Ева Ибботсон - Великий поход привидений

Это было одно из тех глупых замечаний, которые иногда делают даже самые лучшие взрослые, потому что Хамфри совершенно ясно и очевидно не просто плакал, он практически плавал в своих слезах.

— Я буду приезжать часто-часто, — пообещал Рик, у которого и у самого глаза не были сухими.

Последние несколько мгновений, после того, как водитель грузовика, сигналя, спустился по мощеной дороги, прошли в суматохе рукопожатий, объятий, проклятий и тычков тремя хвостами Шака. После того, как он напоследок потрепал Малышку Роуз по голове и вдохнул запах гнилых бараньих кишок, который Ведьма припасала специально для такого случая, Рик, пожав в последний раз маленькие костлявые пальцы Хамфри, ушел.

Первые несколько миль по открытой шотландской местности глаза Рика были слишком затуманены, чтобы он мог что-то разглядеть. Потом, когда они проезжали через каменный мост, и в их поле зрения возникла маленькая роща ореховых деревьев, кое-что привлекло его внимание.

— Вы не могли бы остановиться на минутку?

Он вылез и зашагал к лесу. Все было так, как он и думал. Колыхающийся кусочек эктоплазмы, который, когда он заговорил с ним, стал полностью видимым…

— Да будет проклято ваше имя, — вежливо поздоровался Рик. — Могу я вам чем-то помочь?

— Да будет проклято ваше, — ответил призрак, довольный тем, что к нему обратились по всем правилам. Это был рыцарь в доспехах и выглядел он так, будто его заморили до смерти. — Я хотел узнать, вы не слышали что-нибудь о новом убежище в этих краях? Убежище для призраков? Я пережил ужасные времена: мой дом превратили в отель, и…

— Вы идете правильно, — сказал Рик. — Просто скользите дальше, пока не доберетесь до дороги через пляж — и вы на месте.

— Спасибо. Я чрезвычайно благодарен. Это и правда такое хорошее место, как мне говорили?

— Неплохое, — небрежно ответил Рик, потом повернулся и пошел к ждущему грузовику.

Однако не успел он сделать и пары шагов, как призрак бросился за ним и постучал его своей изнуренной рукой по плечу.

— Я только что понял, кто вы, — сказал он, поднимая забрало. — Вы должны простить меня. Какое счастье! Какая честь!

— Кто я? — удивленно переспросил Рик.

— Ну как же, мальчик, который спас призраков Британии. Только не говорите мне, что я неправ! Вы ведь Рик Спаситель?

— Боже правый, — сказал Рик, помахав водителю, чтобы показать, что он сейчас придет. — Рик Спаситель! Ну, — сказал он, краснея и чувствуя себя уже не так уныло, — полагаю, это я и есть!

С того момента, как Рик вернулся в школу, прошло уже почти три недели. Поначалу Кроулеры лебезили перед ним и ни за что не наказывали. Но проходили дни, а богатая крестная Рика так и не прислала никакого подарка (которая, в принципе, и не могла ничего прислать, потому что ее не существовало) — и Кроулеры вернулись к своему обычному противному поведению.

Казалось, ничего не изменилось, пока он был в отъезде. Мальчишки все так же устраивали глупые проказы над Экономкой: например, подкладывали школьного хомяка к ней в вязальную сумку или наливали пену для ванной к ней в чай. И отпускали все те же шутки про ноги Мориса Кроулера. Им стоило бы понюхать Ведьмины ноги, подумал Рик, вот тогда им действительно было бы, о чем поговорить.

Ночью, когда новенький мальчик по имени Питер Торн, чья кровать была рядом, всхлипывал в свою подушку, Рик вел с ним себя намного лучше, чем раньше. Теперь он по-настоящему понимал, что значит так сильно скучать по людям, что желание увидеть их причиняет тебе боль. Питер, наверно, скучал по дому, но Рик, как он сам осознал, скучал по привидениям .

