Беатрикс Поттер - Питер-кролик и другие

Джемайма Плюхвводу слегка удивилась, что в одном месте может оказаться сразу столько перьев. Но очень-то раздумывать на эту тему она себе не позволила и быстренько устроила гнездо.

Когда Джемайма появилась в дверях сарая, господин с песочными усами сидел на бревне и опять читал. А может, и не читал. Кто его знает. Во всяком случае газета была развёрнута, и он опять поглядел на утку поверх газетного листа.

Учтивый господин выразил сожаление, что Джемайма должна была на ночь вернуться на ферму. Он обещал, что постережёт её гнёздышко до завтра, пока она не вернётся. К этому он добавил, что обожает утиные яйца и маленьких утят. И ещё заметил, что он бесконечно горд от того, что в сарае скоро будет гнездо, полное утиных яиц.

С того самого дня Джемайма Плюхвводу являлась в сарай аккуратно каждый день после обеда. И в конце концов в гнезде оказалось девять яиц. Они были зеленовато-белые и рыжему господину очень пришлись по душе. Когда Джемайма отсутствовала, он их пересчитывал и переворачивал для собственного удовольствия.

Наконец Джемайма объявила, что с завтрашнего дня она начинает высиживать утят.

— Я принесу с собой мешочек зерна, — добавила она. — Потому что пока утята не вылупятся, я не должна покидать гнезда. Они могут простудиться.

— Сударыня, не извольте беспокоиться и не носите никаких мешочков! — воскликнул господин с песочными усами. — Я буду каждый день доставлять вам столько овса, сколько пожелаете. Но до того, как вы приступите к вашему утомительному сидению, — продолжал он, — я хочу вас как следует угостить. Давайте с вами вместе пообедаем, только вы и я — и никого больше! Я попрошу вас принести кое-какие травки из огорода, чтобы мы могли приготовить душистый… ммм… омлет. Пучок шалфея, ну там ещё немного тимьяна, пару листочков мяты и две луковицы. Да, и не забудьте петрушку! А я принесу остальное, чем нафаршировать… ммм… я хочу сказать, с чем приготовить омлет.

Джемайма Плюхвводу была настоящей простушкой: даже упоминание о луке не возбудило у неё никаких подозрений. Она безмятежно бродила по огороду и отщипывала разные травки, которые употребляются в тех случаях, когда готовят фаршированную утку!

Мало этого, она ещё и на кухню забрела и взяла из плетёной корзины две головки репчатого лука.

Когда она выходила из кухни, навстречу ей попался колли по имени Кеп.

— Зачем это тебе понадобился лук? — спросил он строгим голосом. — И куда это ты ходишь каждый день в полном одиночестве, а? Отвечай, Джемайма Плюхвводу!

Джемайма всегда побаивалась этого колли и со страху выложила ему всё как есть.

Колли слушал, склонив набок свою мудрую голову. Он ухмыльнулся, когда она описывала учтивого господина с песочными усами.

Колли хорошенько расспросил её, где в точности находится этот лес и где в нём расположены дом и кривобокий сарай.

И, не добавив больше ни слова, повернулся и пошёл по деревенской улице. Он отправился на поиски двух подросших щенков фокстерьера, которые имели обыкновение носиться за тележкой.

А Джемайма Плюхвводу спешила по просёлку, который взбирается на невысокий холм и ведёт в сторону леса. День был солнечный и жаркий. Ей было тяжело тащить все эти пучки зелени да ещё и две луковицы в придачу.

Но она всё-таки долетела до леса и приземлилась рядом с домом, где жил длиннохвостый господин. Он восседал на бревне, время от времени принюхивался и оглядывался на лесную опушку.

— Давай, пошевеливайся! — резко сказал он Джемайме. — Небось побежишь сначала любоваться своим сокровищем! Ступай в сарай — да быстро!

«Что-то он подрастерял свою обычную учтивость!» — подумала Джемайма. До сих пор ей не приходилось слышать, чтобы он говорил в таком тоне. Ей стало не по себе.

Джемайма пересчитала своих будущих утят, и тут до её слуха донеслись звуки шагов, огибавших сарай. Под дверью показался к чему-то принюхивающийся чёрный нос. Вслед за этим кто-то запер дверь снаружи. Джемайма струсила не на шутку.

А через минуту послышался ужасный шум — рычание, лай, вопли, визг и скулёж.

И вскоре умный и отважный пёс Кеп отпер дверь сарая и выпустил дрожащую пленницу.

Увы! Щенки фокстерьера заскочили в сарай, и не успела Джемайма опомниться, как они перебили все утиные яйца.

У Кепа было прокушено ухо, а оба щенка хромали на все лапы. А господин с песочными усами куда-то исчез навсегда.

Джемайму проводили домой. Глаза её были полны слёз, так ей было жаль своих зеленовато-белых яичек.

В июне она снесла ещё несколько яиц, и ей разрешили оставить их себе. И вскоре у неё вылупились четыре утёнка.

Жила-была на свете одна лягушка по имени мистер Джереми Фишер. А Фишер, как всем известно, значит рыболов. Жил мистер Фишер в маленьком сыроватом домике, окружённом лютиками, на самом берегу пруда…

Домик стоял так близко к воде, что в кладовке вечно хлюпала вода. И у задней двери домика — тоже.

Но мистеру Джереми очень даже нравилось взять да и промочить ноги. Его никто никогда не ругал за это. И к тому же он никогда не схватывал насморка!

— Пойду-ка я нарою червей, — сказал как-то мистер Джереми Фишер, — и поймаю на обед целое блюдо миног. Если мне попадётся больше пяти рыбок, я приглашу к обеду друзей: мистера Олдермена Птолемея Черепаху и сэра Исаака Ньютона. Правда, Олдермен предпочитает салат.

Мистер Джереми облачился в непромокаемый плащ и ещё надел блестящие новенькие калоши. Он взял в руки удочку, плетёную корзинку с завтраком и в несколько огромных прыжков добрался до того места, где хранилась его лодка. Лодка была зелёная, круглая и очень напоминала лист водяной лилии. Она была привязана к крепкой водоросли в заводи пруда.

Мистер Джереми взял шест из тростника и вытолкнул лодку на открытую воду.

— Я знаю хорошее местечко, где водятся миноги, — сказал мистер Джереми Фишер.

Он воткнул свой шест в илистое дно и привязал к нему лодку. Затем он уселся по-турецки, скрестив ноги, и занялся своим рыболовным инвентарём. У него был прелестный красненький поплавок. Удочкой служил плотный стебелёк травы, а леска была сделана из тонкого белого конского волоса. На конец лески он прицепил маленького извивающегося червячка. Дождинки скатывались у него по спине, он просидел неподвижно, тараща глаза на поплавок, должно быть, около часу.

— В конце концов, это начинает мне надоедать, — сказал мистер Джереми. — Мне бы хотелось чего-нибудь перекусить.