Дональд Биссет - Забытый день рождения

Реджинальд поднялся на сцену и подошёл к дирижёр­скому пульту, за которым стоял синьор Антонио.

— Может быть, тебе хочется дирижировать оркестром?

Реджинальд кивнул.

Синьор Антонио вручил ему дирижёрскую палочку. Ред­жинальд зажал её передними копытами и попробовал дири­жировать. Но шлёпнулся носом. Это ему не понравилось. Он не любил шлёпаться носом.

— Попробуй держать ее в зубах,— посоветовал синьор Антонио.

Так Реджинальд и сделал. Он очень хорошо дирижиро­вал оркестром, пока исполнялась медленная ЧАСТЬ. А вот когда началась быстрая, у него закружилась голова.

— Ай-ай,— сказал синьор Антонио,— из тебя мог бы выйти очень хороший дирижёр, но только отЧАСТИ. Мо­жет, тебе лучше попробовать играть на скрипке? Или нет, скрипка слишком мала для тебя. Лучше на виолонче­ли. А ещё лучше — на контрабасе!

Реджинальд согласился. Но это оказалось не так-то про­сто. У него ничего не получалось, смычок не слушался.

— Пожалуй, контрабасист из тебя тоже не выйдет,— сказал синьор Антонио.

Тогда трубач Арнольд протянул Реджинальду свою трубу.

— Попробуй играть на трубе! — сказал он.

Трум-ту-ру! Трум-ту-ру-ру!! Ру-ру!

Из Реджинальда получился прекрасный трубач. Только весь оркестр разбежался! Реджинальд играл слишком гром­ко. У всех так гудело в ушах, что никто не слышал ни себя, ни других.

— Не можешь ты быть трубачом! — сказал синьор Антонио.— Оркестр от тебя разбегается.

Реджинальд от обиды заплакал.

— Не плачь! — сказал синьор Антонио.— Вот тебе яблоко! Ты хорошая лошадь. Только в оркестре не можешь играть. Ступай домой. Я скоро вернусь, и мы с тобой отправимся в парк. Ты будешь трусить рысцой и скакать через изгороди.

Синьор Антонио похлопал Реджинальда по спине.

— Я должен кончить репетицию. Сегодня вечером у нас концерт.

Реджинальд отправился домой, а синьор Антонио продол­жал репетицию с оркестром.

Музыканты играли очень хорошо, и синьор Антонио был ими доволен.

Но вдруг барабанщик Гарри расчихался:

— Апчхи, апчхи, апчхи...

— Будь здоров!

— Апчхи...— не мог остановиться Гарри.— Кажется, я заболел. Наверное, простудился.

— Тогда иди скорее домой и ложись в постель,— сказал синьор Антонио.— Не забудь выпить горячего молока и поставить градусник!

Когда Гарри ушел, синьор Антонио призадумался:

— Какой же оркестр без барабана? А вечером уже концерт, разве мы успеем найти нового ударника? Ай-ай- ай!

— Так пригласите Реджинальда! — посоветовал трубач Арнольд.— У него наверняка прекрасный удар.

— Конечно, громко он играть сумеет, а вот будет ли он знать, когда ему вступать? — смутился синьор Антонио.— Впрочем, я ведь буду дирижировать и дам знак, когда ему играть. Решено! Синьор Арнольд, бегите за Реджинальдом.

Трубач Арнольд побежал в конюшню. Реджинальд стоял грустный и не спеша жевал овёс.

— Бросай есть овёс! — закричал ему Арнольд.— Поска­чем в концертный зал! Синьор Антонио просит тебя играть на барабане.

Арнольд сел верхом на Реджинальда, и они поскакали. Машины и автобусы уступали им дорогу. Пешеходы снима­ли шляпы и махали им. «Наверное, он спешит на концерт к синьору Антонио»,— думали они.

Реджинальд и Арнольд поднялись в концертный зал.

— Садись туда, в правый угол оркестра,— сказал синьор Антонио Реджинальду.

Реджинальд сел за большой барабан.

— Смотри на меня! — сказал ему синьор Антонио.— Когда я сделаю тебе вот такой знак палочкой, бей в боль­шой барабан. А такой — бей в маленький. А взмахну два раза — ты ударишь тарелками. Итак, внимание!

Весь день оркестр репетировал. Синьор Антонио остался очень доволен Реджинальдом.

Перед концертом оркестранты пошли в кафе выпить чаю. А Реджинальд получил три яблока и несколько кусочков сахара.

Потом все вернулись в концертный зал. Уже собиралась публика.

Начался концерт. Все играли прекрасно. Скрипки, вио­лончели и контрабасы. Пианист и трубач. Валторна и клар­нет. Синьор Антонио сделал палочкой знак, и Реджинальд ударил в большой барабан:

Бум, бум, бум-бум!

Потом оркестр заиграл тише и медленней. Это была медленная часть.

А под конец громче, громче, громче и вот:

Бум! Бум-бум-бум!

Задними копытами Реджинальд ударил по барабану, а передними зазвенел тарелками:

Клинг-дзинь-дзинь-дзинь!

Все громко зааплодировали. Когда аплодисменты стихли и публика разошлась, синьор Антонио сказал Реджинальду:

— Ты очень хорошо играешь на барабане. И я прошу тебя завтра опять выступить с нами в концерте.— И он крепко обнял Реджинальда.

Реджинальд чувствовал себя очень счастливым.

— Понимаешь, почему он был счастливый? — спросил Дональд Биссет.

— Конечно, понимаю, неужели ты считаешь, что я со­всем без воображения? — чуть не обиделся Рррр.

— Прости, пожалуйста, я знаю, что ты умный и славный тигр. И любишь сказки.

— От них я толстею, урррр,— сказал Рррр.

— Мне кажется, ты уже слишком растолстел. Пора сде­лать перерыв и пообедать. Я хотел сказать: мне пообедать, а тебе сделать перерыв. Давай причалим к берегу. Мне нравится вон та зелёная лужайка. А кто это на лужайке ? Кажется, лошадь. И почему-то в бумажном пакете...

— Да это же лошадь из сказки про рисовый пудинг! — об­радовался Рррр.— Ты сам говорил, что мы её ещё встретим.

— Верно! Давай прыгнем на берег. Хоп!

— Хоп! Хоп! Как кузнечик Джонни, да? — сказал Рррр и в один прыжок очутился на берегу.

Следующее утро было жарким, хотя стоял конец лета.

— Хорошо бы дождичек пошёл! — сказал Дональд Бис­сет.

Лодка поравнялась с мостом через реку. Вдали показал­ся маленький паровозик. Он пятился задом и толкал перед собой два вагона и открытую платформу. На крыше одно­го вагона сидел кенгуру, а на открытой платформе ехала корова.

— Я знаю его! — обрадовался Рррр.— Это отстающий поезд из сказки про вокзал Ватерлоо.

— А откуда взялся кенгуру? Я что-то его не помню,— сказал Дональд.

— Значит, придётся придумать,— сказал Рррр.— Я рас­скажу сказку про вокзал, а ты пока придумывай про кен­гуру-

И пока поезд пыхтел и свистел по дороге к мосту через реку, Рррр рассказал знакомую сказку, а Дональд сочинил новую.