— Ты ведь и правда ужасно скучаешь по своим призракам, да? — спросила Барбара, когда обнаружила его, угрюмо сидящим под буком, обхватив колени руками и уставившись в пустоту.

— Ну, они были такие интересные . Я имею в виду, по сравнению вот с этим, — он махнул руками на группу мальчишек, которые играли в футбол и спорили, был ли или не был офсайд у Смита Минора. — И я не могу немного не волноваться. Мне кажется, тюлени для Малышки Роуз слишком жесткие, несмотря на то, что сказала Сюзи Пиявка. И, честно говоря, я не думаю, что Хамфри становится хоть немного Ужаснее. А что, если новые призраки, которые придут в убежище, будут дразнить его?

— О, Рик, все будет хорошо. Ты для них столько всего сделал.

— Наверно. Ненавижу, когда что-то заканчивается . Ну, знаешь, когда у тебя приключение, а потом снова все обыденно.

— С чего ты взял, что все закончилось ? — спросила Барбара. — У меня чувство, что, может, это все только начинается.

Рик только взглянул на нее и покачал головой. Он забыл, что Барбара была чрезвычайно умной девочкой.

Тем временем, привидения счастливо обустраивались в Инслифарне. Ведьма быстро придала замку домашний и уютный вид. Кувшины с крысиной кровью, тухлые совиные яйца и джем из личинок были аккуратно расставлены на полках в кладовой. Она пустила плющ над раскрытыми окнами, и тот зловеще шуршал своими буйными колючими ветками. А еще она вытащила из подземелья старые инструменты для пыток и очень красиво развесила их на мутно-зеленых стенах.

Пока Ведьма наводила уют в замке, Скользящий Килт разбил шикарный огород. Там были Черная белена и Смертельная белладонна, Шлемник широколистный, Вонючая чемерица и много репы, чтобы делать из них страшные фонари на Хэллоуин.

Стоит заметить, что теперь, когда они мирно обустроились в своих собственных жилищах, у привидений появилось время на те мелкие, пустяковые проблемы, которые полностью исчезли во время опасности. Например, как Рик и предсказывал, Ужасность Хамфри. Хотя он был очень хорошим и все так же повторял: «С каждым днем я становлюсь все Ужаснее и Ужаснее», по утрам, когда он просыпался на дне своего колодца, даже новорожденный младенец мог увидеть, что в действительности Хамфри ужаснее не становился. Его глазницы все так же мерцали, его эктоплазма все еще выглядела, как пушистые летние облака, его ядро с цепью продолжали искриться, как рождественская хлопушка.

Естественно, новые призраки, продолжающие прибывать в убежище, ситуацию не облегчали. Они не хотели быть грубыми, но они говорили вещи, типа: «Ну и ну!» или «Никогда не знаешь, какими сейчас могут стать дети». А, как каждый знает, такие слова могут ранить .

Но в целом, первые дни в убежище были удивительно насыщенными и счастливыми. Малышка Роуз отлично адаптировалась к тюленьей крови, а когда она подросла, то стала следовать за Хамфри по пятам, что помогало ему не чувствовать себя таким одиноким без Рика. Уолтера Мокрого видели редко: он проводил время под грудой обманчивых камней, пытаясь заманить моряков на Соленую Смерть Под Волнами, что было затруднительно, потому что мимо не проплывало абсолютно ни одного корабля. Но иногда по вечерам он всплывал, с брызгами врывался замок и долго рассказывал о том, что делал. Самочувствие Сумасшедшего Монаха настолько улучшилось, что тот стал довольно смешливым: произносил латинские молитвы задом наперед и, икая, летал вверх и вниз по часовне. А тетя Гортензия занялась искусством и сделала коллаж из прибитых к берегу деревяшек и морских водорослей, изобразив, по ее словам, двух оборотней, поедающих друг друга.