Любовь Талимонова - Предсказатели прошлого

Предсказатель, как ни в чем не бывало, прошел сквозь невидимую стену, подошел к людям с неба. Хатарис увидел встречу старых добрых друзей. «Уж не родственник ли кому-нибудь из них наш любимый Нахи?» — начал размышлять Хатарис и тут заметил, что на него с Улсвеей смотрит зеленоглазая «фея». Непонятно, почему и зачем, Хати стал рассказывать ей о катастрофе на Алатарисе, о своем чудесном спасении и о счастливой жизни в Торнане.

После «космическая фея» сказала, что ее зовут Улла. Улсвея была в восторге, она никак не подозревала о космичности своего имени. Улсвея стала рассказывать новой подруге о своей жизни и цветах, а Хатарис тем временем внимательно наблюдал за Нахи. Тот поднялся вместе с одним из гостей по лестнице, зашел внутрь блестящего «чуда» и через некоторое время вышел оттуда с какими-то бумагами в руках. Шестым чувством Хатарис определил, что это формулы, и что предназначаются они скорее ему, а не Борнахи. «А справлюсь я с этими уравнениями? Небесные ведь», — засомневался Хати, но потом решил, что беспокоиться не о чем: прошлые формулы были не такими уж сложными, значит, и эти будут ничего.

Когда Хати с Улсвеей вернулись в Торнан, то Хатарис вдруг засомневался: а не приснился ли ему волшебный сон. Он оглянулся вокруг и снова увидел небесных гостей. Вслед за торнанцами они пришли в селение и теперь направлялись прямо к дому Хатариса. Спишь ты или не спишь, но если гости стоят на пороге, их надо приглашать в дом. Не успел Хатарис так подумать, как его гости действительно вошли в дом и сели у самой дальней стены комнаты. Улсвея и Хати стояли на пороге и не решались войти в собственный дом. Их выручил Нахи, он взялся откуда-то сзади и втолкнул Хати и Ули внутрь. Они немного растерялись, но после пристроились в другом конце комнаты, и через две минуты Хатарис уже предлагал чай своим гостям. Так как внутренний голос подсказывал Хати, что ему не следует близко подходить к новым друзьям в интересах собственного же здоровья, Хатарис мог только показать гостям, где находятся чашки, ложки и сам чай из трав, а не подавать его. Дружелюбные и очень общительные гости тут же принялись заваривать чай и разливать его по чашкам. Две они передали хозяевам, и чашки медленно поплыли по воздуху прямо к Ули и Хати. Так как здоровью Нахи не вредило близкое общение с друзьями, то он сам наливал себе чай.

Незаметно для себя Хатарис и Улсвея разговорились, они познакомились с космическими людьми. А гости оказались действительно космическими. Они даже показали, в какую часть неба надо смотреть, чтобы представить себе их галактику, так как увидеть ее просто невозможно. Галактика новых друзей Улсвеи и Хатариса была слишком далеко.

За десятой чашкой чая гости знали все факты биографии Улсвеи и Хатариса. Хати чувствовал, что космические люди каким-то образом знают все мельчайшие детали его жизни. Но раз они не отказывались выслушать собственный вариант Хатариса на тему собственной жизни, то Хати и рассказывал. А необыкновенно добрые люди слушали его не перебивая, радуясь и огорчаясь вместе с Хатарисом.

Была глубокая ночь, когда гости собрались уходить. Хати и Ули не хотели их отпускать. Эти семеро людей вместе с предсказателем, казалось, излучают добро, тепло, свет, энергию гармонии. И если бы дом Улсвеи и Хатариса был чуть побольше, они никогда бы не отпустили своих друзей ночевать где-то на своем блестящем «чуде». Но, к сожалению, дом был маловат для девяти человек, пришлось гостей отпустить. К тому же, космические люди пообещали вернуться в Торнан утром. Расставание на несколько часов Хати мог пережить, да и спать ему очень хотелось. Уходя, зеленоглазая Улла подарила Улсвее маленькую арфу и целую книгу нот и стихов. Который раз за этот день Улсвея была в восторге. А Хатарис подумал: «Так и есть, они все знают о землянах. Ведь никто им не сказал о любви Улсвеи к музыке, а они подарили ей ноты и арфу». Ни о чем другом Хатарис не успел подумать, потому что крепко уснул. Ему опять приснилась летающая звезда.

А Улсвея в своих снах играла космическую музыку на космической арфе.

Первые лучи солнца только заглянули в Торнан и осветили домик Хатариса и Улсвеи, а Хати был уже на ногах. Он быстро умылся, наспех оделся и побежал к любимому тумулусу предсказателя. На всякий случай Хатарис хотел убедиться еще раз, что все увиденное ночью — не сон, и стоит ли на месте блестящее «чудо»? «Чудо» было на вершине тумулуса и сияло в лучах восходящего солнца. Хатарис даже остановился на минутку, закрыл и открыл глаза. Ему всегда нравилось все необычное, красивое и блестящее.

И тут у подножия тумулуса Хати заметил нечто, поразившее его больше, чем блестящий шар. Нечто было собственной женой Хатариса. Улсвея стояла и внимательно рассматривала «чудо». «Глазам своим не верю, — подумал Хати, — чтобы такая соня, как Улсвея, проснулась так рано?! И пришла сюда раньше меня?! Что-то здесь не так». Чтобы выяснить, в чем дело, Хатарис быстро зашагал к Улсвее. Не успел он ничего спросить, как Ули сама стала задавать вопросы.

— Хати, ты еще не совсем забыл Алатарис?

— К сожалению, нет.

— А тарское поселение на берегу океана помнишь?

— К большой радости, да.

— Отлично, Хатарис, тогда ты должен помнить древнетарские книги, старые такие, с пожелтевшими страничками.

— Конечно, я знаю эти книги, Улсвея. Хотя и рассматривал внимательно их только в детстве. Но странные знаки и картинки я хорошо запомнил.

— Именно о картинках я и хотела поговорить с тобой, Хати. Я тоже, когда была маленькой, смотрела на них в древних тарских книгах.

— Картинки были красивые, я знаю, но при чем здесь они, Ули? Я что-то не совсем тебя понимаю.

— Ах, Хатарис, разве ты не помнишь всего одну картинку в древней книге, на которой был нарисован точно такой же блестящий шар?

— О, Улсвея! Честно говоря, я о ней совсем позабыл.

— А я вот вспомнила об этой картинке ночью и подумала, что в Алатарис они никогда не прилетали. Как ты думаешь, Хати, почему люди из других галактик навещали древний тарский народ, а в наше время ни к кому в Алатарисе не летали?

— Не знаю, Ули, наверное, мы были недостойны дружбы Космоса. Но лучше спросить об этом у предсказателя. Он все знает. Кстати, что ты о нем думаешь?

— О Нахи?

— Угу.

— Что я думаю о Нахи?.. Хати, я думаю, мы всегда и во всем должны его слушаться, и у нас будет все хорошо.

— Я тоже так думаю. Ули, а давай обойдем наше «чудо» вокруг. С этой стороны оно кажется блестяще-розовым, а какое оно с другой стороны?