Леэло Тунгал - Барбара и летние собаки

— Я его уже сосала довольно долго. Но больше у меня конфеты нет, — сказала она извиняющимся тоном.

— Вот это да! — Самми склонил морду набок и за секунду с хрустом разгрыз карамель своими маленькими острыми зубами. — Получают ли домашние собаки каждый день такие косточки?

— Это не косточка, а конфета! — засмеялась Барбара. — На самом деле в книгах пишут, что аппетит собак нельзя портить сладостями. Но иногда тайком любимую собаку можно угостить конфетой!

— Мне бы эти кости-конфеты нравилось есть каждый день! — сказал Самми. После этого он не добавил ни слова — тихонько лежал на ноге Барбары, мечтая о чем-то.

— Я принесла тебе немного травы. — Ава положила перед Барбарой несколько зеленых травинок.

— Овцы едят траву, а люди не едят, — улыбнулась девочка.

— Не только овцы, но и собаки, и даже, извини за выражение, кошки! — важно сообщила Ава.

— Иногда просто приходится есть траву и тогда, когда ты проглотил тяжело перевариваемый кусок кости, или если болит живот, или тогда, когда плохо себя чувствуешь…

— Или вот-вот начнется дождь, — дополнила ее Барбара. — Если собаки едят траву, то говорят, что скоро пойдет дождь.

— Неужели? — удивилась Ава. — Значит, люди кое-что знают о собаках! Действительно, иной раз перед дождем у нас так ноют кости, что хочется немного погрызть чего-то оздоровительного для собак.

— Это то же самое, что собачья белена? — спросила Барбара.

— Нет, не это. Я точно не знаю, как люди называют это растение, но, к сожалению, использовать его они не умеют. Но главное, что оно ставит собаку на ноги. Будь хорошим ребенком, погрызи немного эту траву, ты сразу почувствуешь, как сила возвращается в твои члены!

Барбара запихала зеленый лист в рот: вкус был не самый плохой, что-то среднее между листом салата, одуванчиком и заячьей капустой.

— Ну, ну? — Ава следила за ней с надеждой. — Действует, да?

— Кажется, действует, — вежливо кивнула головой Барбара, хотя силачом она себя не почувствовала. — Только… я страшно голодна…

— Рик и Сетти должны скоро вернуться из деревни, — утешала Ава. — А так у нас действует строгий порядок: ни одна собака, живущая в нашей стае, не имеет права стянуть что-нибудь у человека или клянчить у него. Но сегодня Рекс послал двух опытных летних собак к дачам, чтобы они там нашли что-то съедобное для тебя. Рик посчитал, что, может, ему удастся где-нибудь заполучить и эту коробочку, с помощью которой люди делают Маленькое Солнце, спички или как их там называют.

— Далеко отсюда дачи?

— На расстоянии двух часов бега собаки, — сказала Ава.

— Но мы аула не ходим, почти у всех собак с дачами связаны горькие воспоминания. Кроме того, осенью, когда большинство дачников уезжает, там творятся страшные вещи: всех оставленных собак и, извини за выражение, кошек, ловят и убивают.

— Ну, как здоровье маленькой девочки? — спросил Рекс, который в сопровождении Нильса и Рика зашел в пещеру.

Нильс провел языком по лицу Барбары:

— К счастью, температуры у тебя нет. Не огорчайся, я тебя скоро отнесу домой.

— Они, наверное, беспокоятся обо мне, — предположила Барбара. — Да здоровье вроде бы в порядке, а вот кушать очень хочется.

— Да, с человеческой едой у нас дела обстоят неважно, — вздохнул Рекс. — Ты ведь не ешь сырое мясо? О костях я и спрашивать не буду…

— Ох, нет, — Барбара покачала головой.

— Я послал двух собак к дачам, чтобы они принесли пищу, но вернулся только Рик, — посетовал Рекс. Рик, с конфузливой мордой и поджатым хвостом, подошел к Барбаре и выронил изо рта мокрый и изжеванный коробок спичек.

— Мы сделали точно то, что нам приказали: я схватил с одного подоконника коробочку Маленького Солнца, а Сетти удалось схватить зубами какую-то хорошо пахнущую коробку. Мы трусили спокойно сюда, но вдруг из орешника стремительно выскочила лесная собака и стала нас преследовать. Мы убегали так быстро, как позволяли лапы, потому что никто из нас не может противостоять быстрым клыкастым лесным собакам… Ноша Сетти была тяжелее, он немного отстал от меня и… я боюсь, что он стал добычей лесной собаки…

— Не хнычь, — утешала Барбара Рика и протянула руку, чтобы погладить грустного пса. Но Рик сердито оскалился и хватанул зубами воздух.

— Рик! — предостерег Рекс.

— Почему ты хотел меня укусить? — спросила Барбара обиженно. — Ведь я тебе не сделала ничего плохого!

— Я тебе тоже не сделал ничего плохого, — огрызнулся Рик мрачно. — Я принес тебе коробочку Маленького Солнца, как приказали, что тебе еще надо?

— Но ты ведь почти меня укусил, когда я хотела тебя погладить! — укоризненно покачала головой Барбара.

— Между почти укусить и на самом деле укусить — большая разница, — сообщил Рик. — Почти укусить — никому не приносит боль, это просто предупреждение: я не хочу, чтобы меня трогали!

— Почему ты не хочешь, чтобы тебя погладили? Ведь все нормальные собаки любят ласку, правда? — обратилась Барбара к Нильсу и Рексу.

— Да, это так, — согласился Рекс. — Но если собака воздерживается от ласк, то у нее всегда есть на это свои причины.

— Рик, может, ты ненавидишь меня? — спросила Барбара.

— За что я должен тебя ненавидеть? — удивился Рик.

— Да ты мне безразлична, я просто не доверяю людям — и все! Кто скажет, что ты не такая же предательница, как другие человеческие дети?

— Тебя кто-то обидел, Рик? Скажи честно! — потребовала Барбара.

— Я не знаю, может, по мнению людей это не преступление, если собаку, которую весной берут в дом под крики «Ура!», объятия, манную кашу и вареный фарш, осенью просто выбрасывают? Может, у людей это принято? Но я не понимаю, почему при этом от собаки требуют верности и любви, если вскоре это будет некому демонстрировать?

— Кто же так с тобой жестоко обошелся?

— Была одна маленькая милая девочка, такая же, как ты, только звали ее Лиза. Папа-мама покупали ей все, что она хотела: красивую одежду, больших игрушечных людей, которых зовут куклами, стучащие на руке часы и велосипед… Меня они купили Лизе, недолго думая, да я и не могу пожаловаться на свое детство: все время я был сыт, гулять выводили меня несколько раз в день, когда Лиза загорала, то сажала меня рядом с собой на одеяло и играла со мной во всякие веселые игры. Но через месяц я надоел ей, тогда я стал ходить на улицу только утром и вечером, а выводил меня теперь папа Лизы, маленький толстый мужчина, который не хотел бегать, не говоря о шалостях. Правда, мама Лизы кормила меня очень хорошо, но я все больше чувствовал себя лишним. И когда на пляже появился мальчик с собакой породы, ну как его… Очень похож на Нильса, только шерсть у него черпая…