Филип Пулман - Чучело и его слуга

— Неужели он правда столько сказал? — подозрительно спросил Президент.

— Да, он говорил на сжатом языке… кокосовом.

— Надо же! Ну тогда я принимаю его извинения. — И Президент церемонно кивнул Чучелу.

— Он говорит, что приносит свои нижайшие извинения, — прошептал Джек Чучелу.

— Странно, мне показалось, он сказал другое, — засомневался его хозяин. — Прямо противоположное…

— Что ты! Он же говорил по-птичьи!

— Тогда понятно, — успокоился Чучело. — Какой, однако, удивительный язык.

— Вот поэтому вам и нужен переводчик.

— Верно. Как замечательно, что ты так хорошо знаешь птичий! Что ж, я принимаю его извинения.

И Чучело, тоже очень церемонно, кивнул Президенту.

Увидев, как Чучело и Президент друг другу кланяются, птицы тут же радостно зачирикали, защебетали, захлопали крыльями, запрыгали и защёлкали клювами. Чучело разулыбался и стал кланяться во все стороны. Тут же все стали лучшими друзьями, но Джек подумал, что им, пожалуй, ещё некоторое время потребуется переводчик.

Покончив с формальностями, конгресс перешёл к вопросу о Долине Ручьёв. Но Чучело как будто не слушал. Несколько птиц представило свои отчёты о строительстве фабрик по производству отравы. Они рассказали, как Баффолони отводят ручьи, осушают колодцы и выключают фонтаны. А Чучело только переминался с ноги на ногу, почёсывался и теребил край своего мундира.

Когда объявили перерыв, Джек подошёл к Чучелу и спросил:

— С тобой всё в порядке, хозяин? Ты неважно выглядишь.

— Я страдаю от острой недостаточности, мой мальчик. Во мне осталось совсем мало соломы.

Джек его осмотрел.

— Так и есть. Солома совсем размякла, придётся набить тебя заново.

— В чём дело? — спросила подлетевшая зябличиха. — Что случилось?

— Чучело страдает от недостаточности, — объяснил Джек. — Нужно набить его новой соломой.

— Пустяки! Предоставь это дело нам, — сказала зябличиха и улетела.

— Послушай, хозяин, — обратился к нему Джек, — нужно вытащить старую солому. Она промокла в воде, потом высохла и сбилась комками, так что толку от неё уже никакого. Мы набьём тебя свежей соломой, и тебе станет гораздо лучше.

Джек вытащил из Чучела остатки соломы, какие-то веточки, тряпочки и прочий мусор, каким он был набит.

— Я чувствую себя опустошённым, — вздохнул Чучело. — И это совсем неприятно.

— Не волнуйся, хозяин, мы скоро раздобудем для тебя новой соломы. Ой! Что это?

В свалявшейся соломе оказался свёрток в клеёнке.

— Это мои убеждения, — объяснил Чучело. — Они кого хочешь убедят. Ни в коем случае не выкидывай.

Джек развернул клеёнку. Внутри оказалась бумага, исписанная со всех сторон.

— Как жаль, что тут нет ни одной картинки, — расстроился Джек. — Я бы хоть что-то понял, а так… Я ведь не умею читать. А ты умеешь, хозяин?

— Увы, нет, — признался Чучело. — К сожалению, я всю жизнь занимался только самообразованием.

Пока они разговаривали, со всех сторон начали слетаться птицы. Каждая несла в клювике соломинку, или веточку, или кусочек мха. Под руководством зябличихи они в мгновение ока набили Чучело. Птички по очереди укладывали свои соломинки рядом с остальными и улетали за новыми.

— Они принесли хорошей соломы, хозяин, и набивают тебя лучше некуда, — сказал Джек. — Положу-ка я свёрток обратно, чтобы они могли закончить работу.

— Что это? Что это? — зачирикала зябличиха.

— Это мои убеждения, — гордо отозвался Чучело.

— А что там написано? Что там?

— Мы не знаем, — грустно заметил Джек. — Мы не умеем читать.

Зябличиха нетерпеливо чирикнула и улетела. Птички продолжали набивать Чучело, но новость уже облетела весь остров, и сам Президент пришёл посмотреть. Птички всё ещё летали взад-вперёд с соломинками, а Чучело гордо показывал всем свои убеждения.

— Видите, они обернуты в клеёнку, — с достоинством говорил он. — Поэтому даже в самых опасных приключениях с ними ничего не могло случиться. Я всегда знал, что я чучело твёрдых убеждений, — добавил он.

— Да, но ты хоть знаешь, что там написано? — спросил Президент. — Это же надо быть таким болваном, чтобы не знать своих собственных убеждений.

Чучело уже открыл рот, собираясь возмутиться, но тут вспомнил, что нужен перевод, и уставился на Джека.

Но Джек не успел и слова сказать, потому что тут раздалось громкое «карр!». Джек аж подпрыгнул от неожиданности, а когда обернулся, то увидел, как на траву садится старая ворона.

Она небрежно кивнула Президенту в ответ на его почтительный поклон.

— Здравствуйте, Бабушка Ворона, — сказал он.

— Так, где она? — прямо спросила Ворона. — Где бумага, которая была внутри Чучела? Дайте посмотреть.

Джек развернул бумагу и отдал Вороне, и она принялась водить по ней когтем и молча читать.

Наконец она дочитала и сказала Джеку:

— Мальчик, иди сюда. Я хочу с тобой поговорить.

Они отошли в сторонку, где их никто не мог услышать.

— Слышала я, как ты тут переводил, — сказала она. — Ты умный парень, но смотри не перегибай палку. А теперь расскажи мне о Чучеле и ничего не упускай.

Джек рассказал ей обо всём, что с ними произошло с тех пор, как он услышал крики Чучела в поле, и до того момента, как он упал в обморок на острове.

— Отлично, — сказала Ворона. — Вас ждут большие неприятности, и Чучелу, больше чем когда-либо, понадобятся его «убеждения». Сверни их, положи на место и проследи, чтобы он их ни в коем случае не потерял.

— Но почему, Бабушка Ворона? Какие неприятности? Ему грозит опасность? Чучело, конечно, храбрый, как лев, но котелок у него не очень варит, сами понимаете…

— За его здоровье можешь не бояться. Неприятности будут другого рода — юридические. А бояться надо Баффолони.

— Ну, мы всегда можем убежать.

— Не можете. На этот раз не можете. Они идут за вами по пятам. У нас есть преимущество дня в два, и мы постараемся им воспользоваться.

— Что-то мне всё это не нравится.

— Не трусь. Всё может обернуться хорошо, но только если вы будете делать то, что я говорю. И торопитесь. Нельзя терять ни минуты.

Для начала Бабушка Ворона велела им добраться до материка. Это оказалось совсем несложно. Чайки из ближайшей рыбацкой деревни раздобыли где-то никому не нужную лодку, привязали к ней верёвки, гуси взяли их в клювы и меньше чем за день доставили лодку на остров. Как только Джек и его хозяин сели в неё, птицы повезли их обратно. В тот же вечер двое путешественников сидели под живой изгородью.