Любовь Талимонова - Предсказатели прошлого

— Ой! Чуть не упал!

— Вот видишь, Хати, прежде чем взглянуть на небо, надо посмотреть: не стоишь ли ты на краю обрыва и не трухляво ли дерево, на которое опереться хочешь.

— Да, конечно, и нет ли у тебя под ногами ступеней, ведущих к вершине холма.

— Не ворчи, Хатарис, ты чуть не упал, но не упал же! По этим ступеням ты поднимаешься на вершину холма, а по лестнице, ведущей вверх, надо подниматься легко и стремительно, с песней и радостью в сердце.

— Хм, интересные рассуждения о лестнице вообще. Скажи, Эя, а как надо спускаться по лестнице, ведущей вниз?

— О, Хатарис, вниз спускаются по собственному желанию или по собственной глупости. Как правило, спускаются вниз те, кто был недостоин вершины, или тот, кто был не готов увидеть то, что видно сверху. Другим сияние высшего мира слепит глаза, и знаешь, Хати, эти люди с великой радостью покидают вершину. Вообще, вверх ли идти, спускаться ли с вершины, и то и другое надо делать с достоинством, Хати.

— Какие восхитительно мудрые вещи ты говоришь, Эя. И так все, кажется, просто. Сразу видно, что ты жена Борнахи!

— Спасибо, дорогой Хатарис!

— Совсем не за что, Эя. Ули, почему ты все время молчишь? Скажи что-нибудь замечательное, гениальное!

— Смотри, Хатарис, мы уже поднялись на вершину холма.

— Да? Действительно.

— Хати, ты хотел услышать нечто гениальное, ты его и услышал. Если бы Улсвея не сообщила тебе, что мы уже на месте, ты бы еще долго этого не заметил.

— Возможно и так.

— Хатарис, запомни одну древнюю мудрость: все гениальное просто. Вон, в траве блестит капелька росы, возьми ее, и у тебя в руке окажется целый ряд химических элементов и соединений. Посмотри на самую обыкновенную улитку, это представитель простейших организмов на земле. Но раковина этой улитки — целая схема развития огромной Вселенной по спирали.

— Да-а… Улсвея, радость моя, скажи еще что-нибудь.

— Я уже давно хочу сказать, что этот холм очень напоминает мне тумулус. Он правильной круглой формы, к тому же простые холмы не бывают с лестницами. Я верно думаю, Эя?

— Совершенно верно, Ули. Сейчас мы стоим на вершине самого древнего тумулуса на этом острове. Его построили первые лунные люди, переселившиеся на Землю.

— Когда же это было?

— Смотря что принять за меру времени, Хатарис. Если взять одну человеческую жизнь, то тумулус действительно древний. Сменилось уже несколько поколений с момента его постройки. Если за меру времени взять жизнь цветка, то для него тумулус был построен в незапамятные доисторические времена. С момента возведения тумулуса в жизни планет прошла минута, а в жизни Вселенной прошел лишь миг.

— Эя, теория относительности в твоем исполнении просто великолепна!

— Спасибо, Хатарис. Я еще хотела сказать, что Эллей-Тан первоначально был деревянным, только после люди заменили деревянную стрелу на каменную.

— Эя, позволь спросить: почему этот мегалит — Стрела, и почему Огненная?

— Иди сюда. Сюда, где я стою. Хорошо, теперь посмотри на мегалит с этой стороны. Что ты видишь, милый Хати?

— Стрелу, каменную стрелу. Вот это да! Улсвея, иди скорее сюда, ты увидишь стрелу.

— Ой, как интересно! С той стороны Эллей-Тан кажется самым обыкновенным мегалитом — высоким стоячим камнем, смотрящим в небо. А с этой стороны — стрела.

— Да-а, древние умели строить… Знаешь, Ули, ты права, все мегалиты смотрят в небо, и эта Стрела должна на что-то указывать, например, на какое — нибудь созвездие. Так, Эя?

— Вы недалеки от истины, только Эллей-Тан указывает не на созвездие, а на центр нашей галактики.

— Почему же другие мегалиты показывают нам на созвездие как простые высокие камни, а этот смотрит в центр галактики, как стрела? Мне кажется, что это какой-то символ, что в камне-стреле скрыт тайный смысл. И не пытайся меня переубедить, Эя!

— А я и не пытаюсь, наоборот, хочу сказать, что ты абсолютно прав, Хатарис. У нас стрела — это символ бескрайнего неба и бесконечной Вселенной. Ты уже знаешь, Хати, что у нас в большом почёте высокие мысли и чувства, сияние души и огонь Духа. Все это также символизирует стрела.

— Целая философия символов.

— Неплохая идея, Хати. Вообще, весь Эллей-Тан от подножия до кончика мегалита — стрелы — это огромный символ.

— Расскажи, пожалуйста, об этом, Эя.

— Подножие тумулуса символизирует Землю и вообще весь материальный физический мир. Вершина тумулуса — это небо и более высокий тонкий мир. Лестница тумулуса символизирует связь неба и Земли, связь материального с нематериальным, плотного мира с тонким. Даже человек, поднимающийся на вершину тумулуса, — тоже символ.

— Как это, Эя?

— Очень просто. Человек, идущий вверх по лестнице, означает стремление души к прекрасному, а мысли — к возвышенному.

— Красивые стремления. Но ты сказала, что подножие тумулуса — земля, его вершина — небо, что же тогда значит сам камень-стрела?

— О, дорогой Хатарис, вершина холма — это небо вокруг Земли, но неужели ты думаешь, что за нашим голубым небом нет другого, более дальнего неба? Неужели ты вообразил Землю с ее небосводом единственным высоким миром во Вселенной? О, милый Хати, есть куда более высокие миры и даже самые высокие есть. Вершина тумулуса — это более высокий мир, а Стрела…

— Постой, Эя, я, кажется, понимаю. Каменная стрела сначала заставляет нас посмотреть в небо и задуматься о высоких мирах, а потом она призывает наши души стремиться к самому высокому небу. Ведь так, Эя?

— Да, и наши души как огненные стрелы улетают вверх, они стремятся к добру, свету и высшим знаниям. Должны стремиться.

— Поэтому Эллей-Тан — Огненная Стрела.

— Хати, ты делаешь большие успехи в понимании философии символов.

— Еще бы! Если философия постоянно вокруг меня, а символы на каждом шагу — хочешь не хочешь, начнёшь разбираться во всем этом. К тому же философия символов — ужасно интересная вещь. Знаешь, Эя, после твоего рассказа у меня возникло много вопросов по этому поводу.

— О, Хатарис, может, отложим это на после? А то Нахи уже вернулся домой и ждет нас.

— Любимый предсказатель вернулся? Откуда ты знаешь, Эя? Из-за огромного куста шиповника вашего дома не видно, не то, что Нахи. Я его, например, не вижу около дома.

— Конечно, потому что его там нет. Борнахи сейчас сидит дома, готовит нам ужин и уже зовёт нас.

— Я не слышал.

— Ах, дорогой Хатарис, ты же сам говорил, что я достойная жена Нахи. Как я могу не увидеть и не услышать его, если он находится в каких-то ста метрах от меня. Я бы увидела Нахи, если бы он находился на другой стороне нашей галактики, и услышала бы его, если бы Нахи не сказал ни одного слова. Так что пойдем, Хатарис. Где твоя Ули?