Илья Новак - Солнечная магия

– Ну нет! Бодарь с самого начала предложил помочь, но я тогда отказалась. А теперь мне гордость не позволяет. Сама справлюсь… то есть, мы с тобой сами справимся. Вот, нашла, пойдем…

– Куда, куда? – удивился Бобрик, когда она быстрым шагом двинулась к одному из рядов. – Чего ты там нашла?

– Не “чего”, а “что”, – поправила Заноза, не оглядываясь. – Ты ж сам сказал, что пешком не догоним. Значит, надо приобрести надежное транспортное средство.

– Чего приобрести? – изумился Бобрик.

– Ну, купить что-то, на чем можно ехать. А “надежное” – это такое, чтоб оно не развалилось в дороге. Вон Каретный Ряд. Или он называется Фургонный ряд?

– На самом деле это называется Тележный ряд, – поправил Бобрик. – Потому что у нас тут не на каретах, и не на фургонах, у нас тут народ в основном на телегах ездит. Кареты ж дорогие, да и фургоны тоже. На них только богачи, а им мастера специально по заказу делают… слушай, а деньги у тебя есть?

– Немного есть. Наверное, хватит.

Оказалось, что все-таки не хватает – потому что, собираясь покупать телегу, Кукса как-то позабыла, что к ней нужна еще и лошадь. Но лошади к телегам бесплатно не прилагаются, за них нужно платить отдельно.

Они пересекли весь Тележный ряд, вернулись обратно к его началу и опять прошли в его конец, но ничего подходящего не нашли. Даже самая завалящая телега стоила столько, что у Куксы оставалась всего пару монет, которых на лошадь, даже пожилую кобылу с облезлым хвостом, уже не хватало.

– Давай, может, все-таки пойдем к этому вашему Старому Бодарю? – предложил Бобрик, когда они остановились в конце ряда. – У него денег возьмем? Или поедем на вашем фургоне?

– Ты что, пока мы через весь город пройдем, пока потом назад доедем, слишком много времени пройдет. Да и не забывай, я ведь не всех гончих убила, две остались. Сейчас они, наверное, потеряли наш след, но если мы опять начнем там шастать туда-сюда, могут снова найти.

Бобрик поежился, вспоминая злобных, похожих на больших крыс тварей, и тут его внимание привлекла тихая музыка, раздававшаяся совсем рядом. Он оглянулся – здесь стоял небольшой фургон, к которому они раньше даже не стали подходить, ведь в любом случае он должен был стоить дороже телеги с лошадью вместе взятыми.

Кукса, увидев, что мальчишка повернул голову, проследила за его взглядом. Возле фургона сидел, поджав под себя ноги, очень смуглый человек в одних трусах. Вернее, вместо трусов его бедра были обмотаны белым полотенцем, и еще одно полотенце, свернутое в виде чалмы, обвивало голову. Человек держал в руках тонкую дудочку и тихо играл на ней. Трава перед его коленями сама собой шевелилась, ходила волнами.

– Это кто такой? – шепотом спросил мальчишка.

– Не знаю, – пробормотала Заноза. – Какой-то иностранец.

– Ишь ты, как он интересно одет, – заметил Бобрик.

Иностранец тем временем перестал играть (трава перед ним замерла), положил дудочку на траву и кивнул им, подзывая к себе. Они подошли, и при этом Бобрик с любопытством разглядывал одежду человека, а Кукса – фургон.

Фургон, как стало видно вблизи, был очень старым, но тщательно отремонтированным, весь в аккуратных заплатах.

– Дядя, мы тут не можем решить – кто ты такой? – серьезно спросил у иностранца Бобрик. – Вроде, ты не дризгл, не селькуп и не лягуш, обычный человек. А одет как-то не по-нашенски…

– Не по-нашему, – поправила Заноза.

– Я – Факир, – серьезно ответил хозяин фургона.

– Да? – не поверил Бобрик. – Чего, серьезно? А это чё значит?

– Это значит, что я из Факирии, – ответил тот. – Так называется моя родина. Что вы ищите, дети?

Кукса, уже успевшая хорошо разглядеть фургон и даже заглянуть под него, возразила:

– Он, конечно, ребенок, а я нет.

– Тю! – сказал Факир, выражая, видимо, таким странным словом свое удивление. – Тогда кто ты такая?

– Я не ребенок, я акса.

– И я не ребенок, – мальчишка выпятил грудь и хриплым голосом сообщил: – Позволь представиться – Бобер. Бобер Лаверикский.

– Ну? – произнес Факир, который, кажется, ничего не понял. – Да что вы говорите? То-то я смотрю – вроде, девочка с мальчиком. А потом пригляделся: да нет же, это акса и Бобер Лаверикский!

Тут Занозе почудилось, что над ними подшучивают, она пригляделась к узким глазам Факира – но нет, те, вроде бы, были серьезны, хотя иностранец чуть-чуть улыбался.

– Что вы ищите на этом рынке? – спросил он.

– Да вот, хотели бы приобрести надежное транспортное средство, – со значением произнес Бобрик.

– И что ж не приобрели?

– Да вот, никак не можем прицениться…

– А зачем вам телега?

Кукса вздохнула.

– Понимаете, у нас друг в беду попал, и нам срочно нужно в город Улов.

Факир посмотрел в глаза Куксы, кивнул и встал. Оказалось, что он очень длинный и очень тощий. Руки и ноги были как палки.

– Ну, дядя! – поразился Бобрик. – Да ты еще худее, чем я, когда пару дней не поем!

Заноза толкнула его локтем в бок, давая понять, что так говорить невежливо

– Мы, Факиры, все такие, – ответил Факир. – Короче, ребята, я вот что понял. У вас денег не хватает, а ехать очень надо, да?

Они закивали, и он добавил:

– Так купите мой фургон.

– Тю! – сказал Бобрик, которому очень понравилось это выражение Факира. – Я думал, ты щас…

– Не щас, а сейчас, – поправила Заноза.

– Да, сейчас предложишь нас подвести. А ты такой же, как и все они… – Бобрик махнул рукой в сторону рынка и продавцов. – Как же мы твой фургон купим, дядя, если у нас и на телегу не хватает?

Заноза пожала плечами.

– Ладно, что с ним говорить. Мы и так уже много времени тут потеряли. Пошли, поищем еще, может кто-то отсюда едет в Улов…

Они повернулись, и тогда Факир сказал им в след:

– Мой фургон стоит три серебряные монеты.

Как по команде, Кукса с Бобриком повернулись к нему.

– Всего три монеты? – Заноза сняла с пояса кошелек, развязала его и заглянула внутрь. – А у меня аж шесть.

– Но за самую плохую телегу с нас просили пять! – сказал Бобрик. – Тю! Дядя, а нету ли тут какого-то подвоха?

Факир улыбнулся и приподнял занавес из пестрой материи – два таких занавеса закрывали заднюю и переднюю части фургона.

– Вот, смотрите сами. Он, конечно, старенький, но еще вполне на ходу. Колеса смазаны, все прибито и пришито, так что даже если пойдет дождь, внутрь вода не попадет. На этом фургоне я преодолел две пустыни, плавал на корабле через океан, ездил по горным дорогам. Мне он послужил, а теперь послужит и вам.

– А чего это ты вдруг решил его нам продать, да еще так дешево? – недоверчиво осведомился Бобрик. – Тебе он что, уже и не нужен?

Факир отпустил занавес и присел перед мальчишкой на корточки.

– Понимаешь, я не люблю привыкать к вещам, – серьезно ответил он. – Видишь, у меня почти ничего нет? Хотя я мог бы быть очень богатым, владеть очень многими вещами, но мне это неинтересно. Я хочу быть свободным. За несколько лет я почувствовал, что слишком привязался к фургону. При моих скромных нуждах трех монет как раз хватит, чтобы вернуться домой налегке. Ну и потом, у меня будет для вас задание…