукав, намочил в воде, и осторожно промыл Иораму колени. Ребята, затаив дыхание, следили за движениями маленького врача, такими неспешными, но уверенными. Те, которые были впереди, даже присели, чтобы лучше все видеть. На колени было страшно смотреть, и всем казалось, что Иорам теперь очень долго не сможет ходить, а тем более бегать. Могли ли быстро зажить эти страшные раны? Иорам стойко переносил сильную боль, пока Амон-Ра промывал раны, смывал грязь и накладывал куски болтавшегося мяса на свои места. Мальчику тоже не верилось, что Ра сможет ему помочь, но… «Смотрите, у него даже мазь есть!» — удивились ребята, когда Ра достал из сумки маленькую глиняную баночку. Амон-Ра снял с баночки крышечку, указательным пальцем правой руки взял немного мази и смазал, нежно и осторожно, колени пострадавшего. Не прошло и минуты, как Иорам радостно воскликнул:

— Не болит! Боль исчезла!

— Врешь, болит! Не обманывай, так не бывает! — пригрозил Большой Мальчик. — Как может не болеть, когда видна кость!

— Ребята, я боли не чувствую, совсем не чувствую! — повторял Иорам.

«Удивительно, какую силу имеет эта мазь! И как важно, чтобы сейчас же, на глазах у всех, вылечился Иорам! Тогда все поверят, что мазь Андрея действительно имеет чудодейственную силу!» — думал Амон-Ра, не отрывая взгляда от ободранных коленей мальчика. «Только одна моя мазь не способна излечивать раны, нужна еще обязательно твоя сила!» — услышал Амон-Ра голос Андрея. «Ну какая во мне сила?! — удивился Амон-Pa, и вдруг вспомнил, что смог вылечить Саломею силой своей сердечной Любви, силой сердечного слова. — Может быть, именно на эту силу намекает Андрей? И если это так…»

И Амон-Pa, как перед больной Саломеей, призвал на помощь свое сердце, затем прикрыл колени Иорама ладонями и произнес слова, которые никто не мог услышать, потому что он их произнес в душе, и слова те были наполнены Любовью и Состраданием. Ра чувствовал, что вслух эти слова произносить было нельзя, ибо ребята, находившиеся рядом и пристально следившие за ним, не смогли бы их понять. Они, наверное, начали бы насмехаться над Амон-Pa, и тогда эти слова, наполненные и пропитанные светом любви, могли потерять свою силу. Кроме того, чувства бескорыстной любви и сострадания не могли уместиться только в одних лишь словах. Поэтому Ра закрыл глаза и постарался отключиться от всего, что его окружало, и, наполнив прекрасными чувствами и мольбой свое сердце, он щедро делился этим с Иорамом, вливая силу в его колени.

Когда же он очнулся и открыл глаза, то увидел вокруг себя удивленные лица ребят, которые пристально смотрели на его руки и с нетерпением ждали, что же произойдет дальше с пораненными ногами. У Амон-Ра горели руки, ему показалось, что на коленях Иорама играют огоньки фиолетового пламени, исходящие из его ладоней. Только сейчас почувствовал Ра, что оба его колена страшно болят, и обрадовался этому… А Иорам спокойно и блаженно улыбался, на лице его играла счастливая улыбка. Амон-Pa медленно поднял руки…