Спиридон Вангели - Панталония — страна чудаков

Вот такой был случай с поцелуем у колодца, вернее, с его отсутствием.

Прошла зима. Всё вокруг зазеленело. Только глаза Доруцы остались голубыми.

— Хоть бы она вышла из калитки, — думал Крис. — Остаться бы с нею наедине…

В это самое время по всей Панталонии разнеслась весть, что объявилась в горах волчица. Страшная волчица. Средь бела дня таскала она ягнят из овчарни.

— Видно, волчата у неё, — сказал отец Криса.

«Волчица, — подумал Крис, — вот кто мне поможет». Целых три дня бродил он по горам и лесам, искал волчье логово. И нашёл! В логове он увидел двух волчат.

Каждую минуту могла вернуться волчица, и Крис быстро схватил одного волчонка и спрятал за пазуху. Волчонок скулил и царапался, а Крис побежал домой.

Добрался до дому он только к вечеру.

Рубашка у него была вся разодрана, есть хотелось ужасно. Но первым делом Крис напоил волчонка молоком и спрятал его в сарае.

Утром отец Криса спрашивает соседа:

— Кум, ты сегодня ночью ничего не слышал?

— Я когда сплю — глухой.

— Волчица пришла в село. Не к добру это, кум. Выла сегодня ночью возле моего дома.

— У неё и в лесу дел достаточно. Чего ей у нас искать? — ответил кум Ефим.

А Крис весь день крутился у дома Доруцы, запускал бумажного змея. И так ловко запустил, что змей приземлился прямо у ног девочки.

«Доруца! — было написано на змее. — Выходи вечером на улицу!! У меня есть тайна!!!»

Вечером, когда все в доме легли спать, вдруг залаяла собака.

— Пойду Колцуна накормлю, — вскочила Доруца.

На улице было темно. Но не совсем: из-за горы показался серп луны.

Крис, конечно, стоял у калитки.

— Ну, где твоя тайна? — спросила девочка.

— А вот она, — ответил Крис и вынул из-за пазухи волчонка.

— Ой, что это?

— Волчонок!

— Волчонок? — испугалась Доруца и отступила на шажок назад. — Настоящий?

И тут она увидела, что волчонок совсем маленький и даже глупый. Она ласково погладила его.

«Вот теперь и поцелую, — подумал Крис. — Ну и что, если луна видит? Она-то никому не скажет…»

Он чувствовал дыхание девочки совсем рядом.

«считаю до десяти, целую и дарю ей волчонка… Раз… два…»

Только он досчитал до девяти, как услышал за спиной какой-то странный звук, а потом вой: у-у-у-у!

Волчица! Ребята застыли на месте. А волчонок заскулил, кинулся в калитку. Волчица подхватила его, перекинула за спину, как ягнёнка, и — к лесу.

И опять настала зима, а Крис так и не поцеловал Доруцу.

Когда на улице мело, Доруца сидела на печке. Корабль свой она давно закончила и теперь вышивала моряка с большими погонами. Очень Доруце капитаны нравились.

— Это капитан, — говорила девочка. — Видите, сколько волн, а он не боится!

Этот капитан не давал Крису покоя. И решил он сделать что-нибудь невероятное.

— Хочешь, я стану невидимкой? — спросил он Доруцу.

— Невидимкой? — удивилась она.

— Да. Среди бела дня около тебя пройду, а ты меня и не увидишь.

— Ну да! Скажешь тоже. Что же я, ослепла?!

Пошла как-то Доруца за водой. Вытаскивает ведро из колодца и слышит вдруг шум. Смотрит — с горы снежный ком катится. И по дороге всё больше становится.

Всё бы ничего, да как раз в это время дорогу бабка Маргьоала переходила.

— Бабушка! — успела крикнуть Доруца.

Но чудовищный снежный ком сшиб бабку с ног и покатился дальше.

Потом ком ударился о забор и развалился с грохотом. А внутри этого кома оказался мальчик-крошка Крис. Вышел, как цыплёнок из яйца, но при этом лбом о забор грохнулся. И теперь лежал не шевелился.

— Крис! — окликнула его Доруца. — Крис, ты жив?

Крис, конечно, помалкивал. Тут-то Доруца и кинулась его целовать.

— Крис, Крис, вставай! — приговаривала она.

Тут уж Крис хитро открыл глаза, подмигнул Доруце и, конечно, встал…

— Ага, — сказала бабка. — Вон ты как колядуешь! Всё ясно.

«Эх, да что нам бабка! — думал Крис. — Сегодня она может делать со мной что хочет! Пусть хоть в дымоход засунет и печку затопит! Сегодня… случилось кое-что поважнее! Доруца! Вот кто меня поцеловал!»

А скоро и зима кончилась. Капитан, которого вышила наконец Доруца, был почему-то очень похож на Криса.

Потягиваясь, Матей вышел во двор, бросил курам горсть зерна. Это они его разбудили сегодня своим дурацким квохтаньем. За плетнём, во дворе соседа, появилась шляпа.

— Доброе утро! — сказал шляпе Матей.

Никакого ответа не последовало.

На другой день Матей проснулся, вышел во двор, и опять на ту же шляпу наткнулись его глаза.

— Доброе утро, сосед!

Шляпа молчала. Крошка Матей не стерпел.

— Кум, ты за что на меня рассердился? Чего не отвечаешь?

Сосед его, крошка Иустин, оглянулся и сказал тихонько:

— Да нет, не рассердился… Я оглох… на левое ухо.

— Что ж мне теперь, дом переносить? На сторону другого уха?

— Зачем переносить? Переносить, пожалуй, не надо. Ты просто снимай шляпу, когда говоришь «доброе утро», я увижу и тебе отвечу.

С тех пор каждое утро Матей снимал шляпу. Ту самую шляпу, которая даже при виде короля не поднималась с его головы.

А с другой стороны дома крошки Иустина был дом крошки Луки. Луке Иустин сказал, что оглох на правое ухо. Так вышло, что и Лука снимал шляпу, когда приветствовал Иустина.

— Что же это получается, кум? — спросил его Матей. — Ты что, на оба уха оглох?

— Обычно одним не слышу, но временами бывает, и обоими. Но я не расстраиваюсь: вся сила у меня тогда в глаза переходит! Вижу даже в темноте. Можешь снимать шляпу и в сумерках, я не обижусь, всё увижу.

Прошло несколько дней, а воды много утекло. Иустин возгордился. При случае говорил жене:

— Смотри, оба соседа шляпу передо мной снимают.

Вот однажды шёл Матей с приятелем по улице, а навстречу Иустин.

— Сними шляпу, — сказал другу Матей, — а то этот глухой пень ничего не слышит.

— Кто глухой пень? — рассердился Иустин.

— Погоди, ты сам мне сказал, что оглох.

— Когда надо, я слышу, не беспокойся!

— Что ж ты, обманул меня?

— Да тебя и дурак обманет! Скажи, зачем ты держишь кошку? Уж я-то знаю, сам сидишь на чердаке и ловишь вместо неё мышей! У тебя курица из двадцати яиц трёх цыплят выводит! Спасибо, что мой петух через забор перелетает, — твой-то только кукарекает, точь-в-точь как его хозяин! И ты хочешь, чтобы я перед тобой шляпу снимал?!

Матей, конечно, от стыда чуть сквозь землю не провалился. Так опозорить его! При народе!

— Спасибо, кум! — только и сказал он.

— Пожалуйста! С сегодняшнего дня запрещаю тебе снимать передо мной шляпу! Если б под нею была другая голова — ладно! А твою видеть больше не хочу. Сиди на чердаке. Лови мышей!