Илья Новак - Солнечная магия

– Ааа… пришибить его? – спросил он, не спеша поворачиваясь к Харлику. Воришка в его руке вращал глазами и судорожно разевал рот, не в силах вздохнуть.

– Отпустите, отпустите… – приказал Жур. – Он ж ребенок еще.

– Ну и что?

– Приберегите жестокость для графа.

– Аааа, ну ладно… – Боден отшвырнул вора в сторону, и тот с громким лязгом упал на груду щитов.

Они пошли дальше и, в конце концов преодолев весь Оружейный ряд, остановились в самом его конце.

– Что такое? – недоуменно произнес Жур. – Где же ростовщик?

– Одежный ряд? – с надеждой спросил рыцарь. – Тут нет… значит – там?

Харлик поднял палец, заставляя Бодена умолкнуть. Ему показалось, что сквозь гул голосов доносится знакомый голос.

– Подождите, подождите… так… ага, идите за мной! – с этими словами Жур устремился дальше.

Оказалось, что это самый презираемый среди других торговцев Мусорный ряд. Здесь даже не было лотков – продавцы раскладывали свой товар прямо на земле. Харлик с Дэвидсоном увидели дородную фигуру ростовщика, одетого в серый костюм из грубой мешковины, босого и подпоясанного старой разлохмаченной веревкой.

– Что же это такое? – визгливо причитал Нилсон, протягивая тощему продавцу руку, в которой было зажато несколько медных монет. – Постыдился бы такой жадности! Это же никуда не годится, ты просто обязан уступить мне два медяка! Надо же совесть иметь, как же так? Нет, все-таки, что же это за жадность – требовать так много за эти дрянные, никчемные доспехи!

Продавец сочувственно кивал, заискивающе улыбался, закатывал глаза, как бы показывая, что он полностью согласен со всеми доводами Нилсона и сам не понимает, какой сквалыга может требовать столь большую плату за такой плевый товар – и все это время пытался скрюченными пальцами выцарапать монеты из руки ростовщика.

Услышав тяжелые шаги рыцаря, Нилсон оглянулся и тут же разжал пальцы.

– Великолепная броня! – плаксиво воскликнул он и другой рукой отпихнул от себя продавца, который, завладев наконец деньгами, и сам поспешно отскочил подальше, побыстрее пряча монеты в свой кошель. – Мне пришлось обойти пол-рынка! Сам Князь… – указательным пальцем он многозначительно ткнул вверх, на солнце, которое ярко светило в безоблачном небе. – Сам Князь, говорю, почел бы за честь облачиться в такую броню! Вы только взгляните! – Он сделал шаг в сторону, открывая их взглядам груду чего-то желто-рыжего, что лежало на земле рядом с другим товаром тощего продавца.

Боден Дэвидсон и Жур Харлик подошли ближе, рассматривая приобретение Нилсона. Перед ними лежало несколько изогнутых штуковин, которые, наверное, когда-то могли ярко сверкать в солнечных лучах, но теперь уже потеряли такую способность из-за покрывающего их бурого налета ржавчины. Хорошенько приглядевшись, можно было различить среди прочего что-то вроде изогнутого нагрудника, треснувших наколенных чашечек и сильно помятого ведра с решеткой на боку – хотя на самом деле это был шлем со свороченным набекрень забралом.

Кашлянув, Харлик очень осторожно ткнул груду ржавого железа носком сапога. Раздался тихий и какой-то жалкий лязг.

Нилсон, ревниво наблюдавший за их действиями, подскочил к Журу и закричал:

– Не смейте, вы же их сломаете!

– Ааа… – растерянно начал Боден Дэвидсон, и замолк, не найдя нужных слов.

– Фуу… – протянул Харлик, вытирая ладонью внезапно вспотевший лоб. – Ну что же, дорогой мой… Думаете, граф согласится выйти на бой с вами, если вы будете облачены в… в такое… в такие… не побоюсь этого слова, доспехи?

– Глядите! – прошептал вдруг ростовщик, хватая их обоих за плечи. – Глядите, кто приехал!

Харлик с Дэвидсоном оглянулись и увидели остановившийся неподалеку от рынка фургон. На козлах сидел колдун Мармадук, а из-за его плеча как раз выглянула мордочка Ганка, как всегда восседавшего на плече Топа.

– Зачем они сюда прикатили? – испуганно залопотал Нилсон. – Дэвидсон, Харлик, забирайте быстрее эти чудесные доспехи и прячемся, пока он не увидел, что мы покупаем. Вдруг они заподозрят нас в чем-нибудь и доложат Сокольнику?

В коридоре королевского дворца Кукса Пляма увидела, как из двери кухни вынырнул Бобрик. То и дело оглядываясь, он подбежал к ней и остановился, показывая добычу – большой блин из хорошо пропекшегося теста, на середине которого лежала мелко порезанная тушеная морковка, серый мешок и моток веревки.

– Ты что делаешь?! – возмущенно зашипела на него Куса. – А если бы тебя увидели? Я тут Ловкача выручаю, а тебе лишь бы живот набить!

– Да этим и не набьешь… – протянул Бобрик, зажимая мешок подмышкой и сворачивая блин в трубочку. – Так, на один зуб… – Он оторвал половину и протянул Занозе. – На.

Кукса презрительно пихнула его локтем в бок и вышла из коридора на ведущую вниз лестницу.

– Ну, как хочешь, – произнес сзади Бобрик и шумно зачавкал. Заноза сделала несколько шагов по каменным ступеням и остановилась. Мальчишка сзади причмокивал и, хотя она не видела этого, наверняка еще и облизывался.

– Ладно, дай кусочек, – проворчала она, обернувшись. Получив половинку блина, Заноза, хотя никогда и не любила тушеную морковку, быстро ее схрумкала.

– Хорошо, но мало, – заметил Бобрик. – Там у них еще яичница была на сковородке, но она ж горячая, не ухватить.

– А веревка тебе зачем? И что в мешке?

– Веревка пригодится, а в мешке… – Бобрик заглянул туда и хмыкнул. – Бурак… Всего один. Будешь?

– Ты что! Кто же это сырой бурак ест?

Он пожал плечами.

– Я ем…

Кукса с ужасом увидела, как Бобрик достал из мешка большую, покрытую коркой засохшей земли бурачину, и, широко разинув рот, собрался вгрызться в нее зубами. Дав ему подзатыльника, отчего рот мальчишки со стуком закрылся, она выхватила у него бурак и бросила вниз по лестнице.

– Обалдел? Она ж немытая!

– Ну и чего?.. – захныкал Бобрик. – Так даже вкуснее! Я всегда немытое ем, говорят, это полезно, желудок укрепляет…

– Ты совсем необразованный, – вздохнула Кукса. – Ничего в этом полезного нет, а наоборот, вредно, и можно сильно отравиться. И мешок выбрось, он грязный…

Снизу раздался звук быстрых шагов, и прямо на них вдруг выскочил удивленный стражник, в одной руке которого была бурачина, а в другой меч. Кукса, как раз собравшаяся прочесть Бобрику лекцию о гигиене, в первый момент растерялась и успела лишь шагнуть в сторону, чтобы стражник не налетел на нее. Стражник что-то заворчал, взмахивая мечом, а Заноза выставила ногу. Зацепившись за нее, стражник, вращая глазами, полетел на ступеньки. Меч и бурак вылетели из его рук. Упав, он сразу же попытался встать, но тут Бобрик с размаху нацепил на его голову мешок. Кукса прыгнула на спину стражника, вывернула его руки за спину и крикнула: