Льюис Кэррол - Алиса в Стране Чудес

Сурок встревожено помотал головой и, не открывая глаз, протараторил: «Конечно, конечно, я только хотел сказать тоже самое».

«Отгадала загадку?» — спросил Сапожник, снова повернувшись к Алисе.

«Нет, сдаюсь», — ответила она, — «Какой же ответ?«

«Понятия не имею», — провозгласил Сапожник.

«И я», — вставил Заяц.

Алиса устало зевнула и заметила: «Думаю лучше заняться чем–нибудь другим, чем просто терять время на загадки, у которых нет ответа».

«Если б ты знала Время так, как я», — возмутился Сапожник с ужасом в глазах, — «то так просто б не говорила о его потере. Потерять ЕГО ?!!«

«Не понимаю, что вы имеете в виду?» — недоумевала Алиса.

«Конечно нет!» — воскликнул Сапожник, презрительно вскидывая голову, — «Скажу больше, у тебя непременно возникнут проблемы со Временем, если так к нему относиться!«

«Возможно и возникнут со временем», — осторожно согласилась Алиса, не понимая до конца, о чем речь, — «Хотя у меня уже были проблемы со временем, поэтому–то я и бросила на время уроки музыки».

«Ага! В этом–то и дело», — самозабвенно продолжил Сапожник, — «С ним нельзя наживать проблем. Подружись ты с ним, и оно ради тебя бы все что хочешь с часами сделало. Поэтому не надо на Время бросать что попало, в том числе и уроки. Достаточно лишь намекнуть ему в девять утра, например, когда начинаются уроки. И все! В миг бы завертелись стрелки — не успеешь оглянуться, а уже полвторого, обед!» (При этих словах Мартовский Заяц грустно шепнул себе под нос: «Об этом только и мечтаю!«)

«Конечно было бы неплохо», — задумчиво произнесла Алиса, — «Да только, знаете ли, мне есть совсем бы не хотелось».

«Сперва возможно–то и нет», — сказал Сапожник, — «Но ты б могла держать стрелки на пол второго сколько угодно долго».

«А–а, значит вы вот так и делаете?» — спросила Алиса, начиная понимать, что к чему.

«Не, не я», — ответил Сапожник, печально покачав головой. «Мы поссорились со Временем еще в марте прошлого года, знаешь, как раз прежде чем этот совсем одурел», — пояснил он, тыча чайной ложкой в Мартовского Зайца, и стал рассказывать, как это было, — «Королева устроила грандиозный концерт, в котором и я среди прочих должен был выступать. Ну я и решил спеть свою любимую:

Да наверное ты знаешь эту песню?»

«Ну, что–то такое я слышала», — ответила Алиса, пораженная этим песнопением.

«Тогда ты в курсе, дальше так идет», — радостно продолжил Сапожник и стал горлопанить, хрипя и визжа от усердия на все лады, —

Тут неожиданно Сурок вздрогнул и запел во сне: «Тили–дили, трали–вали…» Это сонное мычание длилось так долго, что дабы это прекратить Сапожнику и Зайцу пришлось щипать его.

«Ну так вот», — возобновил рассказ сапожник, как только уняли Сурка, — «Едва я допел первый куплет, вдруг Королева как заревет: «Да он просто убивает время!!! Отрубить ему голову!!!»»

«Жуть как жестоко!» — воскликнула Алиса.

«И с тех пор время отвернулось от меня!» — уже печально продолжил сапожник, — «Теперь всегда шесть часов».

«Так вот почему на столе так много чайной посуды?» — догадалась Алиса.

«Да, именно потому», — тяжело вздохнул Сапожник, — «У нас нет времени мыть посуду, ведь всегда время пить чай».

«Значит вы постоянно пересаживаетесь, двигаясь вокруг стола, так?» — спросила Алиса.

«Конечно так», — ответил Сапожник, — «По мере загрязнения посуды».

«А когда возвращаетесь к началу, что тогда?» — допытывалась Алиса.

«Переменим–ка, пожалуй, тему», перебил Мартовский Заяц, зевая, — «А то мне уж начинает надоедать это. Пусть лучше, вот, девушка что–нибудь расскажет».

«Боюсь, я ничего такого и не знаю», — пролепетала Алиса, довольно–таки растерявшись от этого предложения.

«Тогда пускай Сурок расскажет! Сурок, проснись!» — воскликнули Сапожник и Заяц и одновременно ущипнули его с обоих боков.

Сурок медленно открыл глаза и произнес хриплым голосом: «Я и не спал и, между прочим, слышал каждое ваше слово, болваны».

«А ну, расскажи–ка нам историю!» — воскликнул Заяц, прыгая от нетерпения.

«Да, пожалуйста!» — попросила Алиса.

«И побыстрее, а то уснешь, не дорассказав», — добавил Сапожник.

«Жили были три сестрички, и звали их Аля, Валя, Галя», — начал Сурок, страшно тараторя, — «А жили они на дне колодца…»

«Чем же они питались?» — спросила Алиса, поскольку ее всегда страсть как интересовали вопросы кухни.

«Они питались медом», — ответил Сурок после некоторого раздумья.

«Ну, знаете, так не бывает», — мягко возразила Алиса, — «иначе они были бы больны».

«Правильно», — согласился Сурок, — «Они и были тяжело больны».

Алиса попыталась хоть слегка представить себе такую невероятную жизнь. Однако в связи с этим у нее возникла куча вопросов, поэтому она и задала еще один: «А почему они вообще жили на дне колодца?»

«Еще чаю?» — предложил Алисе Мартовский Заяц, причем очень настойчиво.

«А я еще и не пила», — обиженно заметила ему Алиса.

«Если ты не пила еще чаю», — вмешался Сапожник, — «то спокойно можешь выпить и еще чаю».

« Ваше мнение никого не интересует», — огрызнулась Алиса.

«Ага, кто же теперь делает личные замечания?!» — возликовал Сапожник.

Алиса не нашла, что сказать, а поэтому молча налила себе чаю и сделала бутерброд с маслом. Затем она повернулась к Сурку и повторила свой вопрос: «Так почему ж они жили на дне колодца?»

Сурок как и в первый раз немного подумал и ответил: «Это был медовый колодец».

«Таких колодцев нет в природе!» — Алиса начала не на шутку сердиться. Однако Сапожник и Заяц зацыкали на нее: «Цыц! Цыц, кому говорят!» Сурок же надулся и проворчал: «Не можешь быть вежливой, сама рассказывай».

«Нет, нет, продолжайте!» — весьма смиренно попросила Алиса, — «Я больше не буду перебивать вас. Согласна, один может и есть где–то».

«Один, вот еще!» — все еще возмущался Сурок. Тем не менее, поворчав, он согласился продолжить: «И так, эти три малютки учились отливать, знаете ли…»

«И что же они отливали?» — спросила Алиса, мгновенно забыв свое обещание.

«Мед», — ляпнул Сурок, на этот раз совсем уж не подумав.

«Я хочу чистую чашку. Давайте передвинемся», — перебил Сапожник и пересел на соседний стул.

Его примеру последовал Сурок. На стул Сурка пересел Мартовский Заяц. Алиса же нехотя заняла место Зайца. Ей теперь было гораздо неудобнее, поскольку он только что опрокинул кувшин с молоком в свое блюдце. И только Сапожник получил выгоду от этого пересаживания.