Валерий Шульжик - Фунтик и старушка с усами

И клоун с ним согласился…

— Да, да. Не правда ли — прелестные малыши?! Сколько им?

— Этому восемь, — сказал Дурилло, — а этому…

— Тридцать пять, — признался Пинчер и взял из вазы банан.

— Дебет — кредит! — сказала по-иностранному Беладонна, и Дурилло перевёл:

— Одинокая, но богатая иностранка просит гостей к столу!

— Ну, начали? — спросил Добер и, не дожидаясь ответа, придвинул к себе салат.

— Фигу с маслом! — прошипел Дурилло, вцепившись в тарелку.

— Без масла, — поправила его Беладонна, — малыши на диете… — А по-иностранному громко добавила: — Все жранто, а кто платинто? А?!

— Госпожа иностранка, — переводил Дурилло, — интересуется: есть ли деньги у малышей?

— Да разве деньги — главное в этом мире?! — осуждающе произнёс Мокус, глядя на Беладонну. — Ведь столько удивительного вокруг нас! Наполненный радостным смехом цирк, музыка кузнечика, воздушные шары…

— Верные друзья, — подсказал Бегемот.

— Сказки, — добавил Фунтик.

А Бамбино вставил:

— Стихи!

— Ну, вот, — продолжил Мокус, — а вы — деньги, деньги, и вас уже не переубедить.

И он принялся ловить монеты в воздухе и наполнять ими свою видавшую виды шляпу. Мокус извлекал монеты отовсюду: из карманов, причёсок, ушей. Дёрнул Беладонну за нос, и оттуда посыпался серебряный дождь.

— Это вам, господин Дурилло, за ночлег, угощение и зеркало, которое, как известно, разбил ветер.

— А за воду для бритья?! — пересчитав деньги, напомнил Дурилло.

— Ох, забыл! — схватился за голову Мокус и, поймав в воздухе новую горсть монет, протянул их Дурилло.

— Талант! — произнесла Беладонна. Звон денег заставил её забыть иностранный язык. — А миллион удвоить могли бы? Поиздержалась в дороге, не на что накормить малышей.

— Без всяких проблем, — пообещал дядюшка Мокус и, накрыв бесценный саквояж Беладонны цветастым платком, продолжил: — Всемирно известный номер: «Таинственный миллион»! Только вы помогайте мне… Помогайте, друзья! Хлопайте в ладоши и считайте удары. При счёте «десять» все свечи в этой комнате вспыхнут вновь, а здесь, под этим платком, вы найдёте то, о чём мечтали, — ещё один миллион!

Сказав это, дядюшка Мокус задул в зале все свечи и, перед тем как расправиться с последней, произнёс своё обычное:

— Вуаля!

В темноте каждый занялся своим делом: братья-близнецы ели, Беладонна и Дурилло хлопали, а циркачи на цыпочках покидали это неуютное место, надеясь не появляться здесь больше никогда.

— Всё! — подвела итог Беладонна. — Ровно десять, где обещанный миллион?!

Дурилло одну за одной зажёг несколько свечей.

— Странно, — произнёс Добер, исследовав все углы, — а куда же мы циркачей дели?

— Прохлопали! — догадался Пинчер, большой ложкой «добивая» салат.

Держась за сердце, подняла Беладонна клоунский цветастый платок.

И, о чудо! Рядом со своим саквояжем обнаружила второй, точно такой же!

— Ой! — произнёс Пинчер, подавившись салатом.

— Ну, дела! — не поверил своим глазам Добер.

А Дурилло, прихватив со стола поднос с тортом, пошёл на старушку:

— На четверых! — завопил он.

С замиранием сердца Беладонна схватила второй саквояж и, сунув в него руку, достала… лягушку, потом ещё одну, и ещё…

Дурило, прикинув саквояж на вес, ее успокоил:

— Как обещано — миллион!

— Ну что ж, друзья мои, — начала Беладонна ледяным тоном, — пора подвести итог. Исчезли: салат «провансаль», пирог с черносливом, девчонка и циркачи. Остались: саквояж с лягушками и три идиота.

— Четыре, — поправил Пинчер, пересчитав присутствующих по пальцам…

И в это время из камина в саже вывалился начальник полиции Фокстрот с пистолетом в одной руке и наручниками в другой.

— Пять! — подытожили все хором.

А потом были другие слова: «догнать», «схватить», «наказать», но автомобильчик дядюшки Мокуса был уже далеко.

Приключения Фунтика и его друзей продолжались…