Эдит Несбит - История амулета

— Что ты говоришь? — заинтересовался ученый джентльмен. — А ну-ка, присядь и расскажи все по порядку.

Антея уселась на стул и принялась рассказывать о своих вавилонских приключениях. Ученый джентльмен задавал ей огромное количество вопросов, и она, как могла, отвечала на них.

— Удивительно! Поразительно! — не переставал восклицать ученый джентльмен, а когда Антея закончила, пробормотал: — Сейчас, конечно, много говорят о феномене передачи мыслей на расстояние, но вот уж никогда не думал, что у меня вдруг откроются подобные способности! Опять-таки другого объяснения всей этой чертовщине просто не может быть. Но, в таком случае, это вряд ли полезно для тебя, моя милая детка. У тебя, случайно, голова не болит?

И он одним стремительным движением приложил свою холодную тонкую руку ко лбу Антеи.

— Ничуть не болит, спасибо, — ответила Антея.

— Уверяю тебя, это произошло совершенно случайно, — продолжал он. — Я очень хорошо осведомлен о бытовых аспектах жизни вавилонского царства периода расцвета и, по-видимому, невольно передал тебе кое-какую информацию. Ты, надеюсь, слышала о телепатии? Так вот, почти все, что ты мне рассказала, навеяно моими мыслями, но кое-какие детали ты безусловно выдумала, потому что они противоречат всем имеющимся на сегодняшний день научным представлениям. Хотя, черт бы меня побрал, звучат они на удивление убедительно!

— Да ладно вам, — принялась успокаивать Антея не на шутку разнервничавшегося ученого джентльмена. — Все в полном порядке. Я прекрасно понимаю вас. Все будет хорошо.

Однако этому ее последнему убеждению суждено было длиться очень недолго. Услыхав, что остальные трое вернулись домой, она спустилась вниз, но прежде чем Сирил, Роберт и Джейн успели поделиться с нею впечатлениями о посещении зоопарка, на улице раздался такой ужасающий шум, что по сравнению с ним рыканье всех зоопарковых носорогов, сколько бы их там ни было, могло показаться пением райских птиц.

— Господи Боже мой! — воскликнула Антея. — А это-то еще что такое?

Возбужденные вопли толпы совершенно отчетливо доносились в открытое окно. Среди них преобладали высказывания следующего типа:

— Смотри-ка, пугало!

— Сам ты пугало! Сейчас же не ноябрь. [8] Имеется в виду 5 ноября — день Гая Фокса, когда добропорядочные граждане носят по улицам чучела, а затем сжигают их на кострах. Это просто одна из балетных леди сбежала из цирка, точно вам говорю!

— Да нет же! Это какая-то чокнутая из психушки!

Затем прозвучал хорошо известный детям звонкий голос.

— Прочь, рабы! — прокричал он.

— О чем это она там талдычит? — одновременно вскричала дюжина голосов.

— А черт его знает! Это по-иностранному, — ответил кто-то.

Дети со всех ног бросились к входной двери и остановились на ступенях крыльца. Все прилегающие к дому улицы были заполнены толпой. И посреди нее, на фоне чумазых лиц и темных одежд мастеровых, белело скрытое полупрозрачной вуалью прекрасное лицо королевы Вавилона.

— Черт подери! — воскликнул Роберт, бросаясь вниз по ступенькам. — Она все-таки заявилась!

— Эй, вы! — кричал он, распихивая прохожих. — А ну-ка, разойдитесь! Дайте же леди пройти! Это наша приятельница, она приехала издалека навестить нас.

— Я бы такую приятельницу на порог не пустила! — проворчала толстая женщина с тележкой, доверху заваленной кабачками.

И все-таки толпа немножко посторонилась. Роберт уже вовсю раскланивался с королевой, когда к ним подбежал запыхавшийся Сирил с «адовой авоськой» под мышкой.

— Я принес вам Псаммиада, — торопливо прошептал он. — Теперь можете загадывать, что хотите.

— Лично я бы хотел, чтобы вы подобрали себе подобающую одежду, прежде чем появляться у нас в Лондоне, — сказал Роберт. — Да только от моих желаний все равно не будет никакого проку.

— Вот именно! — злорадно заметила королева. — И вообще, с чего бы это мне рядиться в ваши отрепья? Наоборот, я хочу, чтобы все эти уличные крикуны были одеты подобающим образом — может быть, тогда они перестанут вести себя, как стая свихнувшихся ворон!

Псаммиад раздулся до такой степени, что «адова авоська» стала напоминать миниатюрный воздушный шар. И вдруг каждый из присутствующих в толпе мужчин, женщин и детей почувствовал, что ему явно недостает одежды. И немудрено — когда королева говорила об уличных крикунах, она не могла иметь в виду никого, кроме вавилонских бедняков трехтысячелетней давности, а те, как уже детям было известно, обилием одежды не отличались.

— Чтоб я сдохла, — закричала толстая торговка кабачками, — если это не самая грязная шутка, которую мне довелось видеть с тех пор, как в Лондоне орудовал Джек-Потрошитель! — И она с неожиданной для ее лет и фигуры быстротой покатила свою тележку вверх по улице.

— Кстати о пугалах, — сказал своему соседу продавец обувных шнурков. — Ты сейчас ужасно напоминаешь одно из них.

— Ты бы лучше помолчал! — огрызнулся его собеседник. — Посмотри-ка на свои дурацкие ноги! Ума не приложу, как тебе удается торговать шнурками, когда у самого не то что ботинок, а и штанов нету?

— Да вот чтоб у меня прямо сейчас глаз выпал, коли я всегда так хожу! — сказал потрясенный продавец шнурков. — Пусть я вчера немножко принял лишнего, но не до такой же степени, чтобы одеться как последний клоун из балагана!

Остальная толпа была занята примерно такими же разговорами. Все очень нервничали и очень злились, но пока еще никому не приходило в голову, что во всем была виновата королева.

Наконец Антея схватила ее за рукав и втащила вверх по ступенькам крыльца. Мальчики с Джейн последовали за ними. Оказавшись в холле, шедший последним Сирил быстро захлопнул входную дверь.

— Будь я проклят, если хоть что-нибудь понимаю! — причитал кто-то снаружи. — О, мои бедные мозги! Пойду домой, напьюсь с горя — может и полегчает.

По всей видимости, вся остальная толпа постепенно пришла к такому же решению, потому что «одетые подобающим образом» торговцы и мастеровые вдруг развернулись и бросились бежать, откуда пришли. За ними вплотную следовала точно такая же толпа торговцев и мастеровых, только одетых неподобающим образом.

— О Господи, сейчас сюда сбежится вся лондонская полиция! — в отчаянии застонала Антея. — Ну почему тебя угораздило одеться именно так?

Королева, между тем, уже успела разлечься на стоявшей в холле кушетке из конского волоса.

— А как, по-вашему, может еще одеваться королева? — поинтересовалась она.

— Наша королева одевается, как все нормальные люди, — сказал Сирил.

— Ну, а я нет! И вообще, я должна сказать, — заметила гостья оскорбленным тоном, — что по вашему виду никак не скажешь, что вы сильно обрадованы моему появлению. Однако, может быть, это объясняется тем, что оно застало вас врасплох? Хотя, насколько я знаю, вы обожаете неожиданные появления и исчезновения. Чего стоит одно лишь ваше неожиданное исчезновение из моей спальни! Вот уже чего я никогда в жизни не забуду. Какой потрясающий трюк! Как вам это удалось?