Эдит Несбит - Волшебные сказки

Девочку из графства Суссекс звали Серафина Бодлетт. Собственно, она была родом вовсе не из Суссекса, просто она каждое лето проводила в гостях на одной из тамошних ферм. Трудно найти место более подходящее для игр на свежем воздухе — в ее распоряжении был весь обширный район Суссекских холмов — и для более серьезных занятий, как, например, уход за животными и их кормление, что также было на редкость увлекательным занятием. Одна беда: все обитатели фермы успели выйти из детского возраста и некому было составить Серафине компанию в ее играх. Дочь фермера, мисс Пэтти, очень славная девушка, охотно соглашалась сыграть с ней партию-другую в шашки, но, к сожалению, Серафина терпеть не могла именно эту игру и почти всегда отклоняла ее любезное предложение.

Стояли долгие летние дни, и Серафина ложилась спать, когда на улице было еще светло. Обычно она засыпала не сразу, а, лежа на широкой постели и глядя сквозь полупрозрачный полог на решетчатое окно и массивный дубовый комод, уставленный разнообразными коробочками и шкатулками, пыталась придумать себе подругу, чтобы поиграть с ней хотя бы во сне. Но, пробуждаясь на следующее утро, она каждый раз с огорчением вспоминала, что спала совсем без сновидений.

Гостиная была самым интересным местом в этом доме, но Серафине (впредь для краткости я буду звать ее Финой, как поступают многие ее знакомые) не разрешалось устраивать здесь свои игры; жалюзи на окнах были всегда наполовину опущены, что придавало комнате слегка таинственный вид и делало ее еще более привлекательной.

Временами мисс Пэтти приводила Фину в гостиную и доставала из шкафов диковинные вещи, привезенные ее братом-моряком из дальних плаваний в чужие страны. Там были украшения дикарей с южных островов, изготовленные из сухих семян, бусинок и кусочков тростника; пузатые индийские божки с количеством рук гораздо большим, чем требуется приличному человеку; отделанные бисером подушечки для иголок; чучело одноглазого попугая (или, вернее, одноглазое чучело, поскольку при жизни попугай, скорее всего, имел оба глаза); китайские джонки, вырезанные из слоновой кости, а также великолепная пагода, сработанная, по словам мисс Пэтти, из цельного куска слонового бивня. Пагода нравилась Фине больше всех остальных экзотических сокровищ гостиной. Она представляла собой семиэтажную башню с подвешенными под крышей маленькими золотыми колокольчиками, которые мелодично звенели, когда мисс Пэтти снимала с пагоды стеклянный колпак и осторожно встряхивала деревянную подставку. Разумеется, самой Фине встряхивать пагоду не дозволялось, потому как эти восточные штучки — дело тонкое и деликатное, и с ними нужно уметь обращаться.

— Откуда взялась эта пагода? — неоднократно спрашивала Фина.

— Она находилась в Летнем Дворце китайского императора в Пекине, — всякий раз отвечала мисс Пэтти, — но мой брат Боб никогда не говорил мне, каким образом она ему досталась.

Порой она добавляла, что братец Боб побывал в Пекине во время последних волнений вместе с большой, хотя и не совсем научной экспедицией. Тогда многие ее члены — солдаты, матросы и офицеры — привезли домой красивые и дорогие китайские вещи.

Затем Фине разрешалось еще разок заглянуть в маленькие окошки пагоды, после чего на нее вновь надевался стеклянный колпак и Фина в сопровождении мисс Пэтти покидала гостиную.

Однажды, бесцельно бродя вокруг дома, Фина нашла себе компаньона для игр. Им оказался толстый, неуклюжий и очень забавный щенок фокстерьера. Вместе они славно повеселились, но потом щенок куда-то улепетнул, а Фина отправилась в дом, чтобы вымыть руки, поскольку веселье в понимании щенка заключалось в шумной возне с прыжками и кувырками посреди пыльной дороги, и ей волей-неволей пришлось играть на щенячьих условиях.

Проходя мимо гостиной, она заметила, что дверь ее, вопреки обыкновению, была открыта. В тот день мисс Пэтти проводила в комнате уборку, прерванную появлением разъездного торговца, с которым она сейчас разбиралась у черного хода, уточняя цену на носовые платки, шелковые платья, заколки, булавки и гребни. Позднее Фина не раз гадала, был ли этот торговец настоящим торговцем или же это был замаскированный волшебник, благо у нее появился серьезный повод для подобных подозрений.

Надо сказать, что Фина, будучи послушной и хорошо воспитанной девочкой, ни в коем случае не вошла бы в комнату, куда ей входить запрещалось. Но поскольку ей никто не запрещал заглядывать в комнату, она воспользовалась случаем и, остановившись на пороге, обвела взглядом полки шкафов и поверхность комодов. Вот китайские джонки, вот чучело попугая, а вот… тут она вздрогнула и сказала:

— О Боже! Она ведь сейчас упадет! Наверняка упадет, стоит только хлопнуть дверью.

В этот миг и впрямь хлопнула дверь главного входа и пагода покачнулась — она стояла на самом краю этажерки, так что одна из черных резных ножек ее подставки висела в воздухе.

— Я должна ее поправить, — сказала Фина, — иначе она может разбиться до того, как я успею позвать мисс Пэтти.

Она быстро вошла в комнату, осторожно взяла в руки подставку вместе с пагодой и стеклянным колпаком, но поставить ее в безопасное место не успела.

Случилось так, что щенок фокстерьера выбрал именно этот момент для того, чтобы ворваться в комнату и неуклюжим тявкающим клубком кинуться под ноги девочке. Фина вскрикнула, покачнулась, и в следующую секунду она, щенок, подставка, стеклянный колпак и драгоценная пагода образовали на полу беспорядочно копошащуюся кучу.

Когда Фина немного опомнилась, хвост щенка уже исчез за дверью, а на полу перед ней лежали обломки костяной пагоды и осколки стекла. Сердце ее сперва замерло, а после заколотилось с такой скоростью, словно у нее в груди была спрятана портативная паровая машина.

Трясущимися руками она начала собирать кусочки слоновой кости.

— Быть может, их еще удастся склеить, — пробормотала она, — с помощью клея или яичного белка, как это сделала няня с фарфоровой вазой. Жаль, что некоторые осколки такие маленькие — я даже не знаю, куда их приставить. А мисс Пэтти придет с минуты на минуту! Как бы я хотела сейчас быть не собой, а кем-то другим! Представляю, каково пришлось бы этому другому — вот уж кому не позавидуешь. Страшно подумать, что скажут взрослые, увидев разбитую пагоду!

Среди осколков здесь и там были разбросаны золотые колокольчики.

— А это что такое? — сказала Фина. — Это не похоже на колокольчик.

Она подняла с пола толстое золотое кольцо, украшенное странным витиеватым орнаментом, и, мельком его рассмотрев, надела на палец, чтобы оно не мешалось при разборке и сортировке деталей пагоды. Вскоре, однако, ей стало ясно, что восстановить пагоду невозможно. Проступок ее был ужасен (пусть даже главная вина лежала на щенке, но какой с несмышленыша спрос?). Окончательно это осознав, она засопела, зашмыгала носом и скоро уже начала тереть мокрые глаза костяшками пальцев, все еще грязными после того, как она любезно предоставила выбор игры на усмотрение маленького фокстерьера